Антон Томсинов - Одинокие в толпе
–Вперед! – шепнул я леди Амалии, видя, что и она не в себе.
На ходу надел плащ и шляпу инквизитора, чтобы заставить стражу открыть ворота.
Лишь после долгого разговора с капитаном и предъявления особой грамоты Святого Престола мне разрешили пройти и провести с собой Амалию, под низко надвинутым капюшоном прятавшую лицо.
А мелодия всё летела нам вслед прощальным плачем...
Мы остереглись дороги, ведущей через лес: не стоило выбираться из города, чтобы испытывать нашу судьбу в нём. Я вёл Амалию к скалам на юге от Альбрехта. Там находилась деревня, на погосте которой захоронен труп Инфа или Криспина Белтагью...
– Куда мы? – спросила Амалия, откидывая назад капюшон, когда мы отошли на порядочное расстояние от ворот.
Она красива, чёрт меня побери! Рядом с нею я чувствую себя здоровенным эспадоном, поставленным рядом с изящной рапирой, отделанной бриллиантами.
– Как можно дальше от города, В ближайшей деревне купим коней.
– А потом? Вы вернётесь в город, а меня предоставите самой себе? Или хотите последовать за мной? – рассмеялась Амалия.
Она стала заметно смелее, когда мы вышли из города.
– Мне необходима ваша помощь в одном деде. Я бы, безусловно, помог вам и из одного сострадания, но раз уж вы можете оказать мне услугу, я осмеливаюсь просить о ней.
– И что это за дело?
– Терпение, моя благородная леди – замечательная добродетель. Потерпите до деревни...
Лyгбыл весь покрыт цветами. Мы ступали среди их ароматов. Хотелось вспомнить какую-нибудь хайку из репертуара Накиро Табуто...
Алмаз, лежащий на чёрном бархате... Именно – с ним можно сравнить её взгляд!.. Но об острые грани можно и порезаться...
Деревушка была самой обычной. Тихой, мирной... Здесь приятно провести остаток жизни: бродить по колено в цветах, мять в пальцах резко пахнущую хвою, смотреть на дымок, поднимающийся в небо... Ради этого многие и играют в такие игры... Каждому своё. Кто-то предпочитает коврик для медитаций. Кто-то – вот такие миры. Разница лишь в средствах, результат одинаков.
Церковь слегка покосилась и вросла в землю...
До рассвета пара часов. Земля ещё принадлежит мгле и злу. Никто не откроет дверь и не выйдет до рассвета, никто не помешает нам.
Всё, что мне нужно здесь – небольшое уютное кладбище за церквушкой...
Ржавая чугунная калитка... Замшелые погосты... Не пришлось даже читать надписи на могильных камнях – я сразу увидел свежую – по сравнению с остальными – могилу мэтра Криспина.
– Зачем тебе это кладбище? Тут может быть опасно! – зябко кутаясь в плащ, проговорила леди Амалия.
– Только не мне. Нечисть не страшна инквизитору, которого направляет свет истинной веры.
– Это у тебя-то истинная?
– Она истинна для меня, хоть и не во всём совпадает с верой остальных...
Заступ... Мне нужен заступ!..
В сарайчике, стоявшем в черте кладбища, как я и ожидал, нашлись лопаты. Вскоре могила была разрыта, и гроб извлечён из земли. Отвратительная работа! Не дай Бог заниматься этим ещё раз...
– Теперь то, о чём я хотел тебя попросить. Оживи этот труп! Света луны достаточно для колдовства.
– Ты принимаешь меня за колдунью? – спросила Амалия, приподнимая тонкую бровь.
– Можешь не играть со мной. Я прекрасно чувствую твою магическую ауру.
Леди Амалия рассмеялась, распуская свои длинные чёрные волосы, и тряхнула головой:
– А ты не так уж прост, инквизитор!
– Что тебе нужно для обряда?
– Время. Несколько камней. Перо.
– Камней достаточно на земле. А перо...
Я снял с головы шляпу, отстегнул от тульи щегольское перо и подал ей.
Амалия с поклоном приняла перо, расстегнула пряжку своего плаща, расстелила его на земле рядом с открытой могилой и сказала:
– Будь настороже! Волшебство притягивает непрошеных гостей...
