Андрей Васильев - Дороги судеб
К работорговцу подбежал тот, кого он отправлял к рабам, и что-то сообщил ему на ухо. Что именно, гадать не приходится: есть такая, кричала, теперь молчит. Молодая, строптивая.
– Спать пойдем, – встал я, не отводя взгляда от лица Салеха. – Завтра будет длинный день.
– И то, – согласился тот. – Я тоже, пожалуй, пойду отдохну. Надеюсь, завтра мы заключим выгодный для нас обоих договор.
– Уверен в этом, – улыбнулся я, достав нож, отрезал себе от тушки, жарящейся на костре, ломоть мяса и, обжигаясь, отхватил от него зубами волокнистый кусок. – Умные люди всегда смогут договориться о взаимовыгодных условиях.
– Истинно так, – кивнул Салех. – Доброй ночи.
Жеку уже отволокли в шатер и распластали на земле. Он дергался, как жук, перевернутый на спину, вращал глазами и внешне напоминал черта. Азиз его еле удерживал.
– Джебе – у входа, Настя – к задней части шатра, – скомандовал я, войдя внутрь. – Нам лишние уши не нужны. Если что, посылайте всех к монахам. Но не стрелять.
Ребята выскочили наружу, я сел Жеке на живот и, вздохнув, сказал ему:
– Угомонись, болезный. Вы вдвоем уже все, что могли, сделали, разве что только кроме ребенка, но это и хорошо. Вам, таким, держаться надо вместе, а размножаться не нужно. У нас и без того дураков лет на сто припасено.
– Умм, вмм! – промычал мой друг, свирепо сопя.
– Я так понимаю, это и есть ваша приятельница со Старой Земли? – уточнил Голд, стряхивая с камуфляжной куртки травинки. Надо полагать, Жека его через себя бросил, в рукопашке он всегда был хорош.
– Она, – подтвердил я. – Марика. Черт, как же не вовремя, а!
Жека дернулся и обвиняюще что-то замычал, думаю, нечто вроде: «Да как ты можешь такое говорить, Стас!»
– Что «ыу-ыу»? Чего ты фырчишь, как еж? – злобно прошипел я, глядя на него. – Пять минут назад вы с Марикой нас в такую задницу загнали, откуда только один вид открывается – снизу, и тот без просветов. Глотки у вас обоих луженые, а мозги – куриные!
– Что да, то да, – подтвердил Голд. – Этот Салех теперь за вашу леди такую цену заломит, что нам придется за нее всю крепость отдать, вместе с населением. Евгений, я не сомневаюсь, что вы так и поступите, но вот не уверен, что мнение Свата совпадет с вашим.
Голд, как и я, был зол до невозможности, вон с Жекой даже на «вы» перешел.
– Правильно не уверен. – Я с удовольствием подпрыгнул на животе Жеки. – Ромео и Джульетта выискались, понимаешь ли. Азиз, да отпусти ты его уже, все, что мог, он уже сделал.
– Стас, ты чего говоришь-то? – просипел Жека, как только обрел возможность снова общаться. – Ты чего несешь? Ее надо прямо сейчас! Чтобы не тянуть!
Ненавижу это в моем друге. Великолепный боец, хороший стратег, отличный наставник, но когда его захлестывают эмоции, связанные с Марикой, он теряет над собой контроль. Это бывает нечасто, но сегодня нам не повезло.
– То есть нам надо немедленно бежать и ее выкупать? – злобно спросил я у него. – Жека, Христом богом тебя прошу: отключи основной инстинкт и хоть как-то активируй мозги! У этого жука на руках сейчас козырный расклад, а мы в полной… Ну я уже говорил. Так что сидим, ждем утра, а после идем и слушаем, что он нам предложит.
– А там – по ситуации. – Голд хрустнул костяшками пальцев. – Пробуем свести убытки к минимуму.
– Марика – убытки? – Жека привстал и толкнул меня в бок. – Да слезь ты с меня! Кстати, гад ты, Стас, прикладом друга бить – это свинство!
– Если друг баран, который два и два сложить не может, это не свинство, а мера разумной предосторожности, – парировал я, пересаживаясь на землю. – А ты, Жека, – это он. Остыл маленько?
– Остыл. – Он потер лицо ладонями. – Стас, мы ее столько искали, пойми ты!
Ну, не «мы», а ты. Я, к примеру, особо на эту тему не заморачивался, других дел было много. Нет, не забывал о старой знакомой, но в приоритетах не держал. Ну а что? Я реалист и свои мысли по поводу розысков Марики уже как-то озвучил.
– Ну вот, нашли. – Я указал рукой на выход из шатра. – И чего? Благодаря тебе, даже не ей, а именно тебе, все стало сложным до невозможности. Салех завтра скажет, что она стоит сто автоматов и пятьдесят цинков патронов к ним, и что ты на это ему ответишь?
Жека открыл рот, чтобы сказать очередную пафосную глупость, но не стал этого делать. Слава богу, у него мозг заработал.
