Константин Федоров - Хроники Гирида. Странник (СИ)
Все те же стеклянные витражи и величественные колонны. Кое-что в этом мире никогда не меняется, особенно если это кое-что памятник веры прошлого. Сегодня собор был закрыт для посещений для простолюдинов и прочих любителей поговорить со Всевышнем о своей нелегкой жизни. Естественно, правила посещения никак не затрагивал одного из самых влиятельных очищающих своего поколения.
Ломиться напролом, через главный вход, Клавдий не стал, предпочитая зайти с "черного", так сказать, хода для своих. Располагался он на заднем дворе собора, среди роскошного и по царски ухоженного сада. Проходя мимо плодовых деревьев, только-только начинающих цвести, он невольно вспоминал, как проводил здесь многие часы, размышляя о своей жизни и просто листая священные трактаты. "Да, хорошее было время", - то и дело мелькали мысли в голове у паладина.
Постучав несколько раз в толсто сколоченную деревянную дверь, Клавдий терпеливо ждал ответа. Вскоре за дверью послышались постепенно приближающиеся шаги.
- Чего надо? - недружелюбно поинтересовался голос. - Сегодня собор закрыт, если вы хотите помолиться за свои грехи, то приходите завтра.
Вместо ненужных слов Клавдий достал из под рясы перстень и поднес к дверному проему. Чистейший красный рубин, закованный в золотую оправу, с выгравированным гербом ордена Очищающих заставил неизвестного собеседника чуть сбавить тон и уже по-новому взглянуть на гостя. Дверь, чуть поскрипывая, тут же распахнулась, пропуская Клавдия внутрь холодного помещения.
- Прошу простить, магистр, - монах отвесил поклон, - вас уже ожидают. Следуйте за мной.
Знакомые, но еще более состарившиеся коридоры встретили паладина суровым молчанием и тусклым светом фонарей. Монах не произнес больше не слова, не желая сердит святейшего магистра еще больше. Клавдий не придал инциденту ровным счетом никакого значения - он никогда не отличался взрывным темпераментом и прекрасно понимал, что каждый смертный подвержен пагубным эмоциям и невежеству. Просто у монаха был не лучший день.
- Прошу. - Мужчина указал на кабинку для исповеди и поспешил скрыться с глаз магистра в темном коридоре.
Клавдий чувствовал властное присутствие и не стал заставлять своего собеседника ждать.
- Ну, здравствуй, Клавдий, - стоило лишь паладину зайти в кабинку, как его тут же поприветствовал приветливый, но, тем не менее, холодный голос.
- Приветствую вас, Светлейший, - в голосе Клавдия слышалось неподдельное уважение и трепет, - пусть Всевышний освещает вам вашу нелегкую дорогу и дарует сил, чтобы..
- Оставь это красноречивое пустословие для своего ученика, Клавдий. Ты прекрасно знаешь, что Всевышний давно отвернул от нас свой взор. - Без тени эмоций перебил паладина собеседник. - Наслышан о случившемся в Тарсидии. Признаюсь, мы давно подозревали неладное, но твои действия были выше всяких похвал.
- Благодарю.
- И все же, еретиком оказался господин Дивордо. Ересь проникает в людей настолько глубоко, что те теряют рассудок от пагубной власти, дарованной им Бездной. А он не только захотел присвоить земли соседа и выставить того в плохом свете, он хотел уйти безнаказанным за свои якшанья с изгоем. Праведный костер - лучше места для таких еще не придумали. И все же, как ты понял, что это именно он?
- Все просто. Когда власть и деньги слепят тебе глаза, ты упускаешь из виду самые банальные вещи, так было и с господином Тиархом. Тела, что мы нашли на месте ритуалов изгоя, принадлежали личным слугам семьи Дивордо, больше никто не мог ими распоряжаться. Поняли мы это по родовым меткам, которыми Дивордо награждают всех своих личных слуг. Позднее же выяснилось, что несколько слуг господина Тиарха пропали в одно время с тем, как начали происходить ритуалы. Сопоставив факты и то, что ни Спаронелли, ни Дьяччи не могли указывать слугам Дивордо и тем более, никак не могли тайком выкрасть их из семейного поместья, пазлы сложились воедино. К тому же, местные крестьяне рассказали, что их господин не первый сезон пытается взрастить новый сорт, вот только успехами похвастаться он никак не мог - виноград не всходил и не желал принимать землю даже при магическом вмешательстве. Единственное место, где он взошел - граница с Дьяччи. Вот тут-то господин Тиарх и надеялся сыграть на том, что его земли малы, по сравнению с соседями, решив их подставить. Не для кого ни секрет, что и Спаронелли, и Дьяччи давно присматривались к его землям, а если бы удался его замысел, то он убил бы нескольких зайцев одним выстрелом - избавился бы от одного назойливого соседа и выкупил бы землю, столь ему необходимую.
