Валерий Андрианов - Я – некромант. Часть 1
суете хозяина и стала накрывать на стол, выставляя нехитрую снедь. С печки, из-за занавески выглянули двое чумазых
мальчишек лет десяти и восьми и уставились на нас.
– Дяденьки, – спросил тот, что постарше, – а вы взаправду маги? А братику моему ножку вылечить можете? А мертвых
убьёте? А то они папку с мамкой съели, и ещё сестренку тоже.
Староста цыкнул на мальчишек и те испуганно спрятались за занавеской. Эх-хе-хех, печально тут у них. А
чего я ожидал? Стали бы нас иначе в дом приглашать, да за стол сажать? Вот то-то и оно, что нет.
Пока староста минут десять шевелил губами, читая бумагу, выданную нам главой Лира, мы с Учителем
успели перекусить картошкой с салом, что выставила на стол хозяйка.
– Дети чьи?– обращаюсь к хозяину дома, после того как он вернул бумагу.
– Дык, сына моего пацаны, господин маг, Сашкой и Олешком кличут, – смахнул слезу и перекрестился хозяин,
– вчерась родителей и сестру их схоронили, ну то, что осталось от них.
Из-за занавески раздалось всхлипывание, перешедшее в дружный рёв.
Сука, не думал, что будет так тяжело, что буду так близко к людскому горю, а ведь придётся к этому
привыкать, туда, где все хорошо мне путь будет закрыт – моё место там, где горе.
– Рассказывай, что у вас здесь происходит и когда началось, – обратился Стиг к старосте. – А ты, воды дай, да
мальчишек успокой, – это он уже хозяйке.
Твою мать, как всё запущено. Со слов старосты началось всё пару месяцев назад, то есть в середине осени. В
первый день никто ничего и не понял, пропала семья, ну так что в этом такого. Может к родственникам отъехали, может в лесу промышляют, может в город подались. На второй день утром не досчитались ещё одной семьи, с вечера
были в деревне, а поутру нет их. Сунулись в дом, так двух баб, потом еле в чувство привели, одна так заикой
сделалась. Глянули в дом к первой пропавшей семье – там тоже только останки. Староста с сыном тогда, отца
Александра из соседнего села привезли. Тот провел отпевание и долго бродил по погосту, а затем указал старосте на
десяток раскопанных могил. То, что мертвецы на погосте поднялись, отец Александр понял сразу, потому, не мешкая, отписал два письма: одно главе Лира, другое настоятелю храма Единого в Лире. Письма, отправили в тот же день, только, как потом выяснилось, посыльный далеко не уехал – нежить она и днем спокойно разгуливать может. А отцу
Александру, похоже, лавры борца с нежитью по жизни покоя не давали, иначе как объяснить, что он снова на
кладбище поперся, да ещё и ночью? Сожрали его, конечно. А дальше начался и вовсе кошмар, через день, два, да на
третий люди семьями исчезать начали. Несколько десятков зомби с наступлением ночи атаковали дома и пожирали
людей – порой и засовы не помогали, а днем бродили вокруг деревни, отлавливая тех, кто решился бежать. Дней
десять назад, когда народу в живых осталось меньше половины деревни, мужики снарядили гонца и буквально
прорубили для него дорогу, а сами, потеряв несколько человек, вернулись в деревню к семьям, дожидаться помощи.
Вот только позапрошлой ночью, кроме мертвецов новая напасть завелась, судя по описанию – костяные гончие. Эти
днем не появляются, солнечный свет их уничтожит, а вот ночью, ночью просто беда. Они и разрушили дом сына
старосты, хорошо хоть мальчишки у деда с бабкой заночевать остались, тем и спаслись. Вот такая история здесь
приключилась, а теперь вот и мы с гонцом вернулись.
Я вышел на крыльцо. Темнело, дождь пошёл на убыль и сменился противной холодной изморосью. Из будки
вылез тузик и, колотя себя хвостом по бокам, подошёл и улегся у моих ног. Страшно животине, вот она к человеку и
жмется. Так в тишине я простоял минут десять, любуясь полной луной, пока совсем не стемнело. Вот и изморось
кончилась. Вдалеке, со стороны погоста, донесся протяжный вой, и собака жалобно скуля, прижалась к моим ногам.
На крыльцо вышел Учитель и тузик тут же проскользнул в сени, и забившись там под лавку, прикинулся ветошью.
–Ну что, Алексей, – усмехнулся Стиг, – накопители с собой?
–Конечно, все пять штук.
– Тогда работаем некромант, чистим деревню – твоя левая половина, моя правая. Не подпускай к себе гончих и
чаще оглядывайся. Как очистим деревню, выдвигаемся к погосту.
–Понял, – Ночное зрение на себя, – я налево.
«Ну, теперь все девчонки наши!»
Конец первой части
