Андрей Расторгуев - Безликий. Боевая Машина Бога
«…И поверг Он врагов наземь одним лишь взмахом руки своей могучей. Взмахнул другой рукой и еще столько же врагов убил. Оставшиеся же прониклись ужасом и остолбенели, не в силах поднять меч на Него. Ведь сам Бог пред ними был.
Не стал более убивать их Безликий, а обратился со словами:
– Вы, сыны страны своей, которою волей Богов прислан Я править, перестаньте сражаться друг с другом. Поворотитесь ко Мне и жене Моей. Откройте лица для причастия святого. Я же дарую вам процветание и мир.
И пали все на колени перед Ним, признав правителя и приняв жену Его. И вместе стояли те, кто бился только что насмерть промеж собой. А потом плакали и обнимались.
Так Безликий примирил народ наш…»
«Книга Откровений» Храма БезликогоГлава 13. Разбор полетов
Что нужно утомленному, измотанному боем солдату? Много чего…
Сначала неплохо бы упасть в траву где-нибудь под деревом и долго лежать так, широко раскинув руки, с наслаждением вдыхая чистый, без примесей едкого дыма воздух, и слушать лишь тишину да легкий шелест неторопливого ветерка. А когда наваляешься вволю, захочется смыть с себя налипшую грязь, копоть, кровь, пот, свою и чужую боль. Пойдешь к реке или озеру, если повезет, и они найдутся поблизости. На крайний случай сгодится и холодный душ из цистерны в полевом лагере или в кабинке походного жилого модуля – все равно наслаждение. Захочешь пить, пожалуйста, пей на здоровье, сколько влезет. Воды много…
Или сначала нахлебаться, а потом все остальное?
Нет, чего-чего, а воды Крючкову уж точно не надо. Даже смотреть на нее не мог. Вроде и запас пока приличный, и жажда никуда не делась, но… Гораздо сильнее было желание избавиться от того, что влил в себя накануне. Шутка ли, весь день с утра до вечера просидеть взаперти, ни разу не сходив по нужде. Теперь вот мучайся.
Конечно, для таких дел в модуле предусмотрен специальный лючок. Никто не знает, сколько времени десантнику придется безвылазно провести в БМД. Не гадить же у себя в рубке или, чего доброго, прямо в штаны. Заполнишь контейнер содержимым организма, закроешь крышку, и тут же вся эта канитель вывалится наружу. Чисто и стерильно. Для тебя, но не для тех, кто поблизости.
Беда в том, что Данила последнее время либо был слишком занят, чтобы отвлекаться на подобные мелочи, либо находился в окружении фростиан. Его боготворили, ему поклонялись, за ним шли в бой. И как он будет выглядеть в глазах этих людей, если публично, у всех на виду начнет… хм, испражняться? Возможно, в этом нет ничего предосудительного, и фростиане отнеслись бы с пониманием к человеческим слабостям бога. Но лучше не рисковать. К тому же Таяна…
Сейчас она тоже была рядом. Гордо восседала на большом троне посреди необъятного зала. Слева стоял Булон-Гроган, а справа Данила. Они попали сюда через прямой широкий коридор с высоченными потолками, ведущий от центрального входа. Двери здесь довольно просторные, и «Витязь» легко поместился в проеме, так что стены ломать не пришлось. Но тронный зал оказался единственным помещением во дворце, куда модуль мог беспрепятственно войти. Все прочие проходы куда меньше. Так что в другие помещения королевской резиденции доступ Крючкову, похоже, закрыт.
Впрочем, он туда и не стремился, мучимый совсем другими позывами. Еще во дворе замка хотел поискать укромное местечко, чтобы оправиться спокойно, но вмешалась женушка, чтоб ее. Категорично заявила, что Безликий просто-таки обязан лично принять каждого мятежного барона, выслушать и определить его дальнейшую судьбу, после чего решительно повела «мужа» в тронный зал. Продолжая играть свою роль, втягивая в это лицедейство и Крючкова, она предложила ему занять трон. Неужели не видит, что он при всем желании туда не поместится? Только кресло развалит.
Терпеливо сделал вид, что уступает место даме. Она, недолго думая, кивнула с благодарностью и уселась, показав Даниле, чтобы встал по правую руку. Вот же ведьма. И дернул его черт влезть в их междоусобные разборки. Мог ведь просто плюнуть и уйти.
Или не мог?
