Михаил Михеев - Не будите спящего барона
Ирму поразило тогда, во что превратился всегда спокойный и на удивление вежливый для дворянина Аллен. Когда она влетела во двор, то, что там творилось, сложно было описать словами. Казалось, среди застывших, как мухи в киселе, людей крутится черный, ощетинившийся сталью живой смерч. Ирма и раньше слышала, что дворяне – мастера боя, и то, что они способны делать, простому человеку недоступно, однако считала это не более чем сплетнями, еще одной попыткой знати прихвастнуть и выделиться в глазах простых людей. На поверку же все оказалось куда эффектней, интересней и страшнее. За движениями Аллена практически невозможно было уследить, даже с ее скоростью восприятия они казались размытыми, смазанными. Ирма помнила, как умел двигаться в схватке ее отец. Так вот, Аллен двигался еще быстрее. Отец, кстати, был не простым воином, совсем не простым, и при этом оставался эльфом, который по определению быстрее человека. Сейчас Ирма в последнем уже сомневалась.
Девушка так засмотрелась на происходящее, что даже не успела испугаться, когда ее сдернули с лошади. Как оказалось, совершенно зря – она еще кричать не закончила, когда Аллен прикончил ее обидчика, ухитрившись сделать это так ловко, что девушку практически не забрызгало кровью. Зато остальные… нехорошие люди бросились прочь с недоступной, казалось, для людей скоростью.
Однако даже не воинские таланты барона произвели на Ирму основное впечатление. В конце концов, любой мужчина в той или иной степени владеет оружием. Куда больше ее удивили – и напугали – новые, абсолютно неизвестные ей стороны повседневности. Тетя Мила… Пожилая, невероятно добрая, простая и столь же веселая после третьей стопки женщина – дворянка и боевой оборотень. Куча трупов и море крови, которые она после себя оставила, Ирму впечатлили куда больше, чем, к примеру, Элтон со своей неожиданно мощной боевой магией.
М-да… Эльфы ведь оборотней не любили страшно, каким-то идущим из глубин веков иррациональным страхом. Зря, что ли, детям на ночь рассказывали жуткую сказку о девочке-эльфийке из низшей касты (а кем она еще могла быть – вряд ли получившая должное воспитание эльфийка из высокородных станет таскать аляповато-красные элементы одежды), которая шла через лес к бабушке, и на которую охотился страшный злой оборотень. Бестселлер на все времена, не так уж далеко ушедший от действительности, ведь оборотни тогда были единственными существами, которые охотились на эльфов. Быстрее, сильнее, безжалостнее, хотя о последнем можно и поспорить, и для многих эльфов, впервые попавших в человеческие земли, оказывалось шоком, что у людей они не считаются исчадиями темных сил. Нет, особой любовью они тоже не пользовались, но отношение к ним было, как, например, к людям с другим цветом кожи. Непохожий – но все же человек. Где-то оборотней не любили, где-то, как в этом королевстве, смотрели безразлично. Ну, живет человек, никому не мешает, налоги платит, в храм по воскресеньям ходит… А что уж он дома вытворяет и в кого оборачивается, никого не касается. И, самое смешное, прирожденные воины, лучшие на континенте, оборотни редко служили в армии, предпочитая заниматься каким-нибудь более выгодным и, чего уж там, прибыльным ремеслом. Существа они были уравновешенные, сильные, неглупые, так что успеха частенько добивались практически в любой сфере.
И вот, рядом с таким зубастым ужасом, одно упоминание о котором было способно испортить аппетит какому-нибудь излишне впечатлительному эльфу, Ирма бок о бок прожила три года. И этот самый оборотень не только не пытался ее съесть, но и окружал заботой, вниманием, а потом еще и погиб, вольно или невольно защищая эльфийку. Причем не полукровку, как она, а самую настоящую, чистокровную. Поразительно, за минуты Ирма узнала о некоторых сторонах жизни больше, чем за все предыдущие годы. И где здесь спрашивается, правда?
