"Фантастика 2024-66". Компиляция. Книги 1-24 (СИ) - Ландсберг Галина
Привыкнув к своему обычному состоянию, парень медленно присел на кровати и застонал: тело, как оказалось, сильно затекло и голова от подъема резко заболела, бья по вискам десятками маленьких молоточков, но и к этому получилось привыкнуть. Морфей осмотрел помещение, где находился: скудная мебелировка, состоящая из койки, на которой он сидел, железной двухъярусной кровати, умывальника и тумбы, с выключенным компьютером на ней.
Пейзаж из не застекленного окна и старый плакат, гласивший «Миру чистое небо!» помогли понять, что находится он на данный момент на базе группировки из лозунга. Ещё спустя секунду он смог различить из звуков гомон сталкеров с улицы и игру на гитаре, мелодии которой были бородаты как мир, но заставили Морфа улыбнуться.
Он понял, что план сработал и не радоваться этому не мог.
На тумбе он так же заметил кружку с водой, видимо специально для него оставленной и хотел было подойти и взять её, как повалился с кровати, словно и не человек вовсе, а мешок картошки. Мышцы не успели проснуться и поэтому последующие минут двадцать он пролежал на полу, постепенно разминая те, а размяв — поднялся, добравшись до заветной посуды и осушив ту за один раз. Жажда от этого стала немного меньше и сухие горло и губы перестали болезненно ныть, но теперь о себе знать дал жуткий голод. От ощущения просящего пищу желудка сталкер так же успел отвыкнуть и сейчас, чувствуя всё это, собирался вспомнить и ощущения сытости.
Заметив на соседней кровати сложенную спартанскую форму, Морфей осторожно переоделся в неё, кое-как зашнуровал берцы и медленно потопал на выход, передвигаясь практически на ватных ногах.
На лестнице сталкер не повалился, вопреки своим ожиданиям, и благополучно добрался до местного бара. В том, к слову, было довольно людно, причем среди представителей «Чистого неба» просматривались так же и представители «Спарты», известные ему, но проходить внутрь не спешил. Сталкер прижался плечом к косяку дверного проема и сложил руки на груди, внимательно наблюдая за собравшемися здесь и поглядывая на сталкеров у костра, среди которых с облегчением высмотрел Зелона и Ужа, сменившего свой небесно-голубой камуфляж на черный «спартанский».
Ветер приятно ласкал кожу, заставляя Морфа улыбаться и наслаждаться моментом, и отвлек его только возмущенный вой голодного желудка.
Звукам тихо льющейся из приемника музыки сталкер так же был рад, испытывая эстетическое наслаждение от приятных не напрягающих нот, а посему к барной стойке подошел с глуповатой улыбкой на лице.
— О! — Воскликнул местный бармен Холод и приветственно пожал руку сталкеру, перехватив ту через стойку. Спрашивать чего именно тому хотелось на данный момент, бармен не стал, зная, что данный гость пролежал в бессознательном положении чуть больше недели и, наверняка, хотел есть. Холод поставил перед парнем тарелку с горячей пищей, заставив одного из своих коллег возмущенно воскликнуть и вновь ждать своей порции, но бармен быстро усадил «чистонебовца», пояснив, что «этому коматозничку твоя порция быстрее нужна». Морфей немедленно принялся поглощать предложенную еду, чувствуя как приятно по пищеводу опускаются горячие кусочки, запиваемые не менее горячим чаем.
В это время Холод уже сообщил начальству о том, что коматозный сталкер пришел в себя и к тому моменту, как Морф управился с пищей, в помещение бара пришли и сам Лебедев, и находившийся здесь Корд, и Роза. К слову, последняя сразу бросилась товарищу на шею, но на попытку того сцепить девушку в ответных объятиях, болезненно поморщилась от не до конца заживших ран.
— Осторожнее, пожалуйста. — Слишком радостно для больного человека проговорила девушка, прижавшись к груди друга и с удовольствием отмечая громкое биение сердца, вновь появившееся у Морфа.
— Прости, маленькая, прости. — «Спартанец» виновато шептал, осторожно поглаживая ладонями тело ученой и ласково расцеловывая холодные щеки и губы, не желая отстраняться ни на секунду: вновь ощущать такие приятности было интереснее в десятки раз. — Вечно ты от меня страдаешь.
От этого процесса его бесцеремонно оторвал Корд, сообщивший, что глава «Чистого неба» уже отправился в свои покои, и будет ожидать их там для разговора.