Воспоминания о последних минутах боя за дворец отозвались мимолетной болью в груди, когда перед глазами встал образ Таяны, смело бегущей на вражеские копья…
Какой-то лорд, потеряв хладнокровие, громко зарычал и в приступе дикой ярости выскочил навстречу бегущей королеве. Данила дернулся туда, но увидел, как Таяна, не сбавляя хода, вскинула левую руку. Что-то полыхнуло, вражеский барон будто поперхнулся криком, резко умолк и застыл с занесенным для удара мечом. Рядом вырос широкоплечий Гроган. Его клинок сверкнул молнией, описав дугу, и беспрепятственно прошел сквозь тело врага. Не останавливаясь, они миновали остолбеневшего барона, словно его здесь и не было. А тот постоял так немного и развалился вдруг на две части, упавшие в разные стороны.
Мятежным лордам все же удалось восстановить контроль над войском. Они, как загнанные звери, сбились в кучу, выстроили вокруг себя глухой заслон из ощетинившихся копьями солдат, готовясь дорого продать свои жизни.
Данила не рискнул соваться в эту кучу-малу из опасения ненароком заодно с врагами зацепить своих. Молча смотрел, как обступившие мятежников королевские латники вместе с горожанами безуспешно пытаются пробить плотную стену неприятельских щитов.
С обеих сторон падали убитые и раненые. Смерть, не утруждая себя разбором на свой-чужой, собирала щедрый урожай. А в гуще всего этого кошмара мелькало стройное тело Таяны. Королева энергично работала мечом, а вокруг нее ярко пылал ореол необыкновенной магической силы.
«Черт, они же сейчас поубивают друг друга. Кем эта девчонка потом будет править? Если еще живой останется…»
Поддавшись внезапному порыву, Данила врубил громкоговоритель на полную, заорав:
– Остановитесь!!!
Эффект получился не слабый. Словно глас божий с неба грянул.
А то. Он же еще и бог как-никак.
Все без исключения испуганно вжали головы. И друзья, и недруги перестали махать оружием и в нерешительности отступили. Замерли, на него смотрят. Ждут. Надо что-то говорить, иначе снова начнется резня.
– Хватит крови! Ее достаточно пролили сегодня. Вы все одна большая семья. Живете в одном доме под названием Куалорн. Что произойдет, если в непримиримой битве сойдутся отцы и дети из одной семьи за право стать ее главой? Один из них победит. Не важно кто. Но главой чего он после этого будет, если всех убьет? Где он станет жить, если война внутри семьи разрушит его дом?
«Во чешу, как по-писаному, – мелькнуло удивление. – И откуда только слова берутся? Будто давным-давно их знаю. А как внимательно слушают худосочные. Та-ак, физиономии поотворачивали. На соседей косятся. Что, стыдно? То-то же. Ладно, резюмируем, пока не опомнились».
– Если не хотите, чтобы Куалорн погиб, прекращайте драться. Примите волю богов. От их лица говорю вам, что править этой страной поставлена Куал-Таяна-Безликая, моя… кхм… жена. И вот вам еще мое слово. Кто присягнет ей на верность, тот будет прощен. Кто не желает этого, пусть уходит из Куалорна, куда ему вздумается, или же умрет здесь и сейчас от моей руки.
Фу-ух. Вот это речь. В лучших традициях легенд о небожителях. Аж сам себе удивлен. Мацкевич обзавидуется. Но сказал-то все правильно, как и хотел. Лишь бы до этих средневековых остолопов дошло.
До них дошло. Хотя Данила был уверен, что главным аргументом стал все же брус в его руках, щедро запятнанный свежей кровью, и жалкий вид тех, кто эту кровь пролил.
Как бы там ни было, мятежники сдались. Теперь дело за Безликим. Раз обещал принять в свою паству раскаявшихся, а непримиримых отпустить на все четыре стороны, будь любезен исполняй.
Таяна, взяв бразды правления в свои нежные королевские пальчики, приказала вести всех мятежных баронов в тронный зал. Безоружные, с видом побитых собак они столпились полукругом напротив королевы и Безликого. Выходили по одному в центр огромного зала, опускаясь на колени, снимая шлем или просто поднимая забрало, и приносили клятву верности. Пока никто почему-то не высказал желания эмигрировать.
– Встань и иди к нам, – ответил Данила уже шестому лорду положенной в таких случаях фразой, которую в самом начале подсказала ему Таяна.
Барон опустил забрало, поднялся и ушел за трон. На его место встал следующий.
Господи, сколько еще продлится эта дурацкая церемония? Крючков с тоской оглядел толпу плененных аристократов. Человек сорок, не меньше. Нет, чтобы заставить клясться всех одновременно. Ну что за идиотские обычаи!