- Выходит, специфичность земли Дивордо сыграла все-таки с ними злую шутку, - протянул задумчиво собеседник.
- Именно так. Кроме того Тиарх отводил изгою для ритуалов только те места, где урожай не всходил, при этом скрыв от нас место, где урожай все же взошел. Ему явно не хотелось терпеть стопроцентные убытки. Довершил же все сам изгой, которого мы поймали. Он и подвел черту под планом господина Дивордо, рассказав все без утайки, конечно, для этого потребовалось святое вмешательство, - Клавдий готов был поклясться, что при этих словах губы его собеседника сложились в улыбке, паладин это чувствовал, - после же чего изгой встретил свой конец, как и подобает приверженцам темной магии и Бездны. Сам же господин Тиарх пытался сопротивляться, как только узнал, что его план раскрыт. К сожалению, его чрезмерное сопротивление привело к печальным последствиям. Да простит Всевышний его грешную душу.
- Что насчет изгоя? Откуда взялся? Одиночка или его кто-то учил?
- Самоучка. Семьи не было, жил один, был куплен Дивордо на аукционе рабов год назад. Откуда он в точности определить не удалось: работорговец погиб вместе с кораблем месяц назад, во время очередного путешествия за рабами. Пираты.
- Однако неплохие самоучки стали подаваться в изгои в последнее время. Не спроста это.
Клавдий сделал себе пометку в памяти, что, похоже, этот случай не единичный и такое начало проявляться с завидным постоянством в последнее время, но пока это просто хорошо удавалось скрывать кругу эмиссаров от общественности.
- Ну, да ладно. - Продолжил, как ни в чем не бывало собеседник. - Задание выполнено блестяще, впрочем, как и всегда. Да и твоя сила продолжает расти, Клавдий, и это не может не радовать. Надеюсь, ты подумал над моим предложением?
- Вынужден дать отрицательный ответ, Светлейший. И вряд ли он когда-нибудь изменится.
- О-о, поверь, мой друг, я никогда не ошибаюсь в людях. Он изменится, и даже раньше, чем ты можешь себе это представить. Но у нас есть и более важные темы для обсуждения, оставим этот разговор на более поздний срок.
Клавдий к чему-то такому и готовился. Его вряд ли бы вызвали в столицу, чтобы просто погладить по голове за отлично проделанную работу и завести вновь разговор давно минувших дней.
- Что-то надвигается, Клавдий, - голос собеседника изменился, он стал более черствым, жестким, - и кругу это не нравится. В последнее время все больше нечисти появляется в мире, даже на нашей, святой земле. Демоны начинают покидать Выжженные земли и становится все труднее их сдерживать. Кроме того, вновь в мир пришел маг спирали, да и ты сам это почувствовал, - о да, в ту ночь Клавдий очнулся в холодном поту и в глубине души уже знал, что зло снова явилось на Гирид, - но на этом проблемы не заканчиваются. То, что я тебе скажу, знают единицы. Святые братья начали поддаваться влиянию Бездны и Темных Богов. Наша защита ослабла, Клавдий. Мы пока не знаем, сколько их на самом деле, но ясно одно - демонопоклонники уже среди нас. И даже тут, в Равеле.
С каждым словом Светлейшего лицо паладина приобретало все более беспокойный вид, казалось, что если бы не въевшаяся седина магистра, он бы поседел во второй раз.
- Ты же помнишь Галахата? - Как Клавдий не мог помнить того, кто увел у него ученика? - Он был одним из первых, кто переметнулся.
- Но ведь их отряд так и не нашли...
- Нашли, но не всех. Тела Галахата и молодого паладина Алекса так и не были обнаружены и, к сожалению, у меня самые дурные мысли на этот счет. Лучше тебе не знать всего того, что Галахат творил за нашими спинами, чтобы получить покровительство демонов. Боюсь, что и молодой Алекс поддался влиянию Бездны.
Последние слова вовсе подорвали веру Клавдия в то, что некогда один из самых талантливых паладинов может быть жив и невредим. Не доверять Светлейшему не было никаких оснований - его слова всегда оказывались правдивы и точны, но в глубине души магистр еще надеялся, что вера в том жизнерадостном и рьяном служителе церкви до сих пор жива.
- Единственным утешением служат вести с восточной границы. Наши войска одержали победу над темными эльфами, захватив контроль над Темнолесьем. Теперь там установятся богоугодные порядки.
