Джеймс Клеменс - Война ведьмы
«Так создана Книга, напитанная кровью невинного, в полночь, в Долине Луны. Тот, кто возьмет ее, прочитает первые слова и заплачет о своем погибшем брате… и утерянной невинности. Ничто не вернется».
Эр’рил закрыл книгу и подумал о брате и прошедших столетиях, которые привели его в эту комнату. Тогда здесь остался восковой круг и труп мальчика. Эр’рил тряхнул головой, подошел к стене и взял факел.
Кровавый Дневник был прав.
Элена опустилась на колени возле Флинта. Без одежды она чувствовала себя особенно уязвимой, хотя никто не мог ее увидеть. Девушка склонилась над телом старого моряка, но старалась не смотреть на его шею и лицо, превратившиеся в кровавое месиво. Она прикоснулась к плечу Флинта.
– Прости, – прошептала она и потянулась к сумке, висевшей у него на поясе.
Развязывая шнурок, Элена чувствовала себя расхитительницей могил. Она извлекла из сумки маленький сжатый кулак, амулет А’лоа Глен. В свете брошенной лампы красное железо сияло, словно свежая кровь.
Выпрямившись, Элена взвесила на ладонях кулак и кинжал. Ей придется выбрать, что взять с собой; ее магической силы хватало только на то, чтобы сделать невидимым один предмет. Флинт считал, что ей необходим амулет, чтобы высвободить книгу, но Элене ужасно не хотелось оставлять кинжал, свое единственное оружие.
Пока девушка размышляла, раздался тихий шорох, заставивший ее вздрогнуть. Она сжала кинжал, и амулет выпал из ее руки. Элена резко повернулась, угрожающе подняв оружие. Никого. Потом шум послышался снова: тихое поскуливание. На этот раз Элена сумела проследить источник шума. У самой стены, в тени, неподвижно лежал Тикал.
Девушка пригнулась и на цыпочках подошла к тамринку. Тикал лежал на боку, его шея была повернута под неестественным углом. Однако Элена заметила, что грудь зверька поднимается и опускается. Она протянула палец и коснулась тела зверька. Вновь послышался стон. Элена вздрогнула: тамринк был жив.
Оглянувшись на брошенный амулет, девушка вспомнила, что должна торопиться, но тихие стоны Тикала заставили ее сердце сжаться. Она замерла на месте, не зная, что делать дальше. Ведьма сжала рукоять кинжала, она понимала, что может одним ударом положить конец мучениям зверька. Элена даже подняла руку, но тут же опустила ее. Нет, она не в силах так поступить. С каждым днем долгого путешествия ее сердце ожесточалось, но убивать тамринка она не станет. За последние дни она видела слишком много смертей. Тикал не погибнет от ее руки. Но и оставить его здесь Элена не могла. Тикал был не просто милым зверьком – он глаза Мамы Фреды.
Элена прикусила губу и приняла решение.
Она осторожно подняла маленького тамринка, и ее поразило, какой у него мягкий мех. Когда Тикал оказался у нее на руках, он застонал громче. Стиснув зубы, Элена попыталась выправить его шею. Раздался скрежет костей, и зверек стал тихонько повизгивать. Элена сжалась, но не остановилась. Иногда боль необходима, чтобы выжить. Она уже получила этот жестокий урок.
Наконец ей удалось полностью выправить шею Тикала. Прижимая тамринка к груди, она кончиком кинжала надрезала ему палец; затем поступила так же со своим мизинцем и вспомнила прежние уроки. Ей нужно было передать зверьку лишь малую толику своей магии. Элена затаила дыхание и прижала окровавленный мизинец к разрезанному пальчику зверька. Она старательно сдерживала свою магию, чтобы лишь капля ее крови смешалась с кровью Тикала.
Пока их пальцы соприкасались, Элена на несколько мгновений проникла в разум зверька – ощутила боль в шее и тусклое сознание тамринка, спрятавшееся в колодце, наполненном страданием. А в следующий миг ведьма оказалась совсем в другом разуме. Она брела, спотыкаясь, опираясь на чужую руку, ее суставы мучительно ныли, со всех сторон смыкалась темнота. Элена заморгала, отдернула палец и вернулась в собственное тело. За эти несколько биений сердца ей довелось побывать в сознании Мамы Фреды.
Контакт с целительницей напомнил Элене о долге. Ее друзья пытаются увести Темного Стража, а она тратит время на оживление раненого зверька. Элена осторожно положила Тикала на пол. Тамринк стал дышать глубже, пошевелился, лапка поднялась к уху. Дальше ему придется поправляться самому.
Элена наклонилась и подняла с пола железный амулет. Теперь она легко приняла нужное решение, положила кинжал рядом с Флинтом, а амулет зажала в ладони. Ощутив ужас Мамы Фреды, Элена поняла, что может встретить собственные страхи без оружия. Амулет важнее.
