Александр Петров - Забавы жестоких богов
— Я хотел отомстить тебе.
— Дурачок, — засмеялась девушка. — Зря только замарался.
— Я скучаю по тебе.
— Найди меня, я на этой планете, позови. Приду. Все будет как раньше.
— Как я могу? Ты шпионила за мной раньше и сейчас что-то затеваешь.
— Да, но это такие мелочи. Ты ведь любишь меня.
— Ты этим пользуешься.
На мгновение яркая вспышка ослепила Джека.
— Ника, мне пора, — Капитан резко поднялся.
— Нет, не уходи. Поцелуй меня.
Эндфилд обнял ее и поцеловал. Она ответила нежно и страстно, застонала, подалась назад… Легла на стол, увлекая его за собой, закинула ноги ему на талию…
Джек проснулся. Еще не очнувшись от сна, выхватил пистолет из-под подушки. Что-то случилось. Бесшумной тенью двинулся по коридору в спальню, где была Джейн. Женщина лежала на полу в луже крови. В высоком лбу темнела пробитая лазером аккуратная дыра. Луч хорошо прожарил ее мозг, выдавил давлением пара и газа от сожженных тканей глаза из орбит.
На стекле осталось темное пятнышко — след луча, который прошел через закрытое окно; Сверхчувственное восприятие попыталось обнаружить убийцу, но вокруг не было никого. Капитан послал запрос на фиксацию показаний счетчиков открывания дверей и окон в центральном банке данных, вызвал полицию. «Тебе еще нужны подтверждения?» — спросил он у самого себя.
Глава 17
ДНИ ПУСТОТЫ
В течение многих месяцев после этого Джек не знал покоя ни днем, ни ночью. В минуты, когда жизнь особенно его доставала, у Эндфилда проскакивали мысли, что лучше бы Джейн Томпсон переехала к нему со всем ее безвкусным, ширпотребовским барахлом, четырьмя котами, выжившей из ума старухой-матерью и сопливым, истерически-капризным сынком с вечно красными, слезящимися глазами.
Дом до сих пор был на контроле. Региональная станция наблюдения фиксировала все сигналы внутренней автоматики. Сравнение показаний датчиков присутствия с эталонными, записи видеокамер, которые передавали изображение в блоки памяти РСН, спасли Капитана от знакомства со следственным изолятором. У него даже не отняли пистолет. Подписка о невыезде, официальное прослушивание каналов связи, внутреннее наблюдение. Данные мониторинга и след луча на стекле неопровержимо доказывали, что Эндфилд не стрелял в женщину. Однако дело зашло в тупик, поскольку до сих пор оставалось непонятным, как появился в охраняемом пространстве подкуполья и куда исчез в нарушение всех законов физики таинственный убийца. Капитану всякий раз намекали, что из свидетеля легко превратиться в обвиняемого, предлагали дать признательные показания. Раз десять следственная бригада проводила эксперимент, в котором Джеку как идиоту приходилось показывать, как он вскакивал с кровати, как обнаружил труп в спальне, рассказывать следователю, когда, при каких обстоятельствах он познакомился с Джейн, что она делала у него в доме, в какой форме и сколько раз он совокуплялся с ней, а также почему она пошла ночевать в другую комнату. Все это записывалось, комментировалось, и сверхчувственное восприятие Эндфилда услужливо рисовало все насмешки сотрудников прокуратуры по поводу богатого лоха, истратившего двести тысяч кредитов для того, чтобы влезть в дерьмо по самые уши.
Но это мало трогало Капитана. Гораздо хуже было другое. Три раза в неделю он, как на работу, являлся в офис районной прокуратуры по месту жительства, долго сидел в коридорах, ожидая своей очереди, слушая бесконечные разговоры об унижении, нищете, произволе. Травился злобой, беспомощностью и покорностью. Сверхчувственное восприятие разворачивало жизнь простых людей низших классов, и Капитан чувствовал, как увязает в этой мелочной и глупой жизни. Его стали узнавать в очередях, и Джека постоянно преследовал ропот неодобрения. «Убийца, богач, дракон». Все симпатии были на стороне безвинно погибшей женщины. Посетители с удовлетворением отмечали, что есть правда на белом свете, раз отпетого негодяя привлекли к ответу.
Однажды ему устроили очную ставку с матерью Джейн. Он понимал тяжелое положение этой старой женщины и ее горе, даже хотел помочь деньгами, но после того, как она бросилась на него с кулаками, а при следующей встрече попыталась облить его кислотой, потерял всякое желание это делать.
Против него были настроены все. Сотрудники прокуратуры, следственная бригада, охрана. Его даже чуть не застрелили, когда он выбил из рук старухи банку с едкой дрянью.
Особенно доставал его следователь, который или был действительно глуп от природы, или специально разыгрывал перед Джеком такую роль. Этому весьма способствовала его внешность — заплывшие бесцветные глазки, низкий лоб, складки, больше похожие на борозды, пропаханные от носа до уголков и рта. Даже если он действовал по приказу, то получал от этого немалое удовольствие, явственно читавшееся у него на лице.
Ведь не каждый