Сергей Калашников - Четвёртый поросёнок
— Он старается поступать взросло, — откликнулась Дара. И вдруг поняла, что рядом никого нет. Вернее, оба мохнатика по-прежнему здесь, но стали невидимы.
— Добрый вечер, Дара Руслановна. Это вы нас позвали? — Федя с Ниной уже рядом.
— Будем считать, что я, — незачем усложнять ситуацию. — Мне нужно кое с кем вас познакомить. Повесьте оружие на ремень.
— Это так страшно? — улыбнулась Мелкая, пристраивая винтовку в положение для переноски.
— Не хочу испытывать ваши рефлексы, — улыбнулась учительница. — И сравнивать соотношение разумного и заученного. Считайте, что вас охраняют, — Дара повернулась. — Это Риатор. Он хочет с вами потолковать. А мы с его товарищем будем прикрывать.
Мелкая посмотрела туда, где стоял Бушмейстер, и кивнула. А Федька с любопытством уставился на проявившегося «снежного человека».
— Рад познакомиться. Фёдор Матвеев к вашим услугам, — произнёс он учтиво. — Ещё меня можно называть «Нах-Нах», — я откликнусь. А это Нина Уткова, которая также откликается на прозвище «Мелкая». Мы ученики этой школы и ничего не умеем такого, чтобы могли указать в качестве наших профессий.
— Очень приятно. Моё имя Риатор, что, также, является и прозвищем, и кличкой. Таков обычай нашего народа. А по профессии я врач. Мне хотелось бы осмотреть одного из ваших товарищей, твоего Федя тёзку. Но, так уж получилось, что необходимо, чтобы нас кто-нибудь представил.
Завизжавшая Мелкая повисла на шее мохнатика:
Вы приделаете ему новую руку? Вас Минатор прислала? Мы его сейчас приведём!
— Кхе-кхе! — Федька погладил подругу по спине, и она отлипла. — Насколько я понимаю, вы — инопланетянин, обратился он собеседнику.
— Это же можно сказать и о вас, мой юный друг. Но нельзя сказать о вашей спутнице. Надёжней будет определить меня, как человека другой расы. Это, примерно, то же самое, что было бы верно с вашей стороны по отношению к мегакотам.
— Да? — мальчик постоят несколько секунд в раздумье. — А ведь действительно так удобней для души. Люди — они и есть люди. Просто я — Хомо. А вы…?
— Идалту.
— Как я понимаю, корни вашей расы происходят не с этой планеты?
— Нет. Мы издалека. И уже давненько имеем возможность навещать другие звёздные системы, не проводя в дороге всю жизнь. Прерия, лишь один из миров, где мы иногда гостим.
— Благодарю вас, Риатор. Если хотите меня о чём-нибудь спросить — готов ответить.
Чопорность ритуала знакомства, кажется, позабавила собеседника.
— Скорее, у меня будет просьба. Хотелось бы поскорее встретиться с пациентом, желательно на этом месте.
— Идём скорее, — Нинка тут же потащила парня за руку. — Приведём Фёдора. Ну, давай, звони. Пусть уже одевается — небось спать завалился.
— А вы, Дара Руслановна, — обратился Нах-Нах к учительнице. — Проводить вас домой?
— Спасибо, Матвеев. Не стоит. Я немного побуду тут. Хочу перекинуться словечком-другим со старым знакомым, — слева насмешливо фыркнули.
* * *Однорукий Фёдор копался довольно долго, минуты четыре.
— Ну чего, — появился он на крыльце и посмотрел на друзей заспанным взором.
— Внеочередной медосмотр, — брякнул Нах-Нах.
— У секретного доктора, который проездом и инкогнито, — Мелкая уже настроилась на Федькину «волну» и подыгрывает ему.
— Скотство какое. Не высплюсь же!
— Так шевелись. Топаем в сторону клубничника.
* * *Силуэты Дары и ещё одного Идалту виднелись чуть в стороне на стволе поваленного дерева. Риатор же устроился на разножке у раскладного столика с незнакомой аппаратурой.
— Садись, — указал он однорукому на свободную табуреточку рядом. — Я — Риатор. А ты давай сюда свою культю, — от недавней чопорности не осталось и следа. Теперь под развесистым каштаном находился сухой деловитый врач, не склонный ни к нежностям, ни к сантиментам. И полными плотоядного аппетита глазами взирал на приведённую жертву.
Мальчик же, заметно оторопело взирал на острые кошачьи ушки. Нет, не кошачьи — раковины начинались сбоку головы, как у людей. Но шерсть, клыки во рту…
— Кто это? Хозяин!?
— Да нормальный дядька, — отреагировал Нах-Нах. — Просто издалека. Кончай кобениться, нам тоже спать охота, а прикрывать вас кому-то нужно.
