Сергей Тармашев - Чистилище
Идти оказалось сложно. Похоже, когда-то, в старое время, здесь были какие-то тротуары, газоны или клумбы, или ещё что-либо подобное. Но за тридцать лет всё вокруг поросло густой растительностью, и ноги постоянно запинались о незаметный в высокой траве бордюрный камень. Насквозь прогнившие остовы пары автомобилей, со всех сторон стиснутых деревьями, были обыденным зрелищем для любой московской лесной зоны, и Димка осторожно обогнул ближайший из них. Несколько грибов, растущих плотной группкой, он обнаружил прямо за ржавым кузовом, у подножия ближайшего дерева. Грибы были довольно похожи на те, что ему приходилось выращивать в Теплицах, и Димка решил больше не рисковать. Он торопливо сорвал найденное, запихивая добычу в подсумок, и поспешил обратно к развалинам, попутно подобрав несколько толстых веток.
Забравшись между двух куч строительного мусора, он принялся разводить костер. Сразу же выяснились две вещи: воды для кипячения грибов у него нет, а жертвовать последней питьевой глупо, и костер не загорался, хотя был должен. У Димки, как у любого солдата, имелся набор для поджигания горючей смеси, в который входила зажигалка, выдающая сноп искр при вращении колесика, и кусочек пропитанной горючей смесью ветоши, которая от этого снопа вспыхивала. Однако всё это неожиданно оказалось бесполезным. Ветошь вспыхивала от искр зажигалки, но её огонь не перекидывался на собранные Димкой дрова, хоть он и начинал запаливать с тонких веток, как учили на курсах охранников. Ветки вроде загорались, но стоило ветоши прогореть, как они тут же гасли. В итоге ветоши у Димки не осталось, и он решил разобрать картечный патрон от «Дабла» и попытаться использовать для поджога порох. Он удрученным взглядом проводил оседающий под дровами язычок пламени, слизнувший последний клочок ветоши, и полез в подсумок за патроном.
— Ветки мокрые, — молодой женский голое прозвучал за спиной, совсем рядом. — Не загорятся они.
Димка подскочил от неожиданности, спотыкаясь о собранный костер, и, не удержавшись, осел на склон мусорной кучи, пытаясь одновременно развернуться и нашарить руками лежащий рядом «Дабл». Ему в лицо уставился ржавый наконечник стрелы, и Димка замер.
— Ты решил покончить с жизнью? — перед ним с натянутым луком в руках стояла та самая зара, которую он встретил на зачистке многоэтажки. Она ничуть не изменилась, даже одежды те же.
— П… почему? — ляпнул он невпопад первое, что родилось в обескураженном сознании.
— Ты собрался съесть ядовитые поганки, — зара, не сводя с него лука, пнула ногой кучку грибов. — От них умирают очень долго. Это очень больно. У меня к тебе предложение. Ты отдашь мне своё оружие и научишь, как им пользоваться. За это я убью тебя быстро и не больно. Обещаю.
— Эээ… — Димка опешил ещё сильнее. — А что, других вариантов нет? Без убийства?
— Есть, — с лёгкостью ответила зараженная. — Ты соглашаешься стать моим мужем и будешь жить со мной, — она натянула лук ещё сильнее, — и поклянешься, что не выгонишь меня ради другой!
— Эээ… — подобный поворот событий окончательно ошарашил Димку, — это… ты серьёзно… или…
— Куда ещё серьезнее! — в голосе зараженной зазвучало раздражение. — Ты убил моего прежнего мужа, и теперь мне приходится выживать в одиночку! К великой радости этих уродливых стервозных сучек! Почему бы тебе не занять его место и не заботиться обо мне, раз это ты убил того, кто делал это раньше?! Я считаю, что это очень даже справедливо! Ну?! — требовательно воскликнула она. — У меня рука устает держать тетиву!
— Я… это… я не против… — промямлил Димка, переводя взгляд с подрагивающего наконечника стрелы на обнаженные бедра зары и обратно. — Если, конечно, ты не издеваешься…
— Я ещё даже не начинала! — отрезала она и немедленно потребовала: — Клянись!
— Что? — Димка понимал, что явно не успевает за развитием событий. — Это… я клянусь.
— Клянись лучше! — нервно взвизгнула зара. — Что будешь жить со мной и не выгонишь меня!
— Клянусь, что буду жить с тобой и не выгоню тебя, — послушно повторил Димка.
— И будешь обо мне заботиться! — скороговоркой добавила она. — И о моих детях!
— Буду… — выдавил из себя Димка. — Заботиться о тебе… и о твоих детях…
— Наконец-то! — с явным облегчением выдохнула зара, опуская лук. — И чтобы без обмана, понял?!
— Понял, — насупился Димка. — А много у тебя детей хоть?
— Пока ни одного, — она с сомнением окинула его взглядом. — Может, хоть теперь появятся. Мне с этим не везет. А ты родился Чистым, говорят, от Чистого любая может забеременеть.
— Ну, я уже не Чистый, — Димка горестно вздохнул, но тут же постарался скрыть свою печаль.
— Я вижу! — усмехнулась зараженная. — Но ты был Чистым совсем недавно, это должно помочь… — Она на секунду задумалась и решительно заявила: — Раздевайся! Чем дольше ты зараженный, тем меньше у меня шансов! — Она быстрым движением развязала завязки у себя на поясе и чуть ли не выпрыгнула из сшитых из шкур одежд, оставаясь в одних грубых сапогах: — Ну?! Давай быстрее, чего ты стоишь?! Или у тебя нету… этого? — Взгляд зараженной опустился Димке в пах, и её глаза испуганно расширились от страшной догадки.
— Есть-есть! — поспешно заверил её Димка, не попадая руками в крепления резинокольчуги. — Я… это… я сейчас… только расстегну… тут… под крючками липучки… кольчуга же двойная…
— Давай скорее! — Обнаженная зараженная подбежала к нему и принялась стягивать броню. — Сюда могут прийти! Наши в лесу часто охотятся! В горелые дома обычно никто не заходит, но если увидят твои следы, то могут и зайти! — Она всё-таки стащила с него резинокольчугу и восхитилась: — Сколько же на тебе одежды! — Она вцепилась в пуговицы обмундирования. — Какая хорошая ткань! Я тоже хочу себе такую куртку! — зара снимала с него вещи быстрее, чем он успевал сделать это сам, и бросала в кучу рядом с собой. — Так! — Она стянула с него штаны и оценила увиденное: — Пойдет. Теперь выбирать не приходится. Давай скорее! — Зараженная девушка встала коленями на его одежду, опускаясь на четвереньки, и требовательно оглянулась: — Ну?!
Через пятнадцать минут обалдевший Димка бежал за ней, застегивая на ходу липучки и крючки резинокольчуги. Новоиспеченная жена вела его в сторону центра через заброшенные дворы, забитые заросшим грязью хламом, углубляться в которые в одиночку он бы никогда не решился. Девушка торопилась, постоянно озираясь, но через пять минут бега Димкины силы иссякли.
— Подожди… — задыхаясь, просипел он и остановился, упирая руки в колени. — Не могу больше…
