Берсерк (СИ) - Мах Макс

«Надо будет найти… - решил Олег, пролистав мысленно экземпляр, купленный по случаю у букиниста, -. – Она где-то в моей личной библиотеке, я полагаю».

- Я тебе потом покажу одну книжку… - сказал он вслух, лаская бедра Рэйчел. – Это к вопросу о том, что можно и что нельзя показывать в книгах. Ее написала еще в конце XVII века одна светская дама для магически одаренных девушек на выданье. Думаю, тебе понравится. Там все про все».

- Так уж и про все? – задохнулась девушка от удовольствия, развернувшись к нему лицом и буквально насаживаясь своей узкой щелкой на его впечатляющий, в особенности по сравнению с ее габаритами, член. – И про это?

- Я же сказал… - Олег подхватил ее под бедра и теперь мягко качал, позволяя своему парню медленно входить в нее, преодолевая приятное для них обоих сопротивление ее горячей и влажной узости, и так же медленно выходить, срывая с ее губ стон. – Про все и со всеми подробностями.

- И про губы? – простонала Рэйчел, подставляя губы под поцелуй.

- Про губы? – переспросил Олег, когда на них «снизошла благодать».

- Девочки говорили, - дыхание у нее было тяжелое и говорить было сложно, но любопытство оказалось сильнее усталости, - что можно еще сюда, - ее тонкие пальчики коснулись распухших от поцелуев губ, - и туда, - рука нырнула между точеных ножек и, по всей видимости, указала на ее круглый зад.

- Хочешь попробовать? – полюбопытствовал вполне расслабившийся после второго раза Олег.

- Страшно, конечно, - честно призналась Рэйчел, - у тебя такой большой, а там и дырочка-то, как дверной глазок. Но думаю, раз уже начали, зачем останавливаться на достигнутом, - пожала она плечами. – У маглов был такой знаменитый ученый Зигмунд Фрейд, так он так и говорил: «Всё, что вы делаете в постели, — прекрасно и абсолютно правильно. Лишь бы это нравилось обоим». Как думаешь, мне понравится?

- Не знаю, - честно признался Олег, — это очень индивидуально.

- А тебе?

- Мне точно понравится.

- Ну а мне нравится, когда нравится тебе, - вполне ожидаемо призналась Рэйчел. - Я же женщина, я отдаюсь, чтобы ты мог мной насладиться, а я наслаждалась твоим наслаждением.

— Это не так, - возразил Олег. – Вернее, не должно так быть, потому что это неправильно.

- А как правильно? – спросила она, выдохнув куда-то ему в грудь.

И в самом деле, а что правильно-то, и почему это должно его заботить? Он ее хочет? Это факт. Она дает? Тоже факт. Чего еще-то? Но сейчас, временно насытившись ее телом и ее лоном, викинг отступил в тень, а на авансцену вышел кто-то никто из просвещенного до умопомрачения XXI века. Немолодой, образованный, проникшийся духом либерализма, что бы это на самом деле ни означало.

- Ты отдаешься, потому что так устроены женщины, - сказал он вслух, - но это не значит, что ты не должна испытывать удовольствие от самого процесса. Наслаждаться моим наслаждением – это одно, а довольствоваться лишь тем, что я получил удовольствие – это совсем другое. Первое приемлемо и даже приветствуется. Во всяком случае, мне это в тебе нравится. Но второе – это извращение. Секс – это взаимное удовольствие. Так мне кажется… Хочешь, еще раз?

- А ты можешь? Девочки говорили…

- Забудь тот вздор, который несут некоторые девочки! – остановил ее Олег. – Кто-то не может, а кто-то другой и может, и хочет. И знаешь, что? Я не прочь побывать как раз здесь, - коснулся он пальцами ее губ.

