Елизавета Шумская - Задачки для волшебников
– Выражаем благодарность, – отчеканил суровый мужчина. Даже эти слова прозвучали как команда.
Чародей в качестве ответной любезности одним уголком губ обозначил улыбку.
Наниматель – вернее, его подставное лицо – протянул магу кошелек, совершенно обычный внешне, но вполне увесистый. Вот тут на самом деле захотелось улыбнуться. Чародей слегка склонил голову и, не пересчитывая, удалился.
До последнего он ожидал удара в спину. Стрелы сверху, ножа сбоку… Уходил под напряженными взглядами – и явного конвоя, и незримого. Убийца даже немного разочаровался, когда понял, что его отпускают. «Гоблин побери, неужели и правда уйду без эксцессов? А нет, крадется кто-то следом. Ну-ну, дружок, покажи, на что ты способен».
Оплативший работу наемника мужчина скривился ему вслед. Как бы там жизнь ни складывалась, он все равно терпеть не мог профессиональных убийц. Одно дело прирезать кого-то в бою, в пылу драки, в поединке, на худой конец, но чтобы вот так – за деньги оставить заживо сгорать троих молодых ребят… Пусть этот план они с капитаном и придумали, выполнить его так хладнокровно, даже с чувством удовлетворения, – это о многом говорит. Увы, нужны в жизни и такие люди.
Мужчина кивнул сопровождению и отправился в соседний переулок. Доложить.
Хоть капитан и так все видит, но порядок никто не отменял. Пусть молодежь это крепко усвоит. Значит, надо подавать пример. Им с начальником хватило двух кивков: один – подтверждающий, что задание выполнено, второй – в знак благодарности.
– Докладывайте.
– Все сделано, капитан! – выскочил вперед один из сопровождающих. Он лично кидал в окна постоялого двора бутылки с зажигательной смесью. – Дом… – Но осекся под строгим взглядом. – Прошу прощения.
Впрочем, за сегодняшнее нужно было поощрить.
– Все верно, – с трудом придав голосу одобрительные интонации, помощник капитана, а именно старшина Норицкий, пояснил: – Магов наш наемник усыпил. Таверна загорелась полностью. Когда сумеют затушить, они уже точно задохнутся.
Капитан кивнул еще раз.
– Знахарка и эльф не объявлялись?
– Никак нет.
– Плохо. Вернее, сработали чисто. А этих двоих нужно найти и доложить.
– Сразу убрать?
– Нет, нужно за ними проследить.
– Будет сделано.
– Не сомневаюсь. За пожаром следят?
– И не только за пожаром. – Этот голос принадлежал новому человеку.
Все присутствующие мгновенно схватились за оружие.
– Не стоит, – произнес тот же голос. – Капитан Станицкий, прикажите своим людям сложить оружие. Вокруг мои люди с арбалетами. И маги.
– Бургай, – узнал капитан Станицкий и не ошибся. – Вы не имеете права приказывать. Вы больше не отвечаете за порядок в этом городе.
– Вы точно за него не отвечаете, – не выдержал его пока невидимый собеседник.
– Это вы, капитан Станицкий, за него больше не отвечаете, – произнес другой голос.
– Ваша милость? – Лицо мужчины переменилось.
– Да. И я приказываю сложить оружие и не сопротивляться людям капитана Бургая. Я слышал достаточно и обвиняю вас в…
Договорить мэру не дали. Капитан Станицкий не успел отдать подчиненным приказ, но им этого и не требовалось: миугарийцы сорвались со своих мест в одно мгновение, все сразу. Рванулись на прорыв к дальнему выходу из переулка. Защелкали арбалеты. Зазвенело оружие. Кто-то коротко и емко выругался. Ночь рассекли несколько ярких огней. Переулок мгновенно осветился до последней щели. Именно это позволило увидеть, как капитан со старшиной вваливаются в единственную в глухих стенах дверь. Явно заранее подготовленный путь отхода. Трое арбалетчиков метнулись на другую сторону дома. А вверх взвилась монстроподобная тень. Особенно жуткая в свете зарева от пожара. На ее руках заискрилась магия. Когда Станицкий с Норицким выскочили с противоположной стороны, на них обрушился дождь из ледяных болтов. Мужчины вскинули руки, прикрыв голову антимагическими браслетами. Оказалось, те действуют не только при прямом прикосновении.
Грым – живой и невредимый – прыгнул с крыши на какой-то балкон, сбив горшки с цветами. Один из них лишь чудом не упал на голову Норицкому. Тролль же рубанул рукой воздух, и тот конец улицы, к которому бросились капитан со старшиной, перегородила каменная стена. Магическая, конечно, но даже с помощью антимагических браслетов такую быстро не расковырять. На этом заготовки у Грыма кончились, и он решил действовать по-простому – «камушками» и мечом. Еще один прыжок – и тролль внизу.
