Виктор Ятаганов - Хроники Вергилии. Империя орков
Толпа возбужденно загомонила, подхватывая и передавая по рядам слова гоблина.
Один из стражей вновь постучал посохом по полу, призывая собравшихся к тишине.
– Голосование по приговору объявляю открытым! – провозгласил Гадар.
Я знал, что согласно традиции гоблинов подобные приговоры должны быть приняты единогласно. Да, меня признали виновным, но, если хотя бы один из членов Совета проголосует против четвертования, приговор не смогут привести в исполнение. Хотя, как и в любом законе, в этом тоже существовала лазейка: четвертование могут заменить повешением, и Совет снова будет голосовать. А потом снова и снова, и я просто умру от старости, пока они будут решать, каким способом меня убить…
Объявивший приговор гоблин сел в кресло и поднял над головой белый шар. Так, стоп, это хорошо или плохо?..
Второй, третий гоблин также подняли белые шары. И, судя по их мрачным лицам, это плохо, очень-очень плохо… Четвертым, в кресле председателя Совета, сидел «досточтимый» мастер Гадар. Белый шар. Ну, естественно, белый – значит «за», черный – «против», вполне логично…
Следующая очередь была за подмигнувшим мне гоблином. Я затаил дыхание, ожидая его решения.
Глава 16
Призрак прошлого
Однажды каждое доброе дело вернется вам сторицей. Впрочем, как и злое.
Гоблин высоко поднял над головой черный шар. По рядам зрителей пробежал вздох удивления.
– Мастер Скривус, что вы делаете?! – вскочив на ноги, возмущенно завопил Гадар.
Но Скривус лишь многозначительно усмехнулся.
Услышав это имя, я подскочил как ужаленный. Я понял, откуда он меня знает. Лагарик! Старик Скривус держал лавку с дорогим магическим барахлом. Нам с Элем стало известно, что Орикс, негласный глава лагариковской гильдии убийц, хочет свести счеты со старым гоблином, и мы предупредили его. Я знал, что Скривус сбежал из Лагарика, но мне и в голову не могло прийти, что он заберется в Наску!..
Предупредив Скривуса об Ориксе, мы с Элем спасли ему жизнь, и, судя по всему, сейчас он собирался вернуть мне долг.
– Присядьте, пожалуйста, мастер Гадар, сейчас моя очередь говорить, – спокойно попросил мой старый знакомый.
Председатель, подчиняясь уверенному голосу Скривуса, опустился в кресло, раздувая ноздри от гнева.
Скривус поднялся на ноги и обвел «коллег» внимательным взглядом.
– Когда Грунк был еще только парой домов посреди бескрайней пустыни, отцы наших отцов организовали этот Совет. В него входят самые уважаемые члены нашей общины, и голос каждого из нас – это голос Грунка и его жителей. И если я поднял черный шар, значит, у меня есть причины не согласиться с предлагаемым решением. Если вы не считаете, что мое мнение важно и ценно, зачем вы тогда пригласили меня в Совет?..
Скривус опустился обратно в кресло.
Воцарилось неловкое молчание. Сидящие за столом гоблины неуверенно переглянулись.
– Продолжим голосование, – прокашлявшись в кулак, предложил зачитавший мой приговор тип.
Оставшиеся двое гоблинов подняли белые шары.
– Досточтимый мастер Скривус, Совет желает выслушать ваше предложение, – чопорно объявил председатель.
Скивус охотно поднялся.
– Вина обвиняемого доказана…
Я вздрогнул, услышав эти слова, и изумленно воззрился на гоблина. Что он несет? Он хочет меня спасти или закопать еще глубже?!
– …но тем не менее я не считаю четвертование подходящим наказанием. Пусть его гибель послужит на благо нашей общины. – Скривус сделал выразительную паузу. – Я предлагаю дать обвиняемому шанс искупить свою вину и… пополнить казну Грунка.
Жадные гоблины явно заинтересовались словами моего старого знакомого.
– Что вы предлагаете, мастер Скривус? – с любопытством спросил Гадар.
– Пусть обвиняемый спустится в Пещеры костей и убьет охраняющую сокровища темную тварь. Если у него получится это сделать, он будет полностью прощен… более того, он получит награду и будет волен покинуть Грунк.
Зрители возбужденно загомонили. Один из стражников был вынужден вновь постучать посохом по полу, призывая их к тишине.
– Множество опытных воинов и еще больше новичков сложили голову, пытаясь это сделать! – чопорно возразил Гадар. – Я сомневаюсь, что и у этого что-то выйдет. – Гоблин пренебрежительно кивнул в мою сторону головой.
По губам Скривуса скользнула едва заметная усмешка.
– Что ж, значит, таковая его судьба, и казнь так или иначе состоится, – пожав плечами, кротко ответил он.