– …Делай, что хочешь, но куда ее утащили мне определи, – голос Аллена абсолютно не гармонировал со смыслом фразы, звучал тихо и как-то апатично. Барон сидел у камина, вытянув ноги к огню и явно наслаждаясь теплом. Оно и неудивительно, весь остаток дня Аллен потратил на то, чтобы убрать трупы. Элтон, еле стоящий на ногах, был ему не помощник, а Ирму он сам прогнал, сказав ей, что в жизни она еще насмотрится на всякую пакость. Тела Пьера и тети Милы он затащил на сложенную из имеющихся в запасе дров и в изобилии валяющихся во дворе бревен груду, облил маслом, а затем поджег. Как он сказал, в обычае оборотней сжигать своих мертвецов, и делать это, по возможности, до заката солнца, а Пьер рад был бы оказаться вместе с женой. Костер получился что надо, хорошо еще, Аллен не потерял головы, и разместил его как на приличном удалении от дома, так и в стороне от леса, а то мог и пожар случайно учинить. С чужими покойниками он поступил куда бесцеремоннее – тщательно обыскал, а потом сбросил в ближайший овраг и обвалил склон. Как пояснил, можно было бы и просто так бросить, но не хотелось привлекать на падаль всякие зверье вроде волков и медведей. Единственно, на что ему не хватило сил, это навести хоть какой-то порядок в доме, и потому он просто закрыл двери в те комнаты, где тетя Мила учинила погром, да выкинул пропитавшиеся чужой кровью сапоги. Готовить еду в результате пришлось на все том же камине, но к данному обстоятельству Аллен отнесся с редким безразличием. Наверное, от усталости. Просто с видимым усилием протолкнул в желудок кусок мяса и сел в кресло, всем видом показывая, что вставать не намерен.
– Не смогу, – голос целителя звучал не менее безжизненно. – Я дня на три остался без магии, а даже остаточные следы порталов развеются, самое позднее, завтра к вечеру. Могу попробовать немного поиграться с предметной магией, но, сам знаешь, я в ней не силен. Дай боги вектор определить, да и то плюс-минус сапог.
– Хоть что-то. Ты уж постарайся.
– Все равно не найдем.
– Найду, – Ирма услышала хруст, и только через секунду поняла, что это костяшки пальцев Аллена, с такой силой он сжал кулаки. – Сам знаешь, бросать своих – последнее дело.
– Да знаю я. Ладно, постараюсь, конечно.
– Спасибо. И… Что ты можешь сказать про тех, кто на нас напал?
– Да ничего. Твоими стараниями у нас ни одного пленного, которого я мог бы расспросить, а с трупами разговаривать я пока не научился. Не некромант, чай.
– Да? А что-то мне подсказывает, что некоторые из твоих боевых заклинаний были вполне себе некротические.
– Ну да, – не смутился Элтон. Разговор действовал на него, как хороший стимулятор, незаметно для себя он стал говорить немного громче, и речь стала быстрее и выразительнее, впрочем, как и у Аллена. – Боевые некротические заклинания просты и, чаще всего, доступны целителям. Но подъем трупов, и тем более их допрос, значительно более сложен и энергоемок. Допрос, кстати, вообще осуществим не позднее чем через полчаса после смерти допрашиваемого организма.
– А я слышал, что некоторые…
– Чушь, сказки, чтобы набить себе цену. Как только мозг окончательно умирает, лучшее, что ты получишь, это тупую, нерассуждающую и быстро разлагающуюся куклу. И, повторюсь, моих скромных умений для этого недостаточно в принципе.
– Ладно-ладно, – Аллен, впервые за сегодняшний вечер, чуть заметно улыбнулся и поднял руки. – Сдаюсь. В магии я и впрямь профан. Тогда, может, скажешь мне, зачем ты своих клиентов глушил так, что какой уж там допрос – посмотреть не на что?
– А у меня было время их сортировать и выбирать, кого и чем ублажить? – окрысился Элтон.
– Тогда и меня не обвиняй – я находился в той же ситуации. Ладно, проехали. Но, может, скажешь хотя бы, откуда они? По вещам определишь, что ли…
– Этих, которые с железками, – теперь в голосе целителя звучало неприкрытое презрение, – в принципе не определю. Люди как люди, такой швали везде хватает. Обучены отвратительно, на меня перли, как стадо, толпой, я в первый раз семерых или восьмерых сразу накрыл.
– Что не обучены, я уже заметил, – пожал плечами Аллен. – И вооружены паршиво. Не доспехи – пародия, мечи тоже… По ним помойка плачет. Будь у них толковый сержант, за неделю натаскал бы, чтоб хоть толпой, но меня завалили, а тут… Ерунда какая-то, в общем.
– Если ты в чем-то не видишь смысла, это не значит, что его нет, – Элтон наставительно поднял вверх указательный палец. – Просто или у тебя не хватает ума, чтоб его понять, или слишком мало информации.
– Благодарю, ты весьма изящно назвал меня дураком. Может, что-то скажешь про тех магов, которых мы покрошили?
– Такие же недоучки, как и их солдатня, – с легкой брезгливостью в голосе отозвался Элтон и сделал жест, словно отряхивал с рук невидимые капли чего-то противного. – Сейчас, после того, как отменили международную конвенцию о единой системе подготовки магов, полезло столько всякого… Национальные школы – это еще туда-сюда, там хоть и не обходится без загибов, но за качеством образования кое-как следят. В конце концов, они готовят магов для государственных служб. Но когда любой троечник получает возможность открыть собственную магическую школу, ничем хорошим это не кончится в принципе. Что мы, собственно, и наблюдаем.