Она расправила плечи и собралась двинуться дальше. В этот момент до нее донесся звук шагов. Повернувшись, она поняла, что шум доносится из глубин катакомб. И тут же в дальнем конце коридора появился мерцающий свет. К ней кто-то приближался!
Элена прижалась к стене. Она представила себе самых разных врагов: скал’тумов, д’варфов, темную стражу. Кто теперь? Она затаила дыхание, свет стал ярче. Вскоре она поняла, что из-за поворота вот-вот появится человек с факелом. Яркий свет мешал ей рассмотреть подробности.
Во всяком случае, человек был один. И все же она старалась не дышать, чтобы не выдать своего присутствия. А когда в отблесках пламени она сумела рассмотреть лицо, из ее груди вырвался вздох. Нет, она не могла не узнать этих длинных черных волос и серых стальных глаз! Эр’рил!
Элена отошла от стены. Тут она сообразила, что Эр’рил не может ее видеть. Взгляд воина был прикован к распростертому на полу телу Флинта, освещенному стоящей рядом лампой. Он поспешил вперед.
Элена протянула руку, собираясь позвать воина равнин. И тут Эр’рил поднял факел повыше и убрал волосы со лба другой рукой. Она отшатнулась, едва не наступив на тело Флинта. У воина равнин было две руки! Потрясенная Элена едва успела отскочить в сторону, чтобы пропустить Эр’рила.
Он отбросил в сторону факел, опустился на колени рядом с мертвым Флинтом и протянул к нему руки, словно был не в силах поверить своим глазам. Только теперь Элена заметила, что в одной руке он держит потрепанную книгу. Когда он положил ее на пол, Элена невольно сделала маленький шаг вперед. Она заметила оттиск розы на обложке и потрясенно заморгала. Она не забыла рассказов Эр’рила.
Это был Кровавый Дневник.
– Флинт… – До Элены донесся голос Эр’рила. Он протянул руку и повернул голову старика так, что стала видна серебряная звездочка в его ухе. Пальцами, почерневшими от сажи факела, Эр’рил коснулся лица своего друга. – Флинт, это я во всем виноват. Я… это моих рук дело.
Слова Эр’рила смутили Элену. Он говорил с такой искренней горечью, но почему? Почему он винит себя в смерти Флинта? И как вышло, что у него теперь две руки? Она вспомнила сон Джоака: Эр’рил, вернувший себе правую руку, преследует ее в башне и собирается убить. Может ли она доверять этому человеку? Она так долго знала однорукого Эр’рила, а этот обнаженный до пояса сильный мужчина казался ей незнакомцем.
Элена молчала. Если она останется невидимой и будет молчать, никто не причинит ей вреда. Нет, она не забыла о предупреждении Джоака.
Эр’рил взял книгу и поднялся на ноги. При этом его сапог задел лежащий возле тела Флинта кинжал ведьмы. Он наклонился и поднял оружие. Конечно, воин равнин его узнал. Эр’рил огляделся по сторонам, словно искал ответа.
– Флинт, глупец, зачем ты привел ее сюда?
Он посмотрел на кинжал, а потом засунул его за пояс.
– Элена, – хрипло сказал он, и его глаза загорелись, – если ты здесь, я тебя найду.
Девушка отшатнулась. Никогда прежде она не видела воина равнин столь взволнованным. Он всегда был заботливым, внимательным и спокойным. А сейчас она ощущала горевший в нем огонь – пламя поднималось из глубин его существа. Элена не знала такого Эр’рила.
Откуда он появился? Насколько естественны эти изменения? Чего он хочет – спасти ее или убить?
Пока Элена размышляла, Эр’рил поднял лампу Эвана, бросил прощальный взгляд на Флинта и быстро зашагал к выходу из катакомб.
На мгновение Элена прижалась лбом к холодной поверхности камня, потом тяжело вздохнула и пошла следом за таинственным незнакомцем, обладавшим двумя руками. Она не откажется от веры в чистоту помыслов Эр’рила. Она не может так поступить! Ведь он унес с собой надежду на спасение А’лоа Глен – Кровавый Дневник.
Глава 24Пинорр расхаживал по каюте шкипера. Именно здесь должен находиться шаман корабля во время сражения. Его удел молиться семи богам моря и вовремя дать шкиперу нужный совет. Но для Пинорра это была пытка, которую он с трудом выдерживал.
На палубе «Славы дракона» шла жестокая схватка. Воины сражались и умирали, а ему приходилось прятаться внизу. Он слышал о магических сумерках и о скал’тумах. До него доносился грохот костяных барабанов чудовищ и их отвратительный вой, когда людям удавалось наносить демонам удачные удары.
Пинорр сжал кулаки. Во время прошлых битв у него никогда не возникало таких ощущений. Он привык быть шаманом. Но после ночных убийств во время шторма Пинорр понимал, что теперь это звание – насмешка над богами. Достаточно было опустить взгляд, чтобы вспомнить. Пол в каюте шкипера так и не удалось полностью отмыть от крови. Коричневое пятно осталось.
