Константин Кривцун - Жестокие звезды
– Ну, хорошо, Паша, – Наташа улыбнулась. – Привезу и тебе и Сережке что-нибудь.
– Спасибо, – буркнул я и тоже стал одеваться.
– Подержи! – Наташа протянула Пашке личное дело. – Я, пожалуй, тоже искупнусь.
Пашка сунул карточку в карман джемпера.
– Ребята, отвернитесь! Я без купальника, – сказала Наташа.
Я на одной ноге – как раз надевал брюки – неловко повернулся к лесу, Пашка тоже отвернулся. Через некоторое время раздался плеск.
– Можете поворачиваться!
На сандалиях лежало аккуратно сложенное платье, Наташа стояла в воде по плечи и махала руками:
– Заходите! Вода теплая!
Я покачал головой, Пашка крикнул:
– Нет, Наташ. Искупались уже!
Наташа мотнула гривой мокрых волос и отплыла от берега почти к центру озера. Затем вернулась назад.
Почти стемнело. Над озером висел хорошо различимый туман. Ветер становился прохладным, ночным. Воздух наполнился запахами остывающего поля и сенокоса.
– Я выхожу! – предупредила нас Наташа.
Мы снова отвернулись. Девчонка оделась.
– Все, поворачивайтесь! – разрешила Наташа. – Брр! Холодно!
Платье на девчонке намокло, прилипло к телу. Я покраснел и перевел взгляд на окрестные деревья.
– Может, джемпер наденешь? – спросил Пашка, готовясь снять с себя этот предмет гардероба.
– Д-да нет! – Губа Наташи начинала дрожать, девчонка обхватила себя руками, чтобы согреться.
Пашка дал ей полотенце, Ната набросила его на плечи и прижала руками к груди.
– Идем домой, – предложил я. – Действительно холодновато стало.
Наташа присела, застегнула сандалии. Я не мог оторвать глаз от ее грациозных движений. Спасало только то, что в темноте моя покрасневшая физиономия не так уж сильно бросалась в глаза.
Мы пошли по дорожке в поселок. Говорили о предстоящем полете Наты на Луну. Вспоминали, что знаем о Лунных Куполах, достопримечательностях и людях.
– Я слышал, что Купола раскрашивают в разные цвета, чтоб веселее было! – сказал я.
– Да ну тебя, – махнул рукой Пашка. – Это ж все знают! По визору даже показывали.
– А еще говорят, лунатики почти все бессильны, – усмехаясь, сказала Наташа.
– В смысле «бессильны»? – не понял я.
– Ну, не могут они! – улыбаясь, развел руками Пашка.
– Да ну вас! – фыркнул я.
– Ничего! – разошелся Пашка. – Ната их исцелит. В этом платье!
Я думал, Наташа обидится на такие слова. Это же неприлично – так о ней отзываться. Я бы не смог ей сказать ничего похожего.
– Лунатики такие же мужчины, как вы! – парировала Наташа. – Глупые. Что скажешь – то и делают.
Я не понял, что она имеет в виду. Неужели то, что мы могли не отворачиваться там, у озера?
– А что? – ответил Пашка. – Тебе показывать-то нечего…
– Так уж прям и нечего! – хихикнула Наташа. – Меня тут один мужчина на улице в фотомодели приглашал!
– Ну ва-аще! – сделал большие глаза Пашка. – Согласилась?
– Делать мне больше нечего. Я ведь еще в школе учусь, да и представляю, что родители бы на это сказали…
Наташа снова засмеялась.
Потом разговор ушел в другое русло. Вспомнили и рыночников с их агрессивной политикой, и овров, и внеземельщиков.
Так дошли до Наташиного дома, Пашка вернул Нате личное дело, затем мы подождали, пока девчонка скроется за своей дверью, и пошли дальше – к себе.
– Может, попробуем пробиться с Натой? – пришла мне в голову авантюрная мысль.
– На челнок? К Луне? – спросил Пашка. – Не выйдет. Охрана. Система защиты…
Я почесал затылок.
– Да-а. Твоя правда, Паш. Что ж, настанет еще и наше время!
– А я уже к Сатурну летал! – бросил Пашка.
– Гад! – шутливо насупился я. – Не дружу с тобой!
– Со мной не хочешь. Хочешь с Натой дружить? – продолжил издеваться Пашка. – Видел, как ты смотрел. На нее. Сегодня.
– Да иди ты! – отмахнулся я. – Опять решил меня, гад, подставить! Сам с ней только и базарил, а теперь я, значит, втюрился, да?
– Шучу, – пошел на мировую друг. – Она просто веселая. Была сегодня.
Наше внимание привлекли три человека, разговаривающих около Пашкиного дома. Они о чем-то жарко спорили, размахивали руками.
– …простейшая система! – донеслось до меня. – Как металлоискатель!
Что они такое обсуждают?
– Не верю! – сказал один из спорщиков.
