Ингвар Эйферзухт - Черная кровь войны
Уперев локоть в колено и перехватив ремнем руку, я приготовился стрелять. Со ста пятидесяти метров наблюдателя вынесло из лодки, рацию к лицу он поднести так и не успел. А вот второй не оплошал, практически на месте крутанулся и бросился наутек. Не успел, с третьего выстрела я его все же положил. Михаилу с пулеметом не пришлось вмешиваться. Доложился Захару, получил втык за инициативу, но был прощен.
Следующие минут тридцать мы честно прикрывали тылы, пока не услышали мощный гул целой флотилии. О том, что все страдали от укачивания, с началом боя позабыли Вот, что адреналин животворящий делает, работает не хуже таблеток от укачивания.
– Всё, быстро догоняйте нас и уходите вперед, не путайтесь под ногами. И давайте без самодеятельности. Это приказ.
Наших нагнали быстро, они были в паре километров от нас. Пролетая мимо буксира и баржи, заметили некоторые изменения. к расположенному на корме буксира ДШК, Захар переместил с носа баржи автоматический гранатомет АГС-17. Решение правильное, нападать враг будет сзади и большим количеством лодок. А мы двумя лодками подстрахуем от атаки спереди. Пираты вполне могли обойти нас по параллельным протокам и послать несколько лодок.
Расчет Захара полностью оправдался, подпустив лодки ближе, наши ребята открыли такой плотный огонь, что словно косой выкосили противника. Обезлюдевшие лодки частично остановились, частично затонули. А парочка особо трусливых развернулась и драпанула назад. Весь их плотный огонь, который они открыли, едва заметили нас, ушел мимо цели. А вы сами попробуйте прицельно пострелять с летящей на скорости в тридцать-сорок километров в час лодки. А вот огонь егерей был убийственно точен. Несмотря на скорость ни одна лодка не пролетела мимо борта баржи и не обстреляла в упор. Они просто не смогли подплыть ближе и кончились еще на подходе.
Вот теперь можно выдохнуть и возвращаться на борт, буксир прибавивший с началом атаки ход до семи узлов, сбавил его до четырех и подходил к месту, где мы притаились в прибрежных кустах. Сейчас заведем мотор и, когда баржа пройдет мимо нас, подойдем со стороны кормы.
– Катер, твою мать! – заорал вдруг Михаил, оторвав меня от созерцания суетящихся на палубе егерей.
Я оглянулся на крик и пока мозг обрабатывал информацию, руки приводили в боевое положение РПО. И это был последний шанс что-то сделать. Потому что это совсем не катер, это бронированная десятиметровая канонерская лодка, судя по архаичному дизайну времен первой или второй мировой войны. Еще вполне грозная машина с пушкой на носу и крупнокалиберным пулеметом в рубке. Такая раздолбает нашу баржу и буксир сходу, если ничего не предпринять. За ней шло еще два Зодиака с десятком боевиков.
– После выстрела отсекайте лодки! – крикнул Михаилу и всем нашим. – Тофик, ваша ближняя, – распределил я цели и присел от неожиданности, когда с канонерки ударил пристрелочный выстрел носовой пушки.
– Ну, суки, держитесь, – перевел предохранитель в «ОГ», благо рукоятка была откинута раньше и, поймав в прицел идущий быстрым ходом катер, с колена выпалил ему в рубку. Пока всё это делал, бронекатер подошел почти на пятьдесят метров, наверно поэтому попал точно в цель. Рубку разворотило, от пушки термобарическим взрывом сдуло расчет, а сам катер тряхнуло и он, изменив курс, ушел в топкий берег. Не знаю, может кто и остался жив, но только в машинном отделении. От дикого перепада давления и температуры экипаж гарантировано выведен из строя.
Михаил тем временем врезал из пулемета в шедшую следом лодку. Стас тоже не зевал и короткими очередями помогал нашему пулеметчику. Рядом с нами заработали автоматы ребят и через несколько секунд воевать стало не с кем.
