Андрей Васильев - Дороги судеб
– Могут, – раньше всех неожиданно ответил Жека. – Вполне вероятно, что этим дело и закончится в результате. Но сейчас война никому не нужна, сейчас выгоднее обнюхать друг друга, но не кусать. По крайней мере, без весомого повода. Худой мир пока лучше доброй ссоры. Так что правы наши отцы-командиры с любой позиции.
– Куда лезешь? – заорала Настя за стеной шатра. – А? А ну, брысь!
– Запоздал, – удивился Голд. – Я думал, что сразу кто-нибудь кинется подслушивать.
– Ждем утра, в настоящий момент это – наиболее рациональное решение, – подытожил я. – Лакки, ты молодой, а потому дуй в дозор. Остальным – спать. И Настю с Джебе обратно пришли, хорошо?
– Я в дозоре постою, – мрачно сообщил Жека. – Все равно не усну.
– Беда, – почесал затылок я. – Азиз, свяжи-ка Жеку от греха, ищи его потом.
– Хорош уже, – ощетинился Жека, и я понял, что и впрямь не стоит перегибать палку.
– Брат, если будет надо, я все отдам, чтобы ее вытащить, – сказал я ему и обнял за плечи. – Она ведь мне тоже как родная. Но и дойной коровой для этих ребят мы становиться не должны, понимаешь? Если они убедятся в том, что она для нас не просто так женщина, то спрячут ее в каганате и начнут диктовать нам условия.
– Я не щегол-первокурсник, прописные истины мне объяснять не надо. – Жека закинул автомат на плечо. – Хотя я и не понимаю, как ты спать сможешь, если честно.
Не поверишь, дружище, – смогу. На той Земле не получилось бы уснуть, там я бы уже глотки резал, но там были другие расклады – и для меня, и для тебя, и для нее. Смерть там была конечна, а наличие реабилитационных психологов с мягкими диванами гарантировало, что если человек выживет, то об этом страшном дне он не забудет никогда. А здесь все проще, особенно если учесть тот факт, что Марику не убьют в любом случае, а значит, нам не придется ее потом искать. Ну а душевные терзания… Кого они тут волнуют? Было – и было, других дел много, не до рефлексии. Даже Милена с ее тонкой душевной организацией про то, что с ней делал Окунь, забыла очень быстро. Не потому, что память девичья, а потому, что не стоит себя травить день за днем – это может плохо кончиться. О том, что он с ней делал, забыла, а про него самого – нет, и всякий раз услышав про то, что его завалила очередная группа, радостно улыбалась. Ну, разумеется, раньше, когда ее еще не отправили на перерождение. Сейчас-то ей ни к чему о таком знать.
И еще, не скажет им Марика ничего. Из принципа не скажет, я ее знаю. Но потом, может, через неделю, может, через год, убьет всех, кто над нею куражился, это без вариантов. И не дай бог, мы это сделаем за нее, вони потом не оберешься. А значит, можно отходить ко сну с чистой совестью, если я завтра буду помятый и с невысокой бодростью, ей это не поможет, да и мне – тоже.
Пробуждение было неожиданным. Меня вырвал из сна многоголосый крик: «Ку-ка-ре-ку».
– Дети, в школу собирайтесь. – Голд был уже собран, автоматная рукоять – рядом с подбородком, кепи надвинуто до бровей. – Петушок пропел уже.
«Ку-ка-ре-ку», – грянуло снова снаружи.
– Они заставили людей издавать этот радостный крик, намекая на то, что самое время поторговать, – объяснил консильери. – И это правильно. Я хотел бы выдернуть вашу подружку из их рук, прикинуть, что к чему, и, если повезет, уже сегодня добраться до леса. Что-то неуютно мне тут, братцы.
Если ему тут неуютно, то это не просто так. Что-то он знает или предполагает нечто неприятное. Ладно, поглядим.
– Лакки, Настя, сидите в шатре на оружии, – отдал приказ я. – В прямом смысле – на ящик с ним садитесь. И, если что-то пойдет совсем не так…
Я отдал Насте гранату, которую снял с пояса.
– В ящик закинь, если дело до стрельбы дойдет и сальдо будет не в нашу пользу, – попросил я. – Не хочу, чтобы им трофеев много досталось.
– Те еще перспективки, – заметила Настя, забирая у меня рубчатый кругляш. – Начинаю жалеть, что с тобой отправилась.
– Тебя предупреждали, – добродушно ответил я. – Сама напросилась. Да ты не делай поспешных выводов, это я так, на крайний случай.
– Шучу, – засмеялась Настя. – Жизнь – сложная штука, так что это не самый плохой вариант смерти.
– Насть, что за банальщина? – поморщился Жека. – Сериалов насмотрелась на Старой Земле, что ли, или нахваталась вон у того пижона, который по недоразумению стал нашим лидером?