Вдвоём с подругой они в два счёта слупили с жертвы куртку и стянули футболку, обнажив торс, и усадили паренька на табуретку ампутированной рукой к медику. А тот принялся цеплять к разным местам датчики, поглядывая на картинки и цифры, возникающие на компактном экране.
— Дрожишь, шкерт! — воскликнул он чуть погодя. — А ну, накиньте на него куртку. Кстати, с адамитами мы не слишком часто проделывали подобные мероприятия и, как правило, в условиях стационара. Ну что, будем руку выращивать? — упёрся он взглядом в пациента.
— А вы можете? — с недоверием посмотрел однорукий Фёдор на необычно разговорчивого дикого зверя.
— Зачем, скажи на милость, я бы звал тебя, если бы не мог? — ушки на голове врача сделали стригущее движение а из глаз так и брызнуло веселье.
— Будем выращивать, — ответил мальчик. — Даже, если потом вы меня съедите.
— Врач упал с разножки и покатился хохоча.
— Ребята, Идалту нельзя смешить, — сказала подошедшая Дара, оставившая собеседника вдалеке на древесном стволе. — Они были бы непобедимы, если бы хохот не лишал их способности сопротивляться. Ева ворочается, — добавила она повернувшись в сторону недалёкого дома, — а Вадима Петровича никакой пушкой не разбудишь. Так что ребятки, Фёдора вам придётся сопровождать на процедуры и прикрывать во время собственно процесса лечения. Идалту сейчас не могут присылать сюда для этого своих людей — какая-то у них политика с расой, считающейся куратором Прерии. Ну и, сами понимаете, надо постараться обойтись без огласки.
— Положитесь на нас, Дара Руслановна, — кивнула Мелкая. — Звонок Феденьке на визоры — и мы всё сделаем.
— Ай! — воскликнул однорукий.
— А я не обещал, что будет не больно, — заметил Риатор. — Готов?
— Готов… Ай!
— Лучше вскрикивать, чем скрипеть зубами. Только громкость звучания необходимо снизить, а то, мало ли кто услышит. До спальных-то корпусов рукой подать. Готов?
— Готов… Ох-х-х!
— Да. Так уже лучше. Готов?
— Федя, — Мелкая слегка сжала руку друга, — слева тридцать полосатый амфицион, — она принялась накручивать на свою мелкашку глушитель. — Если не смогу завалить его по-тихому, стрелять придётся тебе.
Со стороны бревна донёсся тихий хлопок. Дара и Нинка оторвали приклады своих винтовок от плеч.
— Буш завалил зверя, — объяснила учительница. — Ну, я побежала домой. Сейчас коты сбегутся ужинать.
— Не сбегутся. Ушли они на закате и Фагора взяли с собой.
— Ох-х-х!
— Вот и хорошо. Ребята, подержите пациента. Сейчас будет действительно больно. А ты, малыш, возьми капочку в зубки.
— Ы-ы-х!
— Прекрасно. Ростовое поле очистили от эпителия — можно и за дело приниматься. Готовься, герой. Зудеть это место будет непрерывно и очень сильно. Как только утихнет боль, так сразу и зачешется. А трогать нельзя, а то рука вырастет кривая.
* * *Федька приблизился к одиноко сидящей фигуре.
— Здравствуйте, Буш!
— И тебе здоровья. Любопытствуешь? И ничего не боишься?
— Наоборот, трушу так, что перед самим собой неудобно. Просто подумал, что если бы вы хотели мне недоброго — давно бы сделали. А, если я не подойду, то другого раза может и не представиться.
— Интересный расклад. Выходит, страх у тебя ускоряет ход мыслей. А это врождённое или научил кто? — огромный покрытый шерстью собеседник Нах-Наха чуть подвинулся и хлопнул лапой рядом с собой, приглашая присесть. Федька и присел, но лицом в другую сторону, чтобы контролировать заднюю полусферу.
— Не могу сказать уверено, — признался он честно. — Возможно, это мне подсказали уже тут на Прерии. Да, пожалуй. Мальчик один, совсем маленький. В минуту опасности взрослые остались нас прикрыть, а он стал меня уводить. Спокойно так, деловито.
— Увёл?
— Нет. У меня было оружие которое справилось с опасностью, а остальные об этом не догадывались. Только вот почему вы меня об этом спрашиваете?
— Я готовлю бойцов. Методика обучения их хладнокровию в минуту опасности — важный элемент воспитания воина. Твой вариант известен, однако важны детали.
— Но ведь вы наверняка обучались этому профессионально, а со мной всё получилось случайно. Странно, когда взрослый спрашивает о таких вещах подростка.
— Язык мне хочешь развязать, юноша? — Буш скосил на парнишку лукавый глаз. — Забыл, что ли — разумное существо учится всю жизнь. И, вот ещё — слишком близко мы от школы устроились. Собственно, это из-за того, что Дара кормящая. А в другой раз ведите пациента сразу к Хорькову озеру. Не будем больше тревожить молодую мамочку.