– Охранное поле рассчитано на механические объекты, – убежденно проговорил третий. – Я там работал, знаю!
Мы замедлили шаг, прислушиваясь.
– То есть вы хотите сказать, – снова начал оппонент, – что на Воронежском космодроме все такие придурки, что оставляют его голым? Входи любой!
– Так вот и я о чем! Снимаешь все металлическое с себя – и через стенку – прыг! – торжествующе произнес первый.
– Птиц-то они должны пропускать и насекомых! Иначе санкции наложат, – подтвердил второй.
– Как так? А если птица пролетит охранное поле и в челнок врежется? – все еще не верил третий.
– Там генератор ультразвука от живности. Когда очередной старт – его включают. Вот и все. Зуб даю!
– Да честно, Вадик. Стопроцентно, поверь!
– Мы сами удивились. Думали, навороченная система, а там даже камер нет по периметру!
– Ну, не знаю, – нехотя согласился Вадик.
– В Комитетах ЗЕФа всегда тупицы сидели.
– Вот с этим согласен, это – правда!
Я и Пашка как раз прошли мимо спорщиков. Этот диалог на высоких тонах породил в наших головах одну замечательную идею. Мы еще долго обсуждали ее около моего дома – Пашка пошел проводить меня.
Мы все-таки решили прорваться на челнок, чтобы нелегально долететь до Луны. Все складывалось в нашу пользу: Пашкино умение летать, глупая защита космодрома и, конечно, случайно подслушанный разговор подвыпивших взрослых.
Тогда такое счастливое стечение обстоятельств не показалось мне странным.
Сначала Пашка протестовал. Он боялся показывать свои способности на людях. Говорил, что все может случиться. Вдруг что-то пойдет не так? Его таланты раскроют, а его самого заберут в лабораторию. Но я уговорил Пашку попытаться. Сказал ему, что если не рисковать, то никогда не узнаешь вкуса победы. Так, кажется, звучит старинная пословица.
Осталось только проверить, что пишут о защите космодрома в Интернете…
Я наконец попрощался с другом и вошел в дом.
– Сережа? Это ты? – крикнула сверху мама.
– Да, мам.
– Чего-то ты загулялся, я посмотрю!
– Да мы с Пашкой планы на выходные строили. У ворот стояли. Ты разве не видела?
– Нет. Ладно, Сереж, я уже спать готовлюсь. Ты поужинай – все на столе.
– Спокойной ночи, мам! – Я стащил с ног кроссовки и пошел на кухню.
Особо не думая о еде, взял первое, что попалось под руку, – два бутерброда с ветчиной и лимонад из холодильника. Поужинал у себя в комнате. В голове все вертелся план обмана охранной системы. Нужно прочитать статьи про Воронежский космодром.
Я вывел на матрицу визора последние новости, пробежался по заголовкам, затем открыл поиск, там нашел информацию по интересующему меня вопросу, почитал…
Писали разное. Кто-то утверждал, что на Воронежском космодроме система безопасности одна из самых сильных в мире, кто-то подтверждал недавно услышанное нами мнение. Я попытался сопоставить статьи, разобраться, что к чему и во что из всего потока данных можно верить, но, к сожалению, не смог. Потому что уснул.
Мне приснилось озеро, обнаженная Наташа, заходящая в воду. Я видел смеющуюся девчонку со спины.
«Все мужчины такие глупые!» – говорила Ната сквозь смех.
Во сне я оказался решительным, пошел за своим ангелом, положил ей руки на покатые нежные плечи. Наташа обернулась и подалась ко мне.
И в этот момент я понял, что обнимаю вовсе не Нату. Передо мной была Ирка.
«Ты ведь любишь меня?» – спросила она.
Я хотел ей что-то ответить, но не нашел слов и проснулся.
12.07.2212Мы стояли рядом со стартовой площадкой Воронежского космодрома. Ветер трепал нам волосы, забирался под складки комбинезона. Прямо перед нами возвышалось трехметровое ограждение, позади раскинулось зеленое поле. С одной стороны его ограничивал лес, с другой – река Дон. Мокрая трава доходила почти до колен. Воздух был прохладным и влажным. Хмурое небо из последних сил сдерживалось, не желая проливать на землю мелкий дождь.
– До старта осталось полчаса! Пора действовать, – сказал я, повернувшись к Пашке.
Мой друг кивнул и прикрыл глаза. Веки его задрожали, и он приподнялся на несколько сантиметров над полем.
– Держись за меня! – крикнул Пашка.
Я прыгнул к нему на спину, обхватывая руками плечи и прилагая все силы к тому, чтобы казаться легче. Пашка напрягся, и мы взлетели.
Как же он это делает? О чем думает в этот момент? Может, он представляет себя космолетом или Икаром. Может, думает о невесомом пухе, что под порывами ветра уносится в небеса. А может, и наоборот, старается стать скалой или деревом.
Метр, два… Перемахнув через ограждение, мы прошили охранное поле и свалились на твердую поверхность стартовой площадки.
