Елизавета Шумская - Боги вне подозрений
– Хм… интересный подход. – Льот, задумавшись, коснулся согнутым пальцем губ. – А как бы ты охарактеризовал то, что этот господин продемонстрировал до этого?
– Опасение. – Фиро серьезно посмотрел на главу их группы. – Он опасался, что я пришел к нему неспроста, и хотел убедиться, что это не так. Неосознанно. Первая реакция, порыв, которые очень трудно сдержать и которые многими людьми просто не замечаются. А про тех же, кто улавливает их, обычно говорят, что они видят людей насквозь. Мне удалось заметить разницу только потому, что я до этого наблюдал практически не отличающиеся друг от друга реакции предыдущих кандидатов из моего списка. Не думаю, что он ожидал от меня вопроса о Зеркале. Скорее всего подумал, что я один из тех, кто хочет попытаться освободить его от проклятья, ведь за это обещаны большие деньги. К тому же Эмбос Мартин не был последний или первый в списке, который вы, – вновь поклон Льоту, – мне передали. Не было никаких причин подозревать его. Поэтому он не ожидал. Не успел подготовиться.
– Фиро, все, что ты говоришь, очень занимательно, – медленно произнес старший протектор Нарры. – Но это не доказательства.
– Но нам же и не нужно что-то доказывать. Нам нужно лишь найти Зеркало. Уверен, если мы обыщем дом или хорошенько этого Мартина… спросим, то найдем Зеркало!
– А ты его почувствовал?
– Нет, – был понурый ответ. – Но ведь это вполне можно объяснить…
– Как и то, что ты увидел. Возможно, этот господин действительно хотел украсть Зеркало, и твое сообщение о его пропаже пришлось на больное место: мол, кто-то успел вперед или, как порой неосознанно боятся люди, кто-то прочел его мысли, узнал о приготовлениях. Можно придумать тысячу объяснений его странному поведению. Обыск же или допрос будет не так просто организовать, учитывая, что это даже не территория Нарры-шэ. Впрочем, я, возможно, пренебрег бы подобной мелочью, если бы у нас не было более серьезных сведений. Нашим коллегам, – Льот указал на присутствующих протекторов, – удалось узнать имя заказчика, и это не господин Мартин.
– Но я почти уверен, – Фиро произнес это спокойно, без надрывной интонации доказывающего свою правоту ребенка. – Я понимаю, что мои доказательства более чем поверхностны. Но я чувствую. Это то ощущение, какое у меня порой бывает… и оно ни разу меня не подвело.
Льот серьезно посмотрел на духовника. Интуиция у Фиро действительно была развита великолепно. Говорили, что это дар Нарры. Щедрый дар.
– Мы будем иметь это в виду, но сначала проверим более обоснованный вариант. Если же он не сработает, тогда проверим и твой.
На лицах Майрэла, Шерши и Гархаэта отразилась единая на всех мысль: «Льот действительно благоволит этому духовнику». Впрочем, старший протектор мог таким же образом выразить и «У нас есть дела поважнее, чем проверять твои догадки».
В этот момент в зал вошел Шаи и доложил о готовности корабля. Льот поднялся и первым направился к двери, которую для него придерживал его адъютант. Совсем рядом с ним притормозил и, стоя полубоком к протекторам, с едва угадываемой улыбкой произнес:
– Думаю, не стоит особо распространяться об истории с перчаткой Цера. Даже среди своих. Подобные слухи слишком быстро расходятся, а думаю, Госпожа не будет против, если Цер еще раз сыграет в карты с Карнавой.
И вышел, сопровождаемый смехом своих куда менее сдержанных коллег.
– А что за история с перчаткой Цера? – удивленно произнес Фиро, вместе со всеми выходя за Фарклайдом.
– Сейчас я тебе расскажу, – ухмыляясь во все клыки, ответил Майрэл, однако в этот момент его внимание привлек один из вышколенных слуг.
– Прошу прощения, протектор Ракс-Коррайский, – с поклоном произнес он. – Вам просили передать вот это. – Оборотню протянули небольшую, с серебряной тонкой росписью шкатулку, вполне могущую уместиться на одной ладони. Барс притормозил и, поблагодарив, взял оную из рук слуги:
– Кто это передал?
– Он не представился, лишь сказал, что вы сами все поймете.
– Хм. – Сдвинутые брови Шерши говорили о том, что ему не нравится эта ситуация. Он сделал решительный шаг к барсу и провел ладонью над шкатулкой. Миг подумал, потом с легкими нотками удивления в голосе констатировал: – Это что-то принадлежавшее раньше тебе. Энергия не опасна.
Майрэл покачал головой и поднял крышку шкатулки.
– Ну что там? – Гархаэта так и распирало.
