Ярослав Коваль - Родная кровь
– Думаю, понял. – Конгвер был сама сдержанность. – Значит, её светлость дала добро на то, чтоб ты расправился с её сыном. Прошу прощения – снял со счетов. Тебе не приходит в голову, что с тобой, который не приходится ей сыном, даме будет намного проще это сделать?
– Не сумеешь, – ехидно ответствовал Хильдар. – Тебе не удастся победить одними словами. Только действия идут в расчёт, понял? А на герцогиню мне плевать.
– Вполне. Всё вполне понятно. Полагаю, сестра со мной согласится: нам тоже нечего с тобой обсуждать. Убирайся отсюда вместе с армией. Впрочем, родственные чувства никто не отменял: можешь убрать только армию, а сам остаться. Посидим, пообщаемся, выпьем экзотического вина и посмотрим, нельзя ли будет тебя вразумить.
Младший брат взглянул на старшего с откровенной ненавистью и ответил парой бессодержательных ругательств. После чего развернул коня, и вся свита потянулась за ним. Ианея проводила его сопровождающих взглядом. Кое-кого из них она знала, это были люди герцогини, кое-кого нет. Но что тут удивительного, она ведь знакома далеко не со всеми приближёнными её светлости. Кто-то из свиты может быть и человеком Хильдара… Знать бы наверняка, есть там такие, или мальчишка совсем болван и не приблизил к себе ни единой души, способной постоять за него в случае опасности!
Ианея перевела вопрошающий взгляд на Конгвера. Тот мягко кивнул ей, но лицом оставался хмур и суров.
– Едем. Бой будет. Жаль, что я не сдержался. Возможно, братец купился бы на заигрывания с торгом. Если бы мне удалось потянуть разговор ещё, может, наши сумели бы подготовиться ещё лучше.
– А они что-то готовили?
– Конечно. Видишь на гребне пехотные флажки? Два спущены.
– Я думала, это от безалаберности.
– Один флажок – один готовый сюрприз. Ну, ничего. Хильдар не блещет талантами, ему хватит и того, что у нас уже есть.
– Он-то не блещет, а чем блеснут его люди – неизвестно.
– Верно. К нынешней ситуации в армии Овеяния неприложима основная истина, что командующий делает штаб, а не наоборот. Возможно, по ту сторону поля как раз командующий-то и решает меньше всех. Однако же его штаб позволил довести до сражения в невыгодных условиях – значит, гениев среди них нет.
– Рановато говорить «гоп».
– Да, тут я должен согласиться. Но мы и не торопимся. Я предпочитаю осторожность.
– И я тоже, поверь.
– Оставайся здесь. Я буду командовать всеми нашими отрядами, но находиться буду ближе к гребню. – Он показал рукой, где именно. – Если захочешь тоже поучаствовать в сражении, то прошу тебя о двух вещах: не принимай решений без совета главного Лиса и не вводи в бой новые отряды без согласования со мной. Или, в крайнем случае, сперва выслушай отчёты разведки или наблюдателей.
– Обещаю, – улыбнулась принцесса. – Неужто ты надеешься обучить меня военному делу?
– А как иначе, раз ты решила играть во взрослые игры? – И он уехал.
Ианею начинало трясти; она лишь уповала, что под доспехами этого не будет видно. Руками она накрепко вцепилась в высокую луку седла и выглядела, как ей казалось, более чем достойно. Правда, для полноты величественного эффекта лучше было бы опустить забрало. Но это уж чересчур. Всё-таки она трясётся не от страха, с ней ведь что-то другое происходит. Странно было бы ещё и забрало опускать.
– А что делают сейчас? – спросила она у командира Лис.
– Готовятся выдвигать передовой отряд, госпожа. Но что-то тянут, не удивлюсь, если окажется, что там сейчас идут споры, какой отряд назначать передовым: конницу или пехоту. Тут сложно выбрать, госпожа, – помедлив, продолжил он пояснения, потому что её высочество решительно повернулась к нему, явно этого ожидая. – Тот командир, что погорячее, всегда норовит пустить вперёд конных. Но здесь конникам придётся атаковать по склону холма вверх. Что на том направлении, что на этом. – Он жестами подкрепил свои слова, хотя ей и так всё было понятно. – Поэтому осторожный командир прибережёт конницу на потом, когда мы начнём наступать и выведем своих пеших в поле, и попытается взбодрить нас во фланг. А до того предпочтёт своей пехотой нас выманивать. Так полагаю, что если враг будет упорно лезть к нам на холмы, то проиграет. А если выманит нас в низину, то у него появится реальный шанс. И обе стороны это понимают.
– У нас, в отличие от них, больше подкреплений.
