Олег Шовкуненко - Приговор судьи
Загребельный умолк, а я подумал: Может и впрямь попробовать? Эх, жаль не знаю, какой там химсостав в капсуль-детонаторах выстрелов. Вдруг и впрямь не тот, что в патронах? Вдруг сработает? Хотя, нет, глупая и опасная затея! Для такого трюка потребуется высунуться из-под защиты барханов, после чего мне придется переползти в башню. Загребельный с Кальцевым мужики смышленые, спору нет, да только они хрен накроют цель, для этого опыт нужен. Вот и получается, что на все это мероприятие угрохаем уйму драгоценного времени, да еще подставимся, причем так, что мало не покажется. Орудие, скорее всего, не выстрелит, зато двигатель нам точно потушат. И что тогда прикажете делать?
– Грузовик уходит! – своим возгласом ФСБшник заставил меня окончательно позабыть об идее артобстрела.
Уходит! Это хорошо, что уходит, просто замечательно. Выходит, Олег уже очень скоро окажется вне опасности. Ой, спасибо тебе, друг Андрюша, что разглядел! Зная такое, и помирать будет не так тоскливо.
– Я вот что думаю… – крик Загребельного послышался вновь. Из него явственно следовало, что новости еще далеко не закончились. – Здесь все неправильно!
Ясное дело неправильно, – я скрипнул зубами. – Правильно это когда дома на диване сидишь, с чашкой кофейка, а ноги в тазике с горячей водой. Вот тогда – да, полный ажур. А тут все не просто неправильно, тут настоящая жопа.
Как раз во время этой глубокой мысли «шестьдесят четверке» пришлось высунуться из-за бархана. Машина тут же наполовину окунулась в голубое сияние, за что поплатилась очередной потерей мощности. Однако на этот раз я был готов, и сразу же свернул в спасительную «тень».
– Призраки здесь изменяются, превращаются в этих красных тварей, а мы, после перехода остались прежними. – Мы мчались навстречу врагу, по сути были в шаге от смерти, а непробиваемый чекист еще мог о чем-то там рассуждать. – Двигатель работает, а вот оружие ни к черту… – Леший продолжал с завидным упорством горланить мне в спину.
К сожалению, поддержать разговор у меня не было ни малейшей возможности. Следовало пробираться к Базе, прятаться от энергопоглощающего луча, да еще по возможности давить то и дело выползающих из красного песка призраков. Цирк-зоопарк, какие тут к дьяволу разговоры!
– Это так кто-то задумал! – Загребельный сделал вывод и без моей помощи. – Этот мир искусственный. Его кто-то построил для себя. Подогнал как пиджак, чтобы было удобно и комфортно.
– Думаешь головастые? – на этот раз я не мог промолчать.
– Больше некому.
– Черт, тогда кто же они такие, раз могут строить целые миры?
– Вот-вот! Такое под силу лишь Создателям.
– Значит, Мурат был прав. Ханхи где-то здесь, рядом. Прячутся за спинами головастых. Да и База их оказалась не где-нибудь, а именно под Могилевом.
После своих же собственных слов мне стало жутко. Сразу почувствовалось глухое одиночество, навалилась убийственная безнадега. Сомнений не оставалось, нас предали! Договор с ханхами оказался колерованной ложью, как впрочем и слова Главного. На удивление последнее меня задело куда больше. Черт побери, как он мог?! Для чего?! Чтобы затащить нас сюда? Зачем ханхам или головастым потребовался я, Андрюха, Олег…
Стоп! На этом месте рассуждений меня пробил ледяной озноб. Цирк-зоопарк, а ведь мы привели с собой Грома и его лучших людей! «Серые» уже давно были у головастых, словно кость в горле, и сейчас мы их по сути сдали, подали, так сказать, на блюдечке с голубой каемочкой. Неужели именно в этом и кроется истинная причина всего нашего похода? Неужели не существует никакой благородной миссии по спасению человечества, а имелась лишь небольшая операция по зачистке Железного моря? Тогда получается, что Главный вовсе не наш бог, а просто подлый провокатор!
В этот миг накатил такой гнев, что я буквально обезумел. Хотелось убивать, крушить все на своем пути, мстить за обиду и попусту загубленные жизни своих товарищей. Для этой цели я даже попытался рвануть к Базе напрямик, прямо через барханы. Однако по глазам тут же резанул ослепительный голубой луч, а «шестьдесят четверка» будто завязла в вязкой болотной трясине. Так что со словами проклятия мне уже в который раз пришлось улепетывать к спасительному подножью бархана.
Опасность слегка остудила голову. Наверное, благодаря именно этому я и смог понять, вспомнить: а ведь Главный искал полковника Ветрова задолго до того, как в пещерах под брюхом «Джулии» поселились упрямые повстанцы. Он расспрашивал обо мне Олега, и было это, когда плавучий остров все еще спокойно покачивался на волнах Балтики. Кроме того память воскресила лицо умирающего ханха, его последние слова… Черт, почему-то поверить в ложь Главного было невероятно сложно.
– Луч погас! – в трубном басе Лешего слышались бравурные нотки самоубийцы.
– Призраки отстают! – это был уже Кальцев.
– Макс, мы приближаемся! Мы почти у ворот Базы!
«…у ворот Базы», – повторил я в уме слова друга. – Что ж, тогда, наверное, стоит постучаться в эти самые ворота и прямо с ходу задать все интересующие нас вопросы.
Глава 22
Насчет «постучаться в ворота» это я, кажется, погорячился. Ворота на Базе, конечно же, имелись, и притом даже не одни, только вот что-то мне в них сразу не понравилось. Знакомый, тускло отсвечивающий металл цвета светлой бронзы. Отлитые из него толстые пластины наползали друг на друга, словно зубы с неверным прикусом. Все это значительно утолщало и усиливало конструкцию, правда не думаю, что до такой степени, чтобы противостоять напору сорока тонн стали, разогнанных до полусотни километров в час. Хотя, это лишь при условии, что Т-64 таки доберется до этих самых ворот. А вот как раз насчет последнего у меня и имелись очень серьезные сомнения.
Настораживали странные литые арки, установленные перед каждым из входов. На дизайнерское извращение они походили мало, скорее на какую-то защитную систему. Видал я у ханхов такие штуки. Они вполне способны расплавить «шестьдесят четверку» еще до того, как та испытает на прочность хваленый золотистый сплав ворот.
Дойдя до этого момента, я вдруг подумал о Кальцеве. Помниться он заслужил место в танке при помощи всего одного нехитрого вопроса. «А танк может проломить бетонную стену?», – поинтересовался одинцовец. Проломить стену… Интересно, это просто красивое выражение, метафора или Нестеровский птенец действительно располагает информацией о материале и толщине стен инопланетной Базы? И почему бетон? Что-то не верится, чтобы купола были отлиты из нашего простецкого бетона.
Все это пронеслось у меня в голове, когда до гигантских конструкций оставалось метров сто, не более. Расспросить Кальцева я уже не успевал. Купола неслись, наваливались на нас словно настоящие горы. Кто-нибудь когда-нибудь пробовал таранить гору, ну или, к примеру, тридцатиэтажную громаду Московского университета? Нет? Что ж, а вот полковник Ветров, кажется, был готов к этому безумию. Странно, но страха не было. Я с горечью думал лишь о том, что танку настанет полный капут. Жалко, да только по-другому внутрь не попасть, никак не попасть.