Другой конец улицы перегородила Дэй, спустившаяся с неба. Теперь, когда за ее спиной не бушевал пожар, облик гаргульи утратил инфернальность. Однако в ее руках искрилось новое заклинание.
– Сдавайтесь, капитан Станицкий! – Мэр, согласившийся на эту авантюру только под давлением авторитета фамилии Бэрринов, теперь вполне активно в ней участвовал.
– Сдавайся, Станицкий! – громоподобно повторил приказ Бургай. – Иначе перестреляем!
Арбалетчики на крыше были сейчас особенно хорошо видны. Гаргулья развела руки и создала здоровенный огненный шар. Любой маг может призывать не свои стихии. А пламя смотрелось особенно угрожающе. К тому же сегодняшней ночью оно играло одну из главных ролей.
Впрочем, капитан сразу понял, что уйти не удастся. Он мог рассчитывать только на скорость, неожиданность. Даже попытайся они проскочить в дом на другой стороне улицы, их нашпиговали бы арбалетными болтами и поджарили. А стена тролля, как и он сам, перекрывала проулок, по которому, согласно плану, стражники должны были уйти. Не повезло.
Станицкий опустил оружие. У него был еще один план. Но для его реализации необходимо остаться в живых.
– Прикажи своим прекратить сопротивление, – скомандовал Бургай, за последний час успевший последовательно постареть на десять лет и омолодиться на двадцать.
Да и терять людей тоже нельзя.
– Сложить оружие! – рявкнул на две улицы Станицкий.
Хотя все присутствующие, не знакомые близко с капитаном, сомневались, что это подействует на разгоряченных вояк, но приказ был выполнен неукоснительно.
Златко, который по мере сил помогал с крыши, поразился этому невероятно.
В ту ночь практически вся миугарийская стража и кое-кто из их соотечественников на других должностях были арестованы и препровождены в городскую тюрьму.
Бэррина из допросных выдворить не удалось. Хотя местные власти очень старались.
Грым и Дэй не желали возвращаться к пепелищу без него.
Хотя мэр самолично заверил Марту, что ей возместят ущерб в полной мере, юные маги все равно чувствовали себя виноватыми. Никто из них не предполагал, что убивать их будут именно таким способом.
Пришло утро, а Ива с Калли до сих пор не объявились. Люди капитана Станицкого тоже не знали, где они. Это немного успокаивало, но мысль о том, что их друзья пропали так же, как до этого дети, не выходила у магов из головы. Оставалась надежда, что знахарка с эльфом просто не успели в город до темноты и заночевали или в лесу, или в какой-нибудь деревне. Такое могло произойти, если они что-то нашли. Но если так, то появлялась другая опасность – не убила ли их такая находка?
К полудню чародеи были готовы прочесать весь лес на версты вокруг и объездить все близлежащие поселения, но, слава небесам, к этому моменту их нашел деревенский паренек, которого Калли отправил с запиской для друзей и длинным списком необходимого для больных детей от Ивы. Причем гонец примчался в город раньше, но постоялый двор сгорел, и, чтобы найти получателей, пришлось постараться.
Пока их друзья переживали и метались между допросными, знахарка с эльфом не сидели сложа руки. Поспать им почти не удалось, но они все равно решили с самого утра отправиться в город вместе с детьми. Ива боялась, что у кого-то из них может обнаружиться что-то серьезное, на что ее походного набора снадобий не хватит. Местная травница, конечно, помогает, но состояние одного из найденных мальчиков очень беспокоило девушку. Ему помочь могли только более серьезные лекарства, может, даже помощь мага Жизни, причем более умелого, чем Калли.
Для детей местные выделили телегу со справной, немного упрямой лошадкой.
– Ты уверена? – спросил эльф, в душе несказанно обрадованный, что скоро сложит с себя лекарскую обязанность. Слишком мало опыта, слишком большой риск, слишком тяжелая ответственность. Калли готов был и дальше нести это все на себе и, если бы Ива сказала, что они остаются, не сопротивлялся, но считал, что для всех лучше будет, когда детишками займутся те, кто получил соответствующее образование.
– Да. Им нужно в лечебницу. Понимаешь, последствия…
Ива начала перечислять снадобья, какие-то болячки, но эльф понял, что если девушка заговорила о последствиях, значит, основная опасность уже миновала. Знахарка же поймала себя на том, что совершенно не думает, что говорит. Может, ее гонит из деревни страх не справиться? Но ведь она не раз вытаскивала и куда более опасных больных… Голова соображала плохо, однако решение все равно казалось верным. Или именно поэтому оно казалось верным?