– Оно-то да, конечно, госпожа. Но бывает по-разному. Война – не скотоводство, где какова численность стада, таков и результат. Очень по-разному складывается. А ещё помните, что вам в будущем придётся вести много сражений, а солдаты не нарождаются и не матереют так же быстро, как, к примеру, коты. Или пасюки. Лучше приберечь солдатские излишки до следующего раза. Гражданские войны – они обычно долгие, изматывающие. Каждый следующий бой требует больше, чем предыдущий.
– Не будет следующего, если проиграть этот.
– Ваша правда, госпожа. Задача командира очень сложна – пройти между необходимостью и достаточностью, не потратив ни единого лишнего человека. Хитрая наука. Это всем известно.
Ианея хоть и нервничала, и думать могла только о своей судьбе, которая сейчас решается на поле боя, но всё-таки осторожно вертела головой и старалась подметить больше подробностей – чтоб, может быть, разобраться в таком загадочном и чуждом явлении, как война, и понять, как её следует вести. Так она обратила внимание, что на гребне соседнего холма упали ещё два пехотных флажка. Значит, Конгвер туда ещё не добрался, иначе не было бы нужды в условных знаках, новости доложили бы прямо ему.
– А это что?
– Всё-таки выводят пехоту. И – нет, не только! – конницу тоже. Видите? Конники, похоже, целят на наш холм. Видимо, тамошнее командование не пришло к согласию. – Главный Лис снисходительно махнул рукой.
– Чем вы будете их встречать?
– Сперва стрелки, потом пехота, – ответил диэдимский командир, мужчина уже заметно в возрасте. У него были серые, словно покрытые пылью волосы и лицо, густо изрубленное складками редких, но очень выразительных морщин. Он вряд ли одобрял решительную политику Ианеи и её стремление лично руководить сражением, но никогда не позволял себе критиковать госпожу хоть в глаза, хоть за спиной. Своё мнение о происходящем он ревниво хранил в душе, как скупец таит от чужих глаз свои обожаемые накопления. – Может быть, ваше высочество предпочтёт ради безопасности покинуть холм?
– Разумеется, нет! – Принцесса вздрогнула, одолеваемая противоречивыми желаниями: с одной стороны, хорошо бы оказаться в безопасности, с другой – неизвестность выматывает так же сильно, как страх, и лучше уж сразу увидеть собственными глазами, как только всё произойдёт, чем трястись в отдалении и ждать, когда её соблаговолят известить о результатах боя. Поэтому заупрямилась. – Более того – хочу, чтоб тут развернули мой личный стяг.
– Как угодно, госпожа. – Командир наёмников покосился на охрану принцессы, как будто имел право ею командовать. По ветру хлестнул и забился в его объятиях багряный стяг с королевским огнём, хризантемой Ианеи и символом лестницы в небо, который она вызывающе добавила к собственному гербу. Символ имел отношение к геральдике Опорного мира, но какая разница. Миры ведь давно едины, а символ так ясно отражает суть нынешних преимуществ и претензий второй дочери короля – как тут устоять!
Она увидела конную атаку, которая с такой высоты не выглядела страшной, скорее уж занимательной. Лучники стреляли вразнобой, по готовности, но их было много, и стрел тоже было много, оперенные стержни вовсю морщили воздух наподобие того, как вечер пускает рябь по поверхности воды. Эти стрелы сшибали и бойцов, и лошадей, там внизу смерть уже вовсю пошла в разгул, но её шествие со стороны по-прежнему выглядело просто странной игрой. Даже крики, ржание, лязг металла и вдобавок звучание ещё чего-то совершенно неопознаваемого, непонятного и вряд ли человеческого не давало душе Ианеи никакой пищи – она просто смотрела.
– А сейчас пехота остановит конницу щитами, – сказал командир Лис. – И копьями. Они специально поднялись чуть выше по склону холма, чтоб конница вынужденно сбросила скорость, и удар вышел послабее. Но вообще хорошая пехота держит любой конный удар. По крайности конники вышибают два-три первых ряда, но остальные стоят.
– Тогда почему противник вывел конницу? Почему её вообще обычно выводят?
– Бывает такое, что неопытные пехотинцы пугаются, бросают щиты с копьями и разбегаются. Разбегающихся очень приятно и просто рубить. Именно для того, чтоб рубить убегающих, конница лучше всего и подходит.
– А диэдимцы выдержат конную атаку?
– Посмотрим. Вообще-то они знают, что прикрывают вас, свою госпожу, как они могут разбежаться… Вы, если желаете знать, правильно сделали, что развернули свой стяг. Если женщина не бежит, мужчинам бежать уж совсем позорно.
