Артем Каменистый - Боевая единица
– Вы еще не назвали третий, – еле слышно произнесла Лина.
– Ветрова, ты проста как копеечная монета: другого я от тебя и не ожидала. Знаешь, иногда, сталкиваясь с очередным фактом твоего ослиного упрямства, я испытываю дикое желание сжать твою шею и давить до тех пор, покуда голова не отделится от тела. У тебя редкий дар раздражать людей, хотя, должна признать, достоинств тоже хватает. Будь ты попроще, цены бы не было, а так… Третий выход прост: как только Садистка выходит из медблока, я устрою ей экзамен для снятия обвинения в профнепригодности. В рамках этого ей придется провести с тобой жесткий спарринг до нокаута, ведь все началось именно с тебя. Итак?
– Я выбираю третий выход.
– Она тебя убьет, – констатировала настоятельница.
– Так точно, – тихо согласилась Лина.
– Знаешь, Ветрова, в такие моменты ты мне кажешься зомби. Знаешь, кто такие зомби?
– Так точно. В классификационных справочниках Ордена именуются навьи. Морфологически и генетически подразделяются на…
– Заткнись, здесь не экзамен. Ветрова, раз уж ты такая беспросветная дура, то лечить это поздно, разве что хирургическим путем. Завалить Садистку ты не сможешь, это – жизнь, а не сказка. Не знаю, как ты справилась с ней в тот раз, но сейчас она будет трезвая, злая и не в тесноте раздевалки, а на родной площадке, где порвать дюжину таких, как ты, для нее легче, чем высморкаться. Никакие фокусы там не пройдут. Все, ты почти покойница, мне даже разговаривать с тобой жутковато, трупные пятна начинают мерещиться. Прочувствовала? Все еще настаиваешь на своем?
– Так точно.
– Ишачка! В голову трахнутая ишачка! У тебя просто талант, такие, как ты, в утробе матери приключения находят! Собственно, с тобой так и получилось: вся твоя никчемная жизнь – сплошное недоразумение. Раз уж ты ею так не дорожишь, что ж, твое право. И знаешь, Ветрова, чем-то ты мне все-таки импонируешь. Вряд ли ты задержишься на этом свете, но уверена: тебя будут помнить многие. Пожалуй, сделаю я тебе королевский подарок, дам возможность трепать мне нервы и дальше. Ну как, хочешь пережить встречу с Садисткой?
– Так точно, – призналась воспитанница.
– Странная ты, Ветрова… Вроде и жить хочешь, только поступаешь вопреки своим желаниям. Впрочем, это не моя задача копаться в мозгах идиоток, подобных тебе, выискивая истоки их конченых мотиваций. Значит так: когда ты сойдешься в спарринге, то должна будешь продержаться против Садистки пять минут, причем ее надо будет довести до седьмого пота. Что вытаращилась? Я что-то неясное сказала? Пять минут, всего лишь пять минут, не позволяй ей замесить тебя в первые секунды, поняла?
– Так точно… то есть… никак нет.
– Глаза умные, а сама дура дурой! Ох, и постоишь ты у меня еще на ковре, если выживешь! Ладно, повторяю: ускользаешь, убегаешь, делаешь что угодно, но пять минут ты должна продержаться, и при этом Садистка обязана крутиться, как белка в колесе. После медблока она маленько растеряет форму, это твой шанс. И хватит удивленно моргать, тебе не надо будет ее валить, да и как ты ее свалишь? Будь уверена, через пять минут она сама упадет. Поняла?
– Никак нет.
– Ладно, попробуем с другой стороны. Ветрова, я приказываю тебе пять минут продержаться против Садистки. Приказ понятен?
– Так точно.
– Вот и хорошо. Учти, если ты его не выполнишь, но каким-то чудом Садистка тебя не убьет, то получишь под зад коленом и будешь лететь до самой Алтайской базы. Я лично попрошу, чтобы тебя там встретили не очень ласково. Причем это мягко сказано: я умею устраивать людям нехорошие сюрпризы. Все поняла?
– Так точно.
– Так, теперь практические вопросы. Садистка будет лежать еще не меньше недели, ей спешить резона нет. За это время, сидя в карцере, ты превратишься в дистрофичную истеричку, сбрендившую от недосыпания. Драться не сможешь, это факт. Так что все эти дни проведешь здесь. Дом пустой, его хозяйка сейчас в отпуске. Свет не включай, разве что в ванной и туалете, к телевизору не прикасайся. В общем, никто не должен догадаться о твоем существовании. Еда в холодильнике есть, завтра я принесу еще. Все поняла?
– Так точно.
– В ночь перед поединком я верну тебя в карцер, утром тебя оттуда выпустят на глазах свидетелей.
– Разрешите обратиться?
– Да.
– Ведь охрана неизбежно узнает, что меня там не было все эти дни.
– Ветрова, не забивай себе голову разной ерундой. Все, что от тебя требуется, продержаться пять минут. Остальное не твоя забота.