Перевертыш хмыкнул и поднял зажатый в двух пальцах браслет, который он еще утром носил на левом запястье. Все его отлично помнили. Состоящий из нескольких переплетенных толстых тугих нитей, он тускло поблескивал серо-черным камнем лабрадором и являлся довольно сильным оберегом, характерным для оборотней из-за способности развивать у владельца выдержку.
– И записка. – Майрэл, не выпуская из рук шкатулки, развернул тонкую хрустящую бумажку и зачитал: – «Вы потеряли».
– А подпись? – заинтересовался Рыжий.
Шаи уже догадался.
– Знак Лигарда Синий Холод? – уточнил он.
Оборотень кивнул и показал друзьям срезанные края нитей амулета.
Глава 11
Корабль столь споро и деловито рассекал волны Внутреннего Моря, что невольно представлялся молоденьким новичком, очень боящимся выдать свое стеснение и страх показаться именно таким, каков есть, – неуклюжим и неопытным. Впрочем, назвать подобными эпитетами это судно означало изрядно погрешить против истины. Но вряд ли бы парусник обиделся. Кто уверен в себе, лишь смеется над такими вещами. А этот корабль явно знал себе цену, и она была высока.
Соответствующая кораблю команда быстро притерпелась к присутствию чужаков, Ранреу вообще казался своим малым, пираты уважали подобных ушлых типов, сами были такими. Халльдуор прокомментировал это так: «Я всегда подозревал, что ты не ту профессию выбрал». Остальные протекторы Карнавы тоже казались неплохими ребятами. Кроме, пожалуй, Олестера. Тот явно презирал их и не собирался этого скрывать. Да и от Халльдуора пока шарахались. Так что очень скоро он принялся искать себе занятие, лекарство от скуки.
И быстро нашел. Причем такое, что невольно заинтересовались все, кто был вокруг. Сначала, правда, не подавали вида. Если, конечно, не считать постоянных взглядов в сторону фаара.
Началось все с того, что Халльдуор с комфортом уселся спиной к одной из мачт в принесенное специально для него из капитанской каюты кресло и подозвал Альзорела. Тот стоял, как и положено адъютанту, около Ранреу, готовый услышать и исполнить любую (в теории) просьбу. Услышав просьбу духовника, кинул вопросительный взгляд на Лоу и, вновь, как положено, дождавшись от того согласного кивка, подошел к фаару.
Скоро пираты имели возможность наблюдать странную картину. Халльдуор прямо в воздухе разложил карточный пасьянс. Только игральные картинки располагались не горизонтально, а вертикально. С другой стороны от них стоял, как и прежде блистая великолепной осанкой, Альзорел и иногда касался карт.
Духовник пристально изучал их рубашки, о чем-то размышлял, иногда менял картинки местами. От его прикосновений – некоторых – карты открывались, заставляя его то радостно, то разочарованно сверкать алыми глазами.
Порой мужчина словно заходил в тупик и тогда смотрел на Альзорела. Адъютант тоже о чем-то размышлял и делал свой выбор, касаясь одной из карт. Иногда оная переворачивалась, иногда не происходило ничего, а иногда пасьянс словно вздрагивал и карты меняли свое положение – как открытые, так и лежащие, вернее, висящие рубашками к Халльдуору. Так продолжалось еще какое-то время, потом Рошел произнес:
– Усложним задачу.
Альзорел понятливо кивнул и дотронулся сразу до двух карт. Духовник аж черно-синим полыхнул. Наблюдать исподтишка за этим действом становилось совершенно невозможно, и незанятые каким-нибудь делом пираты постепенно начали подтягиваться все ближе. Парочка игроков будто бы ничего не замечала, увлеченная процессом. Когда любопытство и напряжение достигли предельных высот, боцман выдвинулся вперед и иронично вопросил:
– Это он, – кивок на адъютанта, – работает подсказкой? Когда сам справиться не можешь?
Халльдуор холодно, насколько это возможно, когда ты весь объят пламенем, посмотрел на нахала и вдруг усмехнулся:
– Отнюдь. Альзорел, скорее, наоборот – работает усложнителем. – Взглядом духовник словно просил прощения у юноши за подобный эпитет.
– То есть? – Пират наморщил лоб, но несмотря на эти усилия не нашел ответа и потребовал пояснений.
– А ты думаешь, это обычный пасьянс?
– Я думаю, что он висит в воздухе. Уже это говорит о его необычности. Да и карты… мы в такие не играем. Да и сам расклад… Мне продолжать?
– Зачем? Мысль ясна, – Халльдуор даже для убедительности покачал головой. – Все перечисленное можно отнести к главному различию между обыкновенным лекарством от скуки и тем, чем мы сейчас занимаемся. Это так называемый пасьянс «Игры богов». Гадание по сути.