– Пошли уже. – Голд шагнул из шатра на свежий воздух под очередное «кукареку». – Третьи петухи пропели уже.
Люди в загоне стояли на коленях и хлопали локтями по бокам, видимо изображая домашнюю птицу.
– Забавно, да? – хохотал Салех, показывая на них пальцем. – Это моя любимая шутка, клянусь! Придумал ее еще месяц назад. Великий каган, когда я его так разбудил в первый раз, чуть животики от смеха не надорвал!
– Забавно, – признал я. – И креативно!
Никакого внутреннего неприятия или возмущения от того, что на моих глазах унижают кучу народа, у меня не было. Если люди готовы, стоя на коленях, драть горло, изображая пернатую живность, то это их проблема. Уверен, Марика в этой забаве не участвует сейчас, да и раньше не участвовала. Странно, что она вообще до торгов дожила, с ее-то характером. И потом, в ночи рабов вроде как было за сотню, а тут дай бог десятка три горланят, стало быть, здесь только те, кто согласился это делать. И чего мне их жалеть? Я и тех, на поляне, не жалел: рабы – они и есть рабы, сами свое место в этом мире выбрали, раз на такое подписались.
Хорошо, что Милена этого не видит, вот она бы вонь подняла…
– Как спалось? – Салех был дружелюбен до приторности. – Надеюсь, хорошо? Просто у вон того вашего товарища немного взволнованный вид.
И он показал на Жеку.
– Да что вы! – замахал руками я. – Вы его взволнованным не видели! Хотя… И я его таким тоже не видел. Пьяненьким, как вчера, – видел, а взволнованным – нет.
– У вас есть спиртное? – удивился Салех. – Надо же!
– Да вот, начали гнать потихоньку, – сочинял я на ходу. – Дело-то нехитрое. Я командир строгий, в походе – ни-ни, но он вот нарушил мой запрет вчера и по дороге фляжечку употребил, потому и безобразную сцену потом устроил, ну, вы помните. Женщина кричит, алкоголь в венах заиграл… Бывает.
– А я так понял, что это ваша общая знакомая. – Салех явно не спешил верить моим россказням. Ну и правильно, я бы тоже так сделал.
– Не скажу точно, пока не увижу эту даму, – развел руками я. – Голос – штука такая. Поди знай.
А ведь ты от Марики ничегошеньки не узнал! Если бы она хоть что-то сказала, то сейчас ты по-другому бы разговор со мной вел. Впрочем, я в этом и не сомневался.
– Дело в том, что эта рабыня попала сюда случайно, – виновато улыбнулся Салех. – Она должна была остаться в каганате, на ее лицо упал благосклонный взгляд самого великого кагана. Ее судьба – быть его наложницей, одной из многих.
– Ну и фиг с ней, – равнодушно отмахнулся я. – Нет так нет, я не в претензии, пускай она великому кагану приятное делает. Да оно и к лучшему – новый мир, новые бабы… А со знакомыми одни проблемы будут. Вечные советы, опять же – к делу их особо не приставить. Чемодан без ручки.
Салех не переставал улыбаться, но в глазах у него промелькнуло нечто, убедившее меня в том, что я на верном пути. Ясное дело, он мне по-прежнему не верил, но некое зерно сомнения я все-таки в его душе посеял.
Нет, все-таки война лучше, чем вот такие словесные поединки. Там все проще и быстрее. А здесь – как по болоту идешь или по минному полю.
– Ну, будем смотреть товар? – подмигнул я кочевнику и потер ладони. – Чего тянуть?
– Не имею ничего против, – согласился со мной Салех. – Отвечу тем же самым: мне бы тоже хотелось глянуть на то, чем вы будете расплачиваться.
– Мне очень жаль, почтенный Салех, но наш товар будет предъявлен только против того, что мы отберем, – твердо сказал я. – Вы купец, я купец… Цены на товар еще не устоялись, и мне не хотелось бы, чтобы вы подгоняли одно под другое.
В принципе, в его пожелании не было ничего сверхъестественного, но я хотел немного демонстративно поупрямиться.
– Отвечу вам абсолютно тем же, любезнейший Сват. – Салех посерьезнел. – Истинно так, твердого порядка цен нет, но есть здравый смысл.
– Ладно, сделаем вот как. – Я достал из кобуры пистолет, разумеется, не кольт, а второй, тот, что все время висел у меня под мышкой, и несколько кочевников напряглись, как перед прыжком. Щелкнув, я извлек из рукояти обойму, выбил патрон из ствола и протянул оружие Салеху, сказав его охране: – Да успокойтесь, нормально все.
– И? – повертев его в руке, спросил Салех. – Это все?
– Нет, это демонстрационный образец, на «посмотреть» – пояснил я. – Вот такие пистолеты фигурируют в числе того, что будет нашей оплатой в том случае, если мы договоримся. Есть и еще кое-что, но сначала – ваш товар.
