Анатолий Дроздов - Самец взъерошенный
– Зови стражу! – закричал он. – Это убийца!
Я не сразу сообразила, что Игрр говорит это мне. Тем временем тень метнулась в Игрра, и я услышала звон столкнувшихся клинков. Богиня-воительница, да его сейчас убьют! Соскользнув с кровати, я понеслась к двери. В триклинии столкнулась с лектусом, отпрянула, ударилась о другой и заметалась, потеряв направление. В стороне послышался грохот. Я догадалась, что это колотят в парадную дверь. Метнувшись к ней, я дрожащими руками нащупала и сдвинула засов.
Створка двери отлетела в сторону, и в освещенном проеме показалась преторианка. В руке она сжимала пилум.
– Там!.. – указала я рукой. – Игрр!..
В следующий миг меня едва не снесли…
Игрр, страж. Сердитый
Флавия убежала, и я испытал облегчение. Ненадолго. Смутно различимая в полумраке убийца сделала выпад. Я отразил его и мгновенно ощутил удар в лорику. Не будь доспеха, мне бы выпустили кишки.
Я отпрянул и присмотрелся. Пламя свечей отразилось на клинке убийцы. У нее короткий меч, и владеет она им, похоже, неплохо. В следующий миг мысль нашла подтверждение. Убийца сделала выпад, я отбил его с опозданием и вновь услышал скрежет металла по лорике. Проклятый гладиус! Будь у меня спата, мы б еще посмотрели, кто кого, но с этой железякой шансов нет. Зарежут и выпотрошат…
Я отступил к кровати, и убийца, к моему удивлению, не стала меня преследовать. «Ей нужен свободный проход к двери, – догадался я. – Сейчас прибежит стража, тогда ей конец. Пусть идет! – подсказал внутренний голос. – Хрен с ней! Если тебя зарежут, кто спасет Виту?»
Тварь, словно догадавшись о моих мыслях, сделала шаг к дверям. Отпустить? Но там где-то Флавия. Что стоит твари зарезать девчонку? За это меня казнят. Я оставил пост и позволил убийце проникнуть в спальню – такое не прощают… А девочки-часовые? Их тоже не пощадят…
– Хочешь уйти? – сказал я по-русски. – Хрен тебе! Для начала нужно меня убить.
Тварь замерла, и, прежде чем она сообразила, я швырнул в нее гладиус. Убийца отшатнулась, меч пролетел мимо и зазвенел по мраморному полу. Я наклонился и схватил пилум. Длинное хищное жало заставило тварь отпрянуть. Не ждала? Теперь тебе песец. Меч против копья не пляшет…
Пугио, декан контуберния. Разочарованная
Стоять ночью у палат скучно. Снаружи веселее. Можно перекинуться словечком с другим часовым, посетовать на холод и медленно тянущееся время. Здесь ты одна. Следующий пост – за поворотом коридора, и перекрикиваться с подругой – себе дороже. Разбудишь принцепса, та пожалуется Руфине, и центурион возьмется за палку… Я топталась у дверей, позевывая, и думала о Недотроге. Ему, как сказали, определили пост у черного хода. Там вообще тоска. Каменный мешок и тусклый светильник на стене. Знаю, стояла. Некоторые, впрочем, ухитряются не скучать. Спускаются в кухню, находят вино и веселятся. Только если Руфина застанет, палками не отделаешься. Плетями отхлещут. Часовой должен бдеть, а не пьянствовать. Интересно, что делает Недотрога? Вдруг вздумал по кухне шарить? Надо было предупредить…
Размышляя над этим, я не сразу среагировала на шум за дверью. Но когда дошло, встревожилась. Внутри палат кто-то кричал, раздавался лязг металла и грохот падающей мебели. Это что?! Кто там?
– Тревога! – заорала я и стала колотить в дверь кулаками. Да открывайте же! Скорее! Если с принцепсом что случится…
Засов наконец скрипнул, и дверь распахнулась от моего рывка. Передо мной оказалась Флавия – босая и в ночной тунике.