9 декабря 1980

Стычки и нападения продолжались весь ноябрь. Вальпургиевы рыцари и все прочее чистокровное и не слишком чистокровное быдло нападали где только могли. Кровь лилась рекой, и ТС буквально с ног валился, пытаясь переломить ситуацию. В бой пошли даже беременная Лилс, Анника и Бэлла, а в двадцатых числах ноября, видя творимый пожирателями беспредел и полную неадекватность властей, к активным операциям подключились и те волшебники, кто до сих пор предпочитал блюсти нейтралитет. Регулус Блэк привел троих бойцов, Люциус Малфой – семерых, Иероним Сметвик – четверых и Александр Гринграсс – двоих, а к началу декабря дозрели так же Ксенофилиус Лавгуд, Иеремия Скиттер – старший брат восходящей звезды волшебной журналистики Риты Скиттер, Амос Диггари и еще несколько совсем уж мирных даже по довоенным меркам волшебников. Сами вооруженные силы ТС, хоть и несли постоянные потери, но увеличились за этот же период времени на пятнадцать человек. Сам Олег метался по стране, как угорелый, но в большинстве случаев успевал лишь к шапочному разбору. У него банально не было системы оповещения, а люди все еще велись на пропаганду Министерства и Дамблдора и предпочитали вызывать на помощь Аврорат и Орден Феникса. Аврорат появлялся вовремя лишь в одном случае из пяти, но в последнее время стал нести гораздо меньшие потери, чем пожиратели. Объяснялось это тем, что на помощь обычно бросались те, кому было не все равно. И те из них, кто не погиб в первых боях, неплохо поднаторели в боевой магии. В этом смысле выделялась отряды Амелии Боунс и Руфуса Скримджера. Эти авроры не пользовались непростительными заклятиями, но неплохо справлялись и без них, прореживая ряды вальпургиевых рыцарей. Орден же Феникса обычно реагировал на вызовы с опозданием, - не из-за лени, а из-за плохой организованности, - но даже если вступал в бой, то пытался арестовать пожирателей, что было отнюдь не тривиальной задачей, и, в связи с этим нес большие потери.

В конце концов, у руководства ТС кончилось терпение, и они опубликовали в качестве платных объявлений секретную статистику Аврората, касавшуюся действий самого Аврората, а также ДМП и Ордена Феникса. Понятное дело, что обнародование нелицеприятных фактов вылилось в колоссальный скандал. И вскоре Олег получил письмо из Хогвартса. Дамблдор приглашал его на разговор.

Олег более или менее представлял себе, о чем пойдет речь. Он по-прежнему совершенно не понимал Альбуса Дамблдора, - его мотивов и целей, - но не обманывался по поводу его позиции относительно боевых действий с пожирателями. На самом деле, мог бы и не тащиться в Хогвартс, - только время напрасно терять, - но просто захотелось взглянуть на школу глазами стороннего наблюдателя. Кое-что вспомнить, кое о чем пожалеть, ну и так далее и в том же духе. Поэтому, собственно, и согласился. Прибыл раньше назначенного времени и первым делом пошел гулять по замку и окрестностям. Директор об этом, разумеется, знал, не мог не знать. Мало того, что Дамблдор в силу своей должности контролирует через магическую сеть, раскинутую над Хогвартсом и внутри него, всю территорию школы и всех находящихся в ней людей, так Олег во время своей прогулки кого только не встретил. Кивнул Хагриду, делавшему вид, что «починяет» створку входных ворот, поздоровался с Филчем, протиравшим зачем-то какую-то медяшку в Главном холле, пообщался со Слизнартом, которому симпатизировал во время учебы, и с Макганагал, которую тихо ненавидел. В общем, увиделся, пусть и мельком, со многими действующими преподавателями и менторами, не говоря уже о школьниках, среди которых было полно таких, кого он знал, более или менее близко общаясь с их семьями. В общем, за время этой двухчасовой прогулки случилось немало встреч, и кто-нибудь из этих встречных-поперечных наверняка должен был доложить боссу, но Дамблдор мешать Олегу не стал. Дождался назначенного времени и встретил, сидя за рабочим столом в своем роскошном кабинете. Ну, а дальше все пошло согласно годами выверенному шаблону. Сели один напротив другого, но, как и следует ожидать от борца за все хорошее, против всего плохого, Дамблдор возвышался над посетителем, устроившись в «золотом» троноподобном кресле за своим монструозным рабочим столом, установленными по случаю на возвышении, а Олегу было предложено кресло для посетителей. Небольшое, простое и, пожалуй, низковатое, еще больше подчеркивающее разрыв по высоте. Не совсем демократично, но что есть, то есть.

— Это должно прекратиться! – Прозвучало весьма категорично, но Олега такой ерундой не смутить.