– И возможно, куда более ужасная, чем четвертование, – задумчиво пробормотал себе под нос Гадар.
Я вспомнил, как выглядели лежавшие на помостах вдоль стен Грунка тела, и похолодел. Скривус что, совсем с ума сошел?! Да пусть уж лучше четвертуют!..
– Голосование по приговору объявляю открытым! – провозгласил председатель.
Один за другим гоблины подняли над головами белые шары.
Я сглотнул вставший в горле комок.
– Единогласно! – злорадно объявил Гадар. – Увести обвиняемого!
Гулко щелкнул замок. Я на ватных ногах вышел из клетки и понуро поплелся следом за стражниками. Мои ладони сами собой стиснулись в кулаки так, что ногти впились в кожу. Нет, Изгой, погоди, не сейчас. Лучше попытаться сбежать, когда тебя поведут на казнь. Больше шансов…
– Постойте-ка, досточтимые, – раздался откуда-то сзади негромкий голос Скривуса.
Я оглянулся. Покинув зал, мы оказались в ведущем к тюремным камерам коридоре. Стражники покорно замерли.
– Мастер Скривус, – проговорил один из них, склоняясь в уважительном поклоне.
– Ввиду необычных обстоятельств заключенный будет содержаться в моем доме до начала… испытания.
Я невесело усмехнулся. Сказал тоже: «испытание»! Это настоящая казнь. Нет, хуже.
Гоблины неуверенно переглянулись.
– Естественно, под стражей, – поспешно добавил Скривус.
Это возымело нужный эффект. Мы зашагали прочь от камер. Немного поплутав по зданию Совета, мы миновали высокие решетчатые ворота и оказались на занесенной песком улице. В небе по-прежнему пылало солнце, старатели и прочие обитатели Грунка все так же спешили по своим делам, а меня вели на казнь…
Язык так и чесался спросить: какого окса Скривус предложил Совету отправить меня к темной твари? Но я не решался заговорить, так как, не считая быстрого подмигивания, Скривус больше никаким образом не выдал нашего с ним знакомства, и я боялся, что если я заговорю с ним, то все испорчу. Хотя куда уж тут хуже?!
Вскоре мы достигли просторного, по сравнению с ютившимися вдоль улиц глиняными лачугами, двухэтажного каменного здания. Внутреннее убранство дома поражало высоким вкусом и шикарностью.
– Заприте его здесь, – предложил Скривус, открывая большим железным ключом последнюю дверь в коридоре.
Это была гостевая спальня: деревянная кровать, платяной шкаф, секретер с принадлежностями для письма, пара стульев. На углу секретера стояла тарелка дымящегося жаркого. У меня потекли слюнки.
Стражники придирчиво осмотрели комнату, засунув свои крючковатые носы в каждую щель, затем один из них взмахнул посохом и прошептал какое-то заклятие.
Камень в навершии ярко засиял, и единственное окно перекрыла светящаяся бело-голубая решетка.
– Смотри, – буркнул стражник.
Приблизившись к секретеру, он взял с него массивную чернильницу и запустил ею в окно. Чернильница ослепительно вспыхнула и в мгновение ока превратилась в пепел. М-да, с элементалем молнии лучше не шутить.
– Если вы закончили, я бы хотел поговорить с обвиняемым… наедине. – Скривус многозначительно посмотрел на дверь.
Стражники мгновение помедлили, затем один из них кивнул.
– Вы же понимаете, мастер Скривус, мы должны вас запереть…
– О! Да-да, конечно. – Спохватившись, старый гоблин протянул стражнику ключ.
Мои охранники вышли из комнаты, закрыв за собой дверь. С громким скрежетом щелкнул замок.
– Так-то лучше, мой мальчик, теперь мы можем спокойно поговорить, – улыбнувшись, с теплотою проворил Скривус. – Ты пока ешь, силы тебе еще понадобятся…
Я не стал спорить, есть и правда хотелось зверски, в камере меня так и не покормили. А зачем тратить еду на приговоренных к смерти?.. Я молча подвинул к секретеру стул и набросился на жаркое.
– Во-первых, хотел сказать: я рад тебя видеть, Эрик-Изгой, – проговорил Скривус, садясь рядом. – Что привело тебя в Грунк?
– Жизнь, – коротко ответил я, впиваясь зубами в мясо.
– Понятно… – Гоблин задумчиво покивал головой. Немного помолчав, он добавил: – Я так и не поблагодарил тебя в Лагарике за то, что ты спас мне жизнь… Впрочем, ты сделал это сам, позаимствовав парочку моих зелий, – Скривус лукаво улыбнулся.
Значит, все-таки заметил, ушлый торгаш! Я в самом деле на прощание стащил у него два пузырька с магическими субстанциями, и не жалею об этом: в свое время они спасли нам с Элем жизнь.
– Зачем ты убил сына мастера Гадара?
