Владимир Чистяков - Несносная Херктерент
Красавица поворачивается к Хейс. Та внутренне напрягается. Чуть руку на ножны не положила. Младшая Ягр тоже с мечом. Весьма логично смотрящимся за широким шелковым поясом. Платье невиданного Хейс покроя с широкими рукавами, всё в фантастических цветах. Холодных. Неживых.
С рознью между аристократами и всеми остальными, боролись всё время существования школы. Не то, что бы без успехов, но стоило появиться какой-нибудь Ленн, или её аналогу из другого лагеря — как всё начиналось по-новой. Аристократки и между собой неплохо грызутся. Достаточно Софи и Марину вспомнить. Или на несколько уровней выше глянуть — война Кэретты и Кэрдин.
Хейс невольно чуть не ссутулилась, вжав голову в плечи. Она никому не говорит, что стесняется своего высокого роста. В начале учебного года, увидев заметно вытянувшихся за лето одноклассников, решила было что всё, рост наконец остановился. Ан нет, к Новому году опять обнаружила, что выше всех, да и к весне ничего не изменилось. А тут, глядя на хоть и причудливую, но всё-таки гармонично сложенную младшую Ягр, становится вдвойне неудобно. Хейс кажется, что Ягр про себя смеётся над её неловкими движениями. Всё-таки, Ягр, как и Софи, из самых Древних Великих Домов. А Хейс откуда? Тут совсем некстати вспоминается грубая шутка Марины, за которую она от Хейс получила очередное «отвр» по поведению за десять дней: одну аристократку, когда речь зашла о происхождении, Марина срезала фразой «Мы все из одного места происходим!» И уточнила, из какого именно. Аристократка попыталась упасть в обморок.
— Ты Хейс? — тоном утверждения говорит Младшая Ягр, — Софи говорила о тебе. А даже если бы и нет — я Ягр, а мы всегда держим словом.
Софи не привыкать, когда пол магазина вокруг неё вертится, а вот для Хейс это внове. Кто такая Хейс, в магазине знать не знают, но видя, как с ней хозяйка и Софи разговаривают, предполагают кого-то очень важного.
А у Хейс, кажется, проснулся имеющийся у всех женщин инстинкт — набрать как можно больше вещей, большинству из которых навеки суждено сгинуть в недрах шкафа. Данный инстинкт в большинстве случаев сдерживается исключительно количеством денег. Хейс о деньгах сегодня может не думать, а Софи уже отдала Пантере подписанный императрицей чек.
Хейс смотрит в зеркало.
— Ой! Неужели, это я?
— Как видишь. Тебе бы ещё прическу соорудить — и вообще бы принцесса… Нет, молодая императрица была!
— Кто бы говорил…
— Я в императрицы не собираюсь.
Хейс смеётся.
— В императрицы, причём, без императора, у нас только Марина собирается.
— Не, из неё только Главный Сапёр получится.
— У нас нет такой должности.
— Ты и этим интересуешься.
— Время-то военное.
— Это верно.
Хейс закружилась.
— Софи! Здорово-то как!
Сын соправителя Яроорт. Объект слишком многих девичьих грёз.
Обожательниц, бегавших за ним повсюду, холодно игнорирует. Столь же холодно, то есть никак он не отреагировал и на распространенные Мариной стишки про него, самого оскорбительного содержания. На подначки друзей, что за такое Марину надо, как минимум, убить, холодно бросил: «Я с детьми не воюю».
Фраза дошла до Марины. И вызвала нескрываемую ярость.
Неожиданности не произошло.
На бал Яроорт пригласил Софи.
Поблескивает короткое алое платье Софи. Плечи обнажены. Словно колье охватывает шею. Лиф в четыре ряда отделан искусственными бриллиантами. В центре свернулась сверкающая камушками Еггтовская змейка. Черные перчатки. Черная сумочка на серебряном шнуре. Лакированные туфельки на шпильке.
В волосах сияет диадема.
Стены вздрогнули от дружного стона всех мальчишек школы. Стон удачно дополняло шипение всех девчонок, включая родную сестру красавицы.
Марину никто не пригласил. Самоубийц не нашлось.
— Смотри, веселись осторожнее, директор как-то говорил, что большой зал нуждается в ремонте…
Бал открывают лучшие выпускники. Хейс и — первая пара.
От второй пары буквально веет ледяной гордостью. Гордая осанка, невозмутимые лица, холод в глазах. Настоящие принц и принцесса. Яроорт и Софи. И пусть наряды из тех же ателье, что и у всех остальных. Что-то в осанке, в движениях скользит.
Вид сверху замечательный, только Марине не до того. Надо успеть установить заряды, протянуть проводку. А потом надо бежать на сборище неудачниц — алиби себе обеспечить. Всяко в первую очередь на неё подумают, так надо, чтобы её побольше народу видело, когда рванёт.