Я усмехнулся: уж кому-кому, а мне, инквизитору, прекрасно было известно, что занятия колдовством могут привлечь такие силы, с которыми не стоит сталкиваться смертному – иначе зачем мы с таким рвением уничтожаем магов... Я обнажил рапиру и дагу, приготовил пистолеты и присел на высокий могильный камень, наблюдая за Амалией.
Она долго бродила по кладбищу, собирая нужные камни, потом так же долго раскладывала их на своем плаще в виде замысловатой фигуры. Затем стала вполголоса напевать на незнакомом мне языке, воля пером в воздухе. Волнение нарастало. Вокруг девушки собирались магические силы. Перо уже летало в воздухе без помощи Амалии, опускаясь и взмывая вверх. Что-то двинулось в поле... Какой-то шорох послышался среди домов...
Я был спокоен. Я опытный инквизитор и не раз сталкивался со злом. Меня защищали талисманы: любое прикосновение к моей плоти нестерпимо жгуче для нечисти.
Сзади что-то шевельнулось – я понял это по еле уловимому колебанию воздуха. Обычный мертвец... Он не успел сделать и шага, как моя рапира пронзила его грудь.
Многие думают, что для борьбы с нечистью надо иметь тяжёлое ударно-рубяшее оружие. Это не так. Главное здесь – не отрубить голову, а уничтожить заклинание, привязывающее душу к мёртвому телу или – как в случае с зомби – заставляющее тело двигаться и исполнять команды. Рапира несёт в себе достаточно сильное благословение, чтобы нейтрализовать почти любое такое заклинание...
Мертвец тяжело рухнул навзничь, источая зловоние. На блестящей поверхности клинка не осталось и пятнышка...
Амалия продолжала ритуал. Оживление – сложное заклинание. Нам нужно продержаться полчаса...
Кто-то вышел из-за угла церквушки. То ли вампир, то ли ещё один мертвей?.. Выпад – и пришелец упал... Всё просто...
Танцуй, Амалия, не останавливайся! Пока ты танцуешь, они не могут к тебе подойти!..
В поле нарастал волчий вой... Бродят бешеные волки по дороге скрипача...
Не к месту вспомнилась легенда о волшебной скрипке. О той самой, на которой стоит только заиграть, как волки пойдут за тобой и нападут, когда ты кончишь играть, устав...
Волки напали на меня, окружив стаей. Первым прыгнул вожак. Его я встретил ударом рапиры в сердце – этих тварей не убить заклятьем.
Потом остальные.
Вспышки выстрелов озарили старенькое кладбище... Давным-давно я научился двигаться быстро. А надо ещё быстрее!..
Глаза Амалии, полные ужаса...
Оскаленные пасти, при взгляде на которые холодеет в груди...
Зубы, рвущие одежду и плоть.
Стань подобен вихрю, кружащему осеннюю листву...
Двигайся, словно ветер, качающий головки цветов...
Боли нет... Боль прилёт после победы...
Стая, движимая слепой ненавистью, и человек, слившийся воедино со своим оружием...
Круг стали вокруг меня.
Капля крови, перерубленная в падении метнувшейся дагой...
Хруст мелких косточек...
Гибкая рапира, гнущаяся под весом тела...
Земля, принявшая усталое колено.
Я вытер пот левой рукой, выпустив из окостеневших пальцев дагу. Правая висела плетью.
Я истекаю кровью, словно треснувшая бочка – вином...
Святые слова, которые я прошептал непослушными губами, усыпляют боль и останавливают кровь. А леди Амалия – изящный тюльпан ночи – приступила к последней и главной части заклинания...
В гробу Криспина слышны шорохи...
Нас окружает бледное свечение. Это духи лежащих здесь не хотят отпускать своего товарища. Они сначала нападут на меня, а потом, когда Амалия закончит заклинание, на неё.
Мне поведали о них древние книги с изрубленными переплётами и обожженными страницами. Я смогу многих сразить святой силой. Ещё несколько погибнет в огне моих талисманов. Но и мне не выжить!
Осталось прибегнуть к Слову Инквизиторов – страшной, последней молитве, сотворенной за 500 лет до этого утра... Её говорил я не на обычном языке – а на тон что был в ходу более тысячелетия тому назад... Её повторял я, кашляя кровью, привалившись к холодному надгробию... Ее шептал я, глядя в белое лицо приближающегося призрака, не отворачивая глаз...
Шаги за спиной... Словно кто-то остановился в двух шагах за мною... Я договорил Слово и устало замер...
![Владимир Рыбин - Включите вашу память [=Если разбудить память]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
