Алекс Орлов - Территория дракона
Скоро их стало столько, что Брейн начал чувствовать их тяжесть.
– Теперь вздохните и постарайтесь внутренне расслабиться.
Брейн начал пытаться расслабиться, а доктор вернулся к монитору и стал набирать на терминале дополнительные команды.
Это продолжалось минут десять. Доктор хмыкал, чесал в затылке, снова стучал по клавишам терминала. Потом подходил к Брейну и проверял какие-то провода, а некоторые заменял проводами другого цвета.
– Ну вот что, прежде всего бросается в глаза – у вас повышена температура тела.
– Сильно повышена?
– Обычная температура тридцать пять градусов, а у вас – тридцать шесть и шесть десятых. Но это пустяк, и от этого с вами вряд ли могло происходить все то, на что вы жалуетесь. Однако тому есть другие причины. Подойдите сюда – не беспокойтесь, провода достаточно длинные.
Обмотанный снастью из исследовательских датчиков и проводов, Брейн приблизился к столу.
– Вот, смотрите. Это общая картина исследования…
Доктор нажал клавишу, и Брейн увидел силуэт своего тела – примерно то же доктор показывал ему в прошлый раз.
– Ничего страшного на первый взгляд. Сложение у вас хорошее. Все имевшие место хирургические вмешательства едва проявляются. То есть чинили вас в свое время качественно. Вот мочеполовая система – тут порядок. Или вот, к примеру, кровеносная – тоже для вашего возраста все в порядке. И вот костная – тоже на первый взгляд все хорошо. Вы видите?
– Да, доктор, вижу.
– А теперь внимание…
Доктор стал накладывать изображение полупрозрачных смазанных пятен.
– Это дополнительные эхо-поля, – пояснил он. – Они используются только как вспомогательный инструмент, но я давно заметил, что они могут давать тени, определяя таким образом некоторые материалы, которые обычными методами исследования выявить не удается.
– То есть?
– Ну, например, ничего не выявлено, а дополнительное исследование дает другой результат, и можно обнаружить некоторые гелевые вкладки, которые по плотности и многим другим показателям диагностическим оборудованием не распознаются.
– И где эти гелевые вкладки?
– Предположительно гелевые, – поправил Брейна доктор.
– Хорошо, предположительно гелевые. Где они?
– Вот здесь, – сказал доктор и обвел области на руках, чуть ниже локтя, электронным маркером.
– Вот тут? – показал на своей руке Брейн.
– Именно, только прощупать вам ничего не удастся.
– А вы можете вытащить эти штуки?
– Нет, – покачал головой Фернстоп.
– Но почему? Я могу заплатить вам любую сумму, доктор! Прямо сейчас и даже авансом! – стал просить Брейн.
– Деньги здесь ни при чем. Посмотрите снова на экран…
Брейн стал смотреть.
– Сейчас я проведу по этим областям на ваших руках бетанагревателем – источником жесткого излучения.
С этими словами Фернстоп достал из ящика стола нечто похожее на блестящий шарик с рукояткой и поднес его к локтям Брейна.
Было всего два легких касания, но он сразу почувствовал приступ тошноты и покачнулся.
– Вот, а теперь смотрите, что было на экране…
Доктор включил запись, и Брейн увидел, как полыхнула ярким цветом кровеносная система.
– Эти ваши имплантаты подключены к жизненно важным системам, если их просто вытащить, это убьет вас.
– И что же делать?
Доктор вздохнул и выключил монитор, а затем стал снимать с Брейна прищепки с проводами.
– К сожалению, я не знаю, чем вам помочь и что посоветовать. В моей практике подобного не было, но я слышал, что другим врачам попадались пациенты с какими-то скрытыми вставками, которые им делали против воли – обманом, так сказать. Возможно, и у вас похожий случай, и тут вам могут помочь только ваши коллеги. Может быть, они смогут провести какое-то расследование, чтобы найти этих злоумышленников.
95
Брейн не помнил, как вышел из приемной доктора Фернстопа. Что-то соображать он начал, уже оказавшись за рулем синего «монка».
Брейн сидел и смотрел через лобовое стекло, как какая-то старушка выгуливала неизвестное ему животное, которое так и норовило забраться на единственное росшее неподалеку дерево.
Доктор признал свое бессилие, а ведь он был последним шансом, на который надеялся Брейн. И что теперь? Поехать домой и застрелиться, ведь пистолет он забыл в квартире? Ну а что еще остается?
Брейн чувствовал, что находится в двух шагах от полного безумия, то есть того момента, когда он совсем перестанет контролировать все, что с ним происходит.
В приступе отчаяния он завел машину и, резко рванув с места, сбил на повороте урну, однако лишь добавил оборотов и на следующем снес часть пластикового забора.
А потом, километр за километром, он втягивался во все уплотнявшееся городское движение и вскоре оказался на одной из самых загруженных магистралей. Мышечная память рук и ног делала свое дело, и он постепенно добрался до радиальных шоссе, потом перебрался на шоссе рангом пониже и вскоре остановился на том самом месте, где всегда парковал машину.
В ясном небе светило солнце, при том что все то время, что Брейн здесь жил, его донимали сырость и слякоть. А вот едва дело пошло к сумасшествию – извольте посмотреть: ясная погода, солнце и прекрасное настроение – для тех, разумеется, кто в своем уме.
Выбравшись из машины, Брейн столкнулся с очередным изменением, которому уже не удивлялся. Это была арка. Вернее, ее полное отсутствие. Теперь здесь был проход между двумя домами, никак не соединенными вместе.
«Слабовато, ребята. Я уже начинаю привыкать к вашим фокусам», – подумал Брейн и, чтобы вовсе не реагировать на какие-то кардинальные изменения, опустил голову, лишь бы видеть только свои ноги в спортивных туфлях, которые никогда не покупал хотя бы потому, что они стоили как его месячное полицейское жалованье.
Помня о прошлом своем поиске нужного этажа, Брейн поднялся в лифте до самого верхнего и оттуда спустился по лестнице, следя за номерами квартир на каждой площадке.
Однако его ожидал еще больший сюрприз, чем в прошлый раз. Едва он вышел на площадку, где ожидал увидеть номер собственной квартиры, как именно из этой двери вышли двое молодых людей – парень и девушка – и прямо на пороге стали неистово целоваться.
– Ну… Ну хватит, Лагер… – пыталась остановить его она, когда им потребовался перерыв, чтобы глотнуть кислорода.
– Ну, Эмили… Ну еще немного…
– Тебе ночи было мало?
– Мне и десяти ночей мало…
И снова затяжной поцелуй. Брейн невольно подумал: а была ли в его жизни такая пора? И оказалось, что нет. Он помнил школу, помнил бегство из дома и поступление в академию. Потом отчисление, первый гарнизон, второй гарнизон. И да – похвалы начальства, бонусы и госпитали.