Сзади кто-то запыхтел. Какого?!
Марина резко (насколько позволяют балки перекрытия) разворачивается.
Дмитрий. Почему-то Марина даже не удивлена. Это одновременно и радует. И злит.
— Ты зачем сюда влез?
— Тебя искал.
— А за коим?
— Книги отдать.
— Занес бы в комнату.
— Тебя там не было.
— С чего ты взял? — осведомилась Марина, с середины фразы сообразив, что ляпнула глупость.
— Свет не горел, а ты ложишься поздно.
«Откуда он это знает? Наверняка, Сонька разболтала! Прибью сестренку!»
— Что ты замышляешь?
— Ничего!
— Марина, не обижайся, но ты довольно предсказуема. Даже школьные собаки знают, что ты можешь пребывать только в трёх состояниях: сидеть за книгами, устраивать гадости и спать. Так как сейчас ты не читаешь, и ни спишь — то остается одно.
— Люстры! Я хочу в конце была уронить на них!
— Как ты это сделаешь?
— Нашла, где они крепятся… Каждое крепление — на четырех болтах. У каждого заложен заряд. Все соединены. Стоит подать ток — все люстры упадут на пол. Для полноты счастья, нашла одну из канализационных труб. Тоже заминировала. Вот здорово будет — по всем этим нарядам — да свежими фекальными массами! Там ещё мои бомбы есть с… Тебе лучше не знать, с чем.
Гримаса, похожая на звериный оскал искажает лицо.
— Я не дам тебе этого сделать.
— Интересно, как? Мне замкнуть провода — дело двух секунд. Понимаю, почему ты не там: решил проверить на всякий случай- не замышляю ли я чего. Ведь так охота повеселиться без проблем!
— Я не мог туда придти один…
— Подруженьки не нашлось? Хошь, назову с пяток, кто только о тебе и мечтает? Ещё успеешь добежать!
— Марина… Я хотел… Я думал…
— Думал индюк перед тем, как попасть в суп!
— Мне бы отказали…
Марина ощерилась:
— Привыкай! Жизнь, в основном, из разочарований состоит!
— Я… я тебя позвать хотел.
Гремит музыка, но их оглушает другим. Глаза в глаза. Как молнию бросили. Тяжело дышат. Оба. Марина мотнула головой. Хрипло отвечает.
— Ну и позвал бы меня, дурак!
— Но, Марина… Кто я, и кто ты…
— Ну, кто, говори! Какая из моих мерзких кличек тебе больше нравится? Называй любую, не стесняйся! Я их все знаю! Говори!!!
— Ты принцесса, а я…
— Дурак!
Она резко отвернулась. Что-то раскрутив в устройстве, с яростью шарахнула о стену.
— Всё!!! Проваливай с дороги!!! Взрыва не будет!!! Заряды сниму на днях!!! Какие же все дураки!!!
В небе искрятся огни фейерверка. Огненными хвостами искриться год. Затем появляется цифра «40» — Юбилейный выпуск. Цифру встречают восторженными воплями. Огни, бенгальские свечи, хлопушки. Словно Новый Год. Даже лучше. Новый Год всегда в свое время, а такие вечера случаются считанные разы в жизни.
Рано утром Марина заходит к Софи. Дверь нараспашку. Сестра лежит поперек кровати в платье, скинув только туфли. Недавно проснулась. Прическа сбита, сама не выспавшаяся, уставшая, но до невозможности счастливая. Аж потолку улыбается.
— Маринка, ты? Вчера так здорово было!!!!
— Уж точно, — буркнула сестра, — незабываемо! — шмыгнула носом, — Хейс уезжает. Пошли, попрощаемся.
Софи легко вскакивает. И тут же сгибается.
— О мои бедные ноги! — разгибается и босиком, прихрамывая, идет к двери. — Натерла себе всё, что только можно…
— До непотребных ассоциаций? — снова шмыгнув носом, спросила Марина. Ей стыдно за вчерашнее. И наплевать, что единственный человек, знающий всё, никогда и никому не разболтает. Ночью она не спала. Ползала по межэтажным перекрытиям, снимая заряды.
Софи протягивает руку:
— Помоги! Как же вчера было здорово!!!
Дверь у Хейс открыта.
— Собираешься?
— Да. — Хейс с усмешкой застёгивает небольшой чемодан. Хлопает по крышке. — Всё, что нажила!
Чемоданчик, да коробка с бальным платьем. Вроде, мало, но Хейс, несомненно, счастлива.
— Куда ты теперь? — Марина опять шмыгнула носом
— Маринка, да что ты такая кислая? Жизнь не кончилась, наоборот, всё только начинается! Мы ещё не раз увидимся!
— Собираешься поступать в университет?
— Да. Золотая медаль номер один плюс в свидетельстве изрядно добавляют шансов.
