Вадим Попов - Шаман. Охотник за планетами
— О чем он еще просил тебя?
— Чтобы я никому не рассказывал о нашем разговоре и о его просьбе…
Яр сжал губы.
— Хорошо, Игорь. Ты хорошо жонглируешь яблоками, но, думаю, и вещи посложнее освоить можешь. Можешь! Научиться любому умению — это словно дремать в неведении, а потом проснуться. Проснуться!
Глаза мальчика приобрели осмысленное выражение.
— Так, говоришь, ты никогда не слышал о Кирилле и Мефодии? — спросил Яр.
Было видно, что врать Игорю пока удается с трудом.
— Это древние священники с Терры? Что-то про алфавит?
— Ну да, — сказал Яр и махнул рукой Лиде.
— Яр, а скажи, как так случилось, что ты с планеты чужих?
— Это долгая история, при случае расскажу.
Заметно побледневшая Лида повела Игорька к флаеру, слишком сильно стискивая его руку и прерывистым голосом наказывая ждать ее внутри, смотреть объемник, наружу не выходить и ни с кем не разговаривать.
Яр сидел, откинувшись на спинку скамейки, и смотрел на просвечивавшие под лучами заходящего солнца листья деревьев на фоне темнеющего безоблачного неба. Настроение у него было паршивое.
10
— Почему вы не предупредили меня, что, работая с ребенком, будете использовать гипноз?
Яр вздохнул. Началось. «Работая с ребенком…» Когда людям нужна помощь, они говорят человеческим языком, когда эта помощь их пугает, они переходят на канцелярит.
— Лида, вам нужна нашивка торгового союза или доставка груза?
Собеседница Яра, набравшая воздуха для обличительной тирады, осеклась.
— Я просто испугалась, когда увидела, как вы что-то крутите между пальцев, а Игорь как завороженный… Извините… Что он вам рассказал?
— Если кратко, то дед Сергей готовит его к чему-то… воспитывает в нем необходимость пожертвовать собой.
Лида слушала открыв рот, и Яр не стал цитировать слова мальчика о «мученическом венце». Впрочем, он и не мог не объяснить ей серьезность положения.
— Не хочу вас пугать, но вполне вероятно, на Беловодье есть тайное мужское общество, периодически приносящее первенцев самых старых родов в жертву… ради всеобщего благополучия например. Такое встречается в закрытых социумах. В общем, со всем этим надо идти в полицию. Как профессиональный психотехник я дам показания о состоянии мальчика, которых будет достаточно, чтобы отстранить отца и его родственников от воспитания до суда.
Лида закусила губу.
— Если я пойду в полицию… Я должна подумать.
— Да сколько угодно. Имейте только в виду, что, судя по времени появления стигматов, его обрабатывают как минимум уже две недели… То есть случиться с вашим сыном что-нибудь может в любой момент. Или вы всерьез думаете, что все как-нибудь само обойдется?
Она была готова заплакать.
— Вы не понимаете… Терры больше нет, и у меня нет нигде ни родственников, ни друзей! И если я пойду с семейным делом в полицию… вынесу сор из избы… От меня же здесь все отвернутся! На меня и так до сих пор глядят как на чужую! А у меня здесь дом! У меня здесь муж!.. Мне некуда деваться!
Лида вдруг поймала себя на том, что подумала сперва об их с Эриком доме, а о самом Эрике — во вторую очередь, только во вторую…
Яр развел руками.
— Вы рассказывали кому-то еще обо всем этом?
Она мотнула головой.
— Тогда смотрите. В вашем доме Игорь не в безопасности, а у вашего мужа такое положение дел не вызывает ничего, кроме слез. Впрочем, дело ваше. Я сделал то, что вы просили. Дальше вам самой надо решать, как быть дальше.
Лида кусала кулак левой руки, а правой комкала платок.
«Это твой выбор, — подумал Яр, глядя, как Лида кусает пальцы, — и никто его за тебя не сделает».
Словно услышав его мысли, женщина подняла на него покрасневшие глаза.
— А вы можете спросить, что мне делать? Ну… там… у них?..
— У духов? — догадался Яр.
— Да.
— Могу. Но вы же понимаете: что бы они ни сказали — принимать решение придется вам.
— И все-таки я хочу знать.
— Ладно. Я схожу к духам и спрошу совета, что вам делать. А вы пока выпейте чаю и успокойтесь.
Сквозь стеклянную стену кафе Лида смотрела, как Яр, сидя на лавочке, подобрал под себя ноги, расслабил плечи так, что руки повисли как плети, и прикрыл глаза. На первый взгляд казалось, что он спит, но тело его чуть вздрагивало.
Лида оглянулась. Команда «Ленинграда-115» за сдвинутыми столами в углу кафе молча смотрела то на Яра, то на нее.
11
Нинель летела во флаере с Лидой и ее сыном, а Яр с Аккером в прокатном аппарате слушали ругань державшего руль капитана Ежи.