Лебедев не кричал, не пытался что-то выяснить, достаточно долго изучая взглядом вновь очеловеченного бывшего духа Зоны. Простить тому, многочисленные смерти своих коллег он не мог, через силу сдерживаясь, чтобы не начистить Морфею его лицо.
— Ты прости, я не хотел убивать твоих людей. — Начал «спартанец», понимая, что лучше было бы всё же извиниться, но тут же осекся. — Вернее хотел, но я как-то на инстинктах всё, не контролировал… Извини короче.
Отвечать что-то мужчина не стал, молча покачав головой. Он понимал, что уже не сможет ничего изменить и агриться постоянно толку особо тоже не было.
Лебедев поинтересовался состоянием Морфея и его дальнейшими планами. Тот, в свою очередь, сидел и открыто заявлял о своих планах уйти из Зоны и забрать с собой Розу, и как бы сильно мужчине эта идея была не приятна, лучшего варианта для своей дочери на данный момент он не находил: главное — убрать из проклятой Зоны. Однако условие того, что «спартанец» собирался увезти его единственную дочь к себе на Урал, лидера «Чистого неба» не устраивало категорически и здесь очень кстати профессор Каланча пояснил, что некоторое время далеко покидать территории предзонья не рекомендовано для их же состояния, чтобы отвыкание от местной атмосферы происходило как можно легче.
Для выхода из сложившейся ситуации, далее последовали долгие дистанционные переговоры с нынешним руководителем Научно-исследовательского института Чернобыльской аномальной зоны — одним из бывших коллег Лебедева, и тот, в конце концов, по старой дружбе согласился пристроить молодых людей к себе. Тем самым надобность далеко уезжать у сталкеров пропала, а предоставленное им на пользование служебное жилье лидера «Чистого неба» в Чернобыле, позволяло так же некоторое время об этом не задумываться.
Однако Лебедев подчеркнул, что делает это исключительно для комфорта своего любимого чада и припугнул Морфея постоянным наблюдением за его персоной и расправой в случае чего.
В целом, молодые люди идею Лебедева восприняли с энтузиазмом, и спустя ещё неделю, посвященную сборам и обследованию здоровья сталкера, те покинули Зону. Благодаря связям Корда, сталкеры практически беспрепятственно миновали блокпосты и отправились к обычной жизни, как было сказано однажды самим Морфеем: «Без смертей, монстров и двинутых ученых».
И такому «дальше», наступившему с некоторым запозданием, были рады оба.
Галина Ландсберг
Контракт
1.1
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Вермут
Ему казалось, что со стороны всё выглядит как очередной выпуск передачи «В мире животных». Не хватало только голоса диктора, который не переставая комментировал бы происходящее действо. Хищник в укрытии готовится к атаке, жертва – безмятежно пасется. Но Вермут не жалел, что диктором ему служит тишина – относительная, прерывающаяся только далекими голосами мутантов и щебетом птиц.
Как же было опрометчиво останавливаться на привал вот так на открытом пространстве! Но любая глупость со стороны цели служила наёмнику только добрую службу. Отлично просматриваемая в оптику на винтовке полянка между редкими лысыми деревьями, треск поленьев в костре и расслабленно усевшаяся фигура рядом: всё играло ему на руку и задание от этого казалось слишком простым. Вермут всегда любил математику, особенно, когда в ней начинали присутствовать деньги, и, чем сумма больше – тем выше были и его чувства к царице наук. Но несоответствие уровня сложности задания и уровня итоговой оплаты сейчас зародили в мужчине ряд сомнений. Не подстава ли?
Сидящего у костра сталкера мужчина знал. Не близко, но давно, когда он только прибыл в Зону, точно пересекался со своей нынешней целью. Вермут знал информацию о жертве и без подсказки: одиночка, опытный, крупную работу не делает – перебивается с простеньких артефактов на слепых собак и обратно. Так же, наёмник знал, что сталкер дальше бара на «Ростке» идти отказывался, но, отчего-то, его маршрут в этот раз пролегал несколько дальше. Жаль, спросить, что его заставило-таки тащиться в дальний путь, он не сможет. Спросить не от желания побеседовать со старым знакомым, а просто из любопытства. Да и каким уже «старым знакомым»? Ходок – цель, и не более. Вермут даже имени вспоминать не стал, оставив его на задворках своей памяти и странице контракта.