– Как вы там? – с баржи прилетел вызов Захара.
– Нормально, потерь нет, – ответил я, с трудом найдя рацию, завалившуюся под банку. Все целы. А, нет, Ола ранен.
– Потапыч, тебе кажется тоже прилетело в руку, – Михаил уже разматывал жгут, – давай я тебе перетяну.
– Захар, двое раненых, – я с удивлением посмотрел на левый рукав камуфляжной куртки, который стремительно намокал кровью. Пуля прошла по внутренней стороне руки и пробила ее навылет.
Буксир замедлил ход и, работая двигателями на малом ходу, остановился напротив нас. Стас и Костик по очереди подвели лодки к корме и перегрузили пассажиров на буксир. После чего лодка с Костиком и спустившимися в нее четырьмя егерями рванула к бронекатеру, уткнувшемуся в берег. Призовую команду повезли, расстрелянные лодки никто смотреть не станет, нет на это времени и сил, а вот бронекатер стоит осмотреть и если есть возможность, утащить с собой.
Денис занялся тяжелораненным Олой, а мне Захар помог стянуть куртку, вколол промедол и, наскоро почистив рану, забинтовал ее. Денис освободится, займется более профессионально. Пусть пока с Олой занимается, у того оказалось пробито легкое. Подскочившие черные сестрички подхватили под руки и отвели меня в тенечек, где меня наконец-то дождался раскладной шезлонг и кружка крепкого сладкого чая. Самое то, а то меня что-то покачивать начало от потери крови и наркотиков.
Очнулся я от шума и рывка буксира, сам не заметил, как впал в забытье и задремал. Буксир пытался стащить застрявший на берегу бронекатер. Наконец, после третьего рывка его удалось сдернуть на воду. Подошедший Захар ввел в курс, что бронекатер решили не оставлять, такая корова нужна самим. Призовая команда егерей быстро перешерстила лодку, но кроме оглушенного моториста в живых никого не обнаружили. Весь экипаж находился в рубке, непосредственно в каютах под ней или на палубе, там им конец и пришел. Корпус канонерки и двигатели не пострадали, а вот управления никакого не осталось. Поэтому решено было зацепить ее за буксир и вручную, поставив рули в прямое положение, дать малый ход на двигателях. На бронекатере с рацией остался Костик, чтобы смотреть за движками и тросом. Как сказал наш капитан, потихоньку должны дойти.
На лодки опять погрузились наши ребята, меня заменил Петруха и они опять ушли в разведку. Но до вечера больше никто не напал и не встретился на нашем пути. Ребята вымотались за целый день разъездов, но так было нужно, никто не жаловался.
Ночевали стандартно, приткнувшись к острову, я, быстро поев и приняв обезболивающее, завалился спать. Денис, закончив с Олой, еще раз прочистил рану и проколол меня антибиотиками. С Олой было непонятно, выживет ли он или нет, организм крепкий, но потерял много крови. Пришлось делать переливание в полевых условиях, хорошо у Дениса был набор для определения группы крови и нашлось несколько человек с универсальной первой группой крови.
На следующий день встали еще затемно и отправились в путь едва рассвело. Гавриил Михайлович как мог выжимал из старой машины последние лошадиные силы. Была мысль переложить раненного в лодку и отправить в Демидовск. Денис запретил даже думать, так вы его точно не довезете, растрясет в дороге. Вот так и шли целый день с максимально возможной скоростью, больше всего конечно мешала идущая на тросе канонерская лодка и ни столько тормозила ход, сколько мотала из стороны в сторону. Пришлось заслать на канонерку еще одного человека, чтобы вручную управлять рулями и двигателями. Так они с Костиком перекрикивались и практически вслепую управляли лодкой. Буксир практически перестало болтать и скорость немного увеличилась.