— У меня с самого начала было предчувствие, что ты не захочешь сидеть на космодроме! Мало того, тебе теперь надо переться в сам Царьград!
— В здешней сельской глубинке было бы опаснее, — довольно робко возразил Аккер.
— Молчи, Аккер. Мне хотелось просто скинуть-принять груз и стартовать на Метрополис. Надо послушать твоих чертовых духов — я не против. Надо помочь дурехе-мамаше — я только за. Но на хрена нам тащиться…
— Я бы так не именовал духов перед полетом на ваш любимый Метрополис, — заметил Яр.
— Ладно, извини, — капитан Ежи, не отрываясь от руля, коснулся локтем кобуры со станнером. — Но ты можешь хотя бы объяснить нам, что ты забыл в Царьграде?
Яр помолчал, сосредоточенно разглядывая грязноватое стекло флаера.
— Ну, скажем так… Духи сказали мне, что на Беловодье есть человек, который знает информацию, которая будет мне полезна и важна. И что Лида знает этого человека.
Ежи Чанг нахмурился.
— А почему она должна?..
— Это ее плата за мою работу.
— Так сказали духи? — не без сарказма спросил капитан Ежи.
Яр кивнул.
— Мы поговорили с Лидой, и оказалось, что она действительно знает этого человека.
Какое-то время в кабине флаера царило молчание, нарушаемое лишь негромким постаныванием двигателя. Не отрываясь от созерцания растущей впереди каменно-металлической громады Царьграда, Аккер спросил:
— Ежи, а чего ты не включишь автопилот?
— Потому что я ничему не верю на этой планете.
Капитан говорил уже спокойно, но в его голосе чувствовалось напряжение.
— У меня нет уверенности, что автопилот вдруг не врежет нас в ближайшее дерево.
— Теория всемирного заговора? — осведомился Аккер.
— Теория всепланетного заговора, — в тон ему ответил капитан Ежи. — Я спинным мозгом чую, что мы ввязываемся в какое-то дерьмо. Мы уже занесли ногу, чтобы в него вляпаться. Причем на не самой терпимой планете, а в, назовем уж вещи своими именами, довольно фундаменталистском мире.
Аккер все так же смотрел в окно, Яр дипломатично молчал. Через минуту Аккер спросил:
— Яр, ты можешь нам рассказать, за какой информацией ты охотишься? И уж заодно — чем твоя охота всем нам грозит?
— Я могу только сказать, что я не занимаюсь ничем криминальным. Я не преступник и не шпион. Я копаюсь в одной истории из прошлого. Все.
Ежи Чанг хохотнул.
— Ты нас прям обнадежил. Проверь оружие, Аккер, похоже, мы приехали.
Флаеры приземлились на парковке возле давно требовавшего ремонта многоквартирного дома на окраине Царьграда. Район выглядел бедновато, возле свалки неподалеку крутились несколько подростков и пара собак.
— Капитан Ежи и Игорь, я прошу вас подождать здесь, рядом с флаерами, — увидев, что тот готов возмущенно возражать, Яр добавил: — Мне нужны Нинель и Аккер, как сработавшаяся пара из десанта, и надо кого-то оставить рядом с флаерами, чтобы, если что, этот кто-то мог вызвать помощь. Ну и чтобы местная шпана что-нибудь не отвинтила.
— Бог мой, он уже распоряжается…
Ежи Чанг взглянул на задремавшего во время поездки и теперь зевавшего мальчика, покрутил головой и махнул рукой.
— Впрочем, раз ты, Яр, втягиваешь нас в историю, то и делай, как знаешь.
— В какую историю? — спросила Нинель.
— Мне бы тоже хотелось знать, в какую именно, — проворчал капитан Ежи.
— Игорь, покажи капитану Ежи Чангу, как ты умеешь жонглировать, — сказал Яр.
Игорь заулыбался и начал шарить по карманам.
— Игорек, веди себя хорошо, — сказала Лида.
— Просто цирк, — сказал капитан Ежи, и из рук Игоря в воздух взлетели розоватые беловодские яблочки.
Обшарпанный подъезд дохнул на вошедших ароматом застоявшейся вони. Автоохранника в этом доме явно никогда не водилось, а стол консьержки пустовал.
— Он очень нервный и пугливый, — рассказывала Лида, пока они, убедившись, что лифт не работает, поднимались пешком на третий этаж. — Думаю, вам и вам, — она кивнула Аккеру и Камински, — лучше остаться в коридоре. И вы, Яр, тоже стойте в коридоре, пока я не позову.
Длинный коридор с дверьми квартир освещался тусклым мерцанием световой побелки потолка. Они втроем стояли возле никогда не мытого окна в торце коридора рядом с лестницей и наблюдали, как Лида шепчет что-то в переговорное устройство одной из квартир.