– Что сделано, то сделано, – негромко сказал мне Голд. – Хорошо, что хоть ты себя повел правильно. Ты не показал, что эта женщина для тебя важна, а то, что Жека твой друг со старых времен, Салех не знает. Мало ли что нужно твоему бойцу? Может, он завтра себе персональную ванну с морской водой потребует, и что? Ты не обязан исполнять его прихоти, это все – его проблемы. Другое дело, что сейчас…
Голд замолчал, но я понял, что он хотел сказать. Сейчас Салех будет мытарить Марику, выбивая из нее информацию обо мне и Жеке: кто мы, что мы, откуда друг друга знаем. И бог весть, какие методы они будут использовать при этом.
– Сейчас? – Жека завертел головой, переводя взгляд с меня на Голда, потом его глаза замерли в одной точке, он догадался, что консильери имел в виду.
– Азиз, – скомандовал я, и мой телохранитель на секунду опередил Жеку, рванувшегося к выходу, и вновь припечатал его к земле.
Господи, ну когда он уже повзрослеет, а? Здоровый дядька, все вроде видел, в бою незаменим, даже в полиции служил – и такие вот конвульсии… «Это же она!» Перед людьми стыдно.
– Ну да, скорее всего, – согласился я с Голдом. – Но Марика – девушка умная, это у нее не отнять. Полагаю, что она уже сообразила, каких дров наломала, и сейчас пудрит степнякам мозги.
– Кочевники – ребята простые и неотесанные, – заметил консильери. – Если не поверят, то могут перейти к более решительным мерам.
– Вот это – тот самый случай, когда отсутствие боли – положительный фактор, а не отрицательный, – криво улыбнулся я. – Что они ей сделают? Пытки неэффективны, угрозы – тоже, а убить ее они не посмеют, это невыгодно коммерчески.
– Есть другие методы, – уклончиво сообщил мне Голд. – Специфические.
– Химических препаратов тут нет. – Я не понял до конца, что он конкретно имел в виду, вариантов было много. – Гипноз и магию эти ребята не практикуют. Ну а если ты о физиологических методах воздействия… Это не самое страшное из того, что может произойти.
Жека что-то промычал.
– Да, приятель, не самое страшное, представь себе, – не выдержал все-таки я и чуть повысил голос: – Нет, мы сейчас без особых проблем можем перебить их всех, у нас достаточно оружия, и народ здесь собрался умелый и знающий. Я тебе даже больше сказать могу: можно было сразу после того, как мы услышали голос Марики, перестрелять свиту Салеха, его самого взять в заложники и рвать отсюда когти. Вот только потом что? За этим холмом сейчас наблюдают десятки глаз, и если мы сделаем то, что я описал, эти люди мигом поднимут всю свою орду. Не знаю, как – тамтамами, сигнальными огнями, еще как-то, но они ее поднимут. И даже если нам повезет, если мы выберемся из степи, то в любом случае получим полномасштабную войну, к которой пока не готовы. В открытом бою мы их, скорее всего, уделаем, может, даже и крепость удержим, особенно теперь, с артиллерией. Но они не дураки, они лоб в лоб с нами не станут сходиться, им генеральное сражение не нужно. Они нас будут отстреливать из-за кустов, как куропаток, по одному, не делая никакого различия между теми, кого убивают, и в результате полностью заблокируют нам выход в лес и степь, оставив только реку. Их просто больше, понимаешь? А потом, когда нас останется половина от нынешнего количества, они придут под стены крепости и добьют оставшихся.
Жека сопел, уставившись в купол шатра.
– А война будет непременно, поскольку они исповедуют те же принципы, что и мы, – не прощают смерть своих собратьев, по крайней мере, если сами видели, кто в этой смерти повинен. То, что мы сделали в лесу, – не в счет, это по правилам игры, а вот тут… – заметил Голд. – И все это – из-за одного человека. Я не совсем сволочь, но мне такое не по душе, слишком неравноценный обмен. Азиз, отпусти его, он хочет что-то сказать.
– Мужики, я это все понимаю. – Голос у Жеки был обычный, спокойный. – Но что тогда делать?
– Что делать? – Голд усмехнулся. – Будем ждать завтра. Точнее, уже сегодня. Салех назовет цену, а мы будем думать, как ее сбить.
– Сват? – Лакки кашлянул, ему явно было не очень ловко от того, что он влезает в наш разговор, но мысль, как видно, распирала его изнутри.
– Говори, – повернулся я к нему. – Да не мнись ты!
– Но ведь эти кочевники запросто и без повода могут такую войну начать? – сказал Лакки. – Без предлога, в смысле.
– Могут, – раньше всех неожиданно ответил Жека. – Вполне вероятно, что этим дело и закончится в результате. Но сейчас война никому не нужна, сейчас выгоднее обнюхать друг друга, но не кусать. По крайней мере, без весомого повода. Худой мир пока лучше доброй ссоры. Так что правы наши отцы-командиры с любой позиции.
