Владимир Поселягин - Маньяк в Союзе
Посетители, которые стали невольными свидетелями тяжелого разговора, чутко прислушивались к переговорам и со значением переглядывались, как будто им было до этого свое личное дело. Пожилая статная дама, приложила край платка к уголкам глаз, где набухли слезы.
Минуты две юноша молча слушал собеседника, потом ответил:
— Да, я понял. Когда вас ждать?.. Ага-ага. Ну я вас встречу на вокзале, вы только заранее телеграмму дайте с номером поезда и вагоном… Хорошо… И еще извини если нагрубил, сорвался. Довел тут один… Могу предложить альтернативный вариант. Толя тоже твой сын и внук этой мраз… э-э-э… твоего отца… Да нашел проблему, он тут рядом служит, а с его командованием я договорюсь. Пару недель отпуска гарантирую. Ну вот и ладушки… Нет, еще не появились, видимо на клоуна смотрят, я когда заходил там один жонглировал на площади… Да вы все равно через пять-шесть дней приедете, увидитесь еще… Ну все пока, маме привет передай. Да передай, что я вас люблю.
Повесив трубку, я тяжело вздохнул и буркнул:
— Странно, он же знает, как я отношусь к его родственникам. Почему звонил?
Обернувшись чтобы выйти, заметил, что дверь оказалась не плотно закрытой, толкнув ее, я вышел наружу.
Справа находилась длинная стойка с окошечками, где сидели телеграфистки, вряд ли они слышали наш разговор, там шла обычная работа, а вот справа, в небольшом тупичке находилось девять человек. Кто стоял, кто сидел. Более чем уверен вот эти-то, мой разговор с отцом точно слышали. Вон, какие взгляды на меня бросают.
Больше всего привлекал внимание сидевший старик, прямая спина и вид как будто он тут хозяин. Видимо глава семьи. На пиджаке старика были орденские колодки и что привлекало особое внимание — звезда 'Героя Советского Союза'.
Быстро осмотрев всех еще раз, я нахмурился, заметив, как пристально смотрит мне в глаза сидевшая с ветераном пожилая женщина лице которой еще остались следы былой красоты. Кого-то она мне напоминала.
Тряхнув головой, я отошел от кабинок и спросил у соседки:
— Тамара Николаевна, так что вы тут делаете? Может подвезти вас?
— Книгу редкую завезли, вот я и стою жду, а подвозить не надо. Мне еще на базар.
— Так и мне на базар надо, тетя Роза целый список дала… А что за книга?
- 'Интерны'. У меня скоро внук отдыхать приедет, вот хочу ему подарить.
— Да тоже мне нашли проблему. У меня вон в багажнике пара книг валя… лежит. Пойдемте, что ноги оттаптывать, подарю я вам.
— Ну не знаю, — не уверенно ответила та. Старушка была ушлой и колебалась. Она понимала, что я так хотел купить ее молчание, вот и выбирала, стоит ли книга этого или нет. Видимо придя к какому-то вводу, она в подтверждение кивнула.
Народ постоянно то выходил, то заходил в большое помещение телеграфа. Я на скрипевшую пружиной дверь бросал изредка взгляды, скорее по своей оперской привычке, чтобы держать ситуацию под контролем. Поэтому когда меня кто-то схватил за воротник и банально поднял под треск ниток, даже как-то растерялся.
— Я тебе где велел быть?! — рявкнул кто-то над ухом. В это время мой воротник остался в руках неизвестного, а я мягко приземлился на ноги и мгновенно развернулся, становясь в стойку.
Передом мной стоял гориллоподобный мужик лет тридцати пяти-сорока, под два метра роста, со сросшимися бровями в легкой летней одежде. В руках он держал обрывки мой рубашки, которая уже стала сползать с моих плеч.
Горилла явно была удивлена.
— Извини, я тебя принял за своего сына.
— Я тебе сейчас твое извини в глотку забью, — с трудом сдерживаясь от злости, (меня аж трясло, вот на ком выпущу зло, спущу пар) прорычал я и, подпрыгнув, нанес удар ногой в подбородок громилы.
Закрыться тот не успел, голова дернулась, запрокинулась, из-за рта брызнули капли крови на потолок и обломок зуба дав пару рикошетов упал на пол. Секунду постояв громила закатил глаза с грохотом упал.
Сбросив обрывки рубашки, я задел рукоятку пистолета, который у меня был заткнут за пояс. Достав его, убрал в карман брюк. Пээм вполне поместился. Схватив громилу за рубаху, я приподнял его и прислонил к колонне. Пока я замахивался, оставшийся без поддержки громила в последнее мгновение шлепнулся обратно на пол, а я, не успев сдержать удар, снес покрытие колонны. Обломки плитки брызнули в разные стороны.
— Вот урод, — потряс я рукой. Она у меня хоть и тренированная, кирпичи ломаю без проблем, но удар был неожиданным. Я-то рассчитывал на мягкую дробящуюся под кулаком кость. — Н-на!
Пройдясь ногами по почкам громилы, я отошел в сторону и стряхнул с левой руки остатки рукава, после чего осмотрелся.
В это время в помещение зашел очередной посетитель, пропустив внутрь одну из моих дочурок.
— Папа? — завертелась та.
— Что солнышко? — ласково спросил я.
Заметив меня та радостно взвизгнув, подбежала и повисла на моих штанах, стягивая, затараторив при этом:
— Папа, мороженное. Купи-и-и.
— Так, вы только час назад по две порции съели, ничего у вас не слипнется? — поднял я дочурку на руки.
— Нет, — категорично ответила та.
— И я отвечу. Нет. Вечером пойдем в цирк, тогда посмотрим, а слишком часто мороженное есть нельзя. Горлышко заболит, купаться не сможете, — втолковывал я дочурке.
— Ну-у-у, — захныкала та.
— Я сказал нет и точка.
Женя сразу успокоилась, она уже знала — если нет, значит — нет. Вместо этого она завертела головой, разглядывая глядевших на нас посетителей.
— Я милицию вызвала, — пискнула из-за стояки телефонистка.
— Ага, правильно, — кивнул я и, спустив дочку на пол, велел ей позвать Тому или Лиду, выпустив на улицу. Дверь с еще пружиной, была не по силам трехлетней крохе. Через минуту Лида принесла мне из машины запасную рубаху.
Менты прибыли буквально через две минуты. Тут пешком полминуты, не торопились. Я за это время успел позвонить в управление воспользовавшись служебным телефоном на телеграфе и коротко обрисовать ситуацию, не забыв описать пограничника Сережу. Телефон мне предоставили без проблем.
Как только в помещение прошли двое сотрудников милиции, один сержант другой старшина, сразу же начался шум. Множество свидетелей, тыкая в меня пальцами утверждали, что я избил неизвестного особо жестоким способом фактически ни за что. Про внезапное нападение со спины они уже не помнили. То что я спрятал пистолет, похоже, так никто и не заметил, удостоверение и документы из нагрудного кармана я тоже успел убрать в один из карманов брюк.
К моему удивлению сотрудники милиции не стали особо разбираться. То есть, не представившись, просто попытались меня заломать и надеть наручники. А-а-ахренеть.