– Там! – указала на спальню. – Игрр!..
Едва не сбив ее с ног, я бросилась в указанном направлении. Дверь в спальню оказалась распахнутой. Ворвавшись внутрь, я различила две тени. Они метались в колеблющемся пламени свечей, раздавался лязг металла и тяжелое дыхание. Я вскинула пилум. Теперь только разобраться, кто из них Игрр… Он подал голос сам.
– Не пускай ее к дверям, Пугио! – крикнул, отступая к кровати. – Уйдет!
Я немедленно подчинилась. Не опуская пилум, встала рядом с Игрром. Маячившая перед ним тень скользнула вбок и спряталась за Недотрогой. Я сделала шаг в сторону. Тень повторила мое движение – только в противоположную сторону. Все ясно. Игрр, угрожая убийце пилумом, не позволяет той сбежать. Жало его пилума погнуто, наверное, от удара мечом – это не оружие. Метать бесполезно. А вот я могу. Поэтому убийца прячется за Игрром. Если она прорвется к столику, то смахнет подсвечник. В темноте она уйдет. Да еще нас прирежет…
Решение пришло мгновенно. Я рыбкой скользнула на пол. Тень этого не ожидала и не успела среагировать. Извернувшись на скользком полу, я метнула пилум и с удовлетворением услышала, как наконечник с хрустом вошел во что-то мягкое. Тень вскрикнула и пошатнулась.
– Назад, Пугио! – крикнул Игрр и прыгнул, заслоняя меня. Я вскочила и выхватила гладиус. Игрр скосил на меня взгляд, прошел к подсвечнику и поднял его над головой. Пламя выхватило из темноты высокую женщину в мятой тунике. Она стояла, сжимая в руке меч. Я с удовлетворением увидела, что наконечник пилума, пробив ей ногу, застрял в бедре. Убийца лишилась подвижности. Если попытается вырвать пилум, мы успеем ударить. Если вздумает нападать – тоже.
Недотрога сделал шаг к убийце. Та зашипела и подняла меч.
– Не подходи! – предупредила я. – Она опасна!
– Знаю! – отозвался он. – Хорошо дерется, зараза! Если бы не лорика, песец. (Я не поняла последнего слова, но догадалась, о чем он хотел сказать). Несколько раз достала. Я хочу ее рассмотреть. Что-то знакомое.
Он вгляделся в лицо убийцы и внезапно присвистнул:
– Касиния!
Убийца насупилась. В тот же миг я узнала ее. Это она привела меня в харчевню к Игрру! Тварь! Надо было метить выше!
– Брось меч! – сказал Игрр.
– Нет! – окрысилась Касиния. – Я не собираюсь висеть на кресте! Лучше перережу себе глотку!
За нашими спинами раздался топот, и в спальню ворвались преторианцы с Руфиной. Мой призыв наконец услышали, хотя могли бы и поторопиться. В руках девочки держали факелы. Комната осветилась. Касиния вскинула руку с мечом и приставила клинок к горлу.
– Стой! – рявкнули из толпы. – Обещаю тебе жизнь!
Касиния замерла, но меч не убрала.
– Почему я должна верить? – прошипела злобно.
– Потому что это обещаю я! – прозвучало в ответ.
Растолкав преторианцев, вперед вышла седая женщина. Волосы растрепаны, из одежды – всего лишь ночная туника. Однако выглядела она величественно. Я узнала Лауру. Касиния, поколебавшись, бросила меч. Игрр, подскочив, пинком отшвырнул его к стене.
– Свяжите ее! – велела Лаура.
Руфина подошла и, сняв с Касинии пояс, скрутила ей руки за спиной.
– Всем выйти! – велела Лаура. – Останутся ты, ты и ты! – Она указала на меня, Игрра и Руфину. Преторианки подчинились. Перед уходом мне сунули в руки факел. Второй взяла Руфина. Когда грохот калиг стих, я заметила в спальне Флавию. Оно и понятно: Лаура ей не указ.