Пяти минут не потребовалось.
День поединка запомнился Лине фрагментарно: некоторые моменты намертво впечатались в память до мельчайших деталей, другие канули в небытие. Странно, но, сидя в подвале магистрата, девушка отчетливо сумела вспомнить даже то, что считала полностью позабытым. Для этого ей не пришлось напрягать память – все пришло само собой.
Местом поединка назначили плац – случай для Монастыря небывалый. В полном составе присутствовала учебная группа Лины – в качестве судей со стороны воспитанниц. Сотрудников собралось гораздо больше – помимо десятка свободных инструкторов сбежались техники, охранницы, повара и медики, обступив площадку со всех сторон. Чуть дальше проводили занятия несколько групп, но ни девочки, ни их инструкторы не слишком старались преуспеть в тренировках, выворачивая шеи, они смотрели в одну сторону. Несмотря на осеннюю прохладу, в административном корпусе раскрыли почти все окна: со столь удобной позиции наблюдать за схваткой можно было с большим комфортом.
Лину, сжимаемую с боков двумя охранницами, провели через толпу зрителей. Встав в своем углу, она посмотрела на другую сторону площадки, где почти одновременно с нею появилась Садистка, тут же опустила глаза, не желая встречаться взглядом с противницей. На середину вышла любимица настоятельницы – инструктор Кобра. Трижды хлопнув в ладоши, она уняла людской рокот и четко произнесла:
– Итак, не буду вдаваться в историю вопроса. Все просто: бой идет до полной безоговорочной победы нокаутом. Разрешено все, кроме ударов в глаза и укусов. Готовы?
Лина кивнула.
– Ну что же, начали. И постарайтесь не убить друг друга.
Шагнув вперед, Лина подумала, что последними словами Кобра немало ей польстила. Девушка понимала, что никто всерьез не верит в то, что она может убить свою противницу. А вот Садистке это проделать несложно – воспитанница не раз наблюдала, как та кулаком прошибает толстенные доски, а ребром ладони ломает стопку черепицы. Стоит принять на себя подобный удар и все – нокаут будет чистый. Чище некуда – уже завтра, после короткой церемонии, труп Лины сожгут в монастырском крематории.
Садистка не рассчитывала надолго растягивать поединок – быстро достигнув середины площадки, она в два шага разогналась, взмыла в воздух, обрушилась на неуверенно плетущуюся девушку, намереваясь подмять ее под себя без особых затей. А уж там, катаясь по асфальту в обнимку, можно без труда свернуть хрупкую шейку – проявлять гуманизм женщина не собиралась.
Но неуверенность Лины была кажущейся: взорвавшись каскадом молниеносных обманных движений, она ушла в сторону буквально из-под носа грозной противницы, пропустила ее мимо себя, грациозно развернулась, и, прижав кончики пальцев к их основаниям, вбила в правую почку инструкторши жестокий удар «тупым копьем». Ладони девушки не были изуродованы мозолями каратистов – фаланги пронзила дикая боль, она поняла, что этой рукой сможет бить не скоро.
Но Садистке пришлось гораздо хуже – не сдержавшись, она испустила короткий крик, полный ярости и боли, от шока едва не присела на колено, но сдержалась, молниеносно развернулась, вынудив Лину отскочить на пару шагов. Увы, девушка не смогла развить успех – противница оказалась еще опаснее, чем представлялось. Все эти дни девушка монотонно, раз за разом повторяла эту связку, специально разработанную для намечающегося поединка. Инструкторша не подкачала – атаковала так, как и предполагала воспитанница. Но вот то, что она сумеет вытерпеть адскую боль, предположить было невозможно. Все – это был главный козырь Лины, теперь придется туго.
Следующую атаку Садистка провела осторожно, технично, не надеясь на свою силу. У Лины было два преимущества – феноменальная реакция и малые габариты, позволявшие увернуться в ситуации, где это невозможно для более рослого противника. Однако огромный опыт и великолепная техника инструкторши сводили эти преимущества на нет. Лина металась белкой в колесе, пропуская мимо себя смертоубийственные удары, руки и ноги противницы рассекали воздух с ревом, а девушка даже не пыталась атаковать. Странно, но она почему-то верила настоятельнице и твердо решила продержаться пять минут. Оборона, надо просто обороняться, выигрывая время.
Не пропустив ни одного удара, она за минуту поединка заработала несколько ссадин и шишек от частого соприкосновения с асфальтом. Садистка плохо работала по низким целям, Лина прекрасно знала об этом ее недостатке и умело им пользовалась, при любой возможности ускользая к земле, кувыркаясь или просто наклоняясь при резких уходах. Девушка превратилась в движущийся компьютер, безошибочно рассчитывающий безопасные траектории движения, иной раз пропуская кулаки Садистки в считаных миллиметрах. Та ревела от бессильной ярости, но зацепить прыткую противницу не могла. Долго это не продолжится – рано или поздно Лину зацепят и тогда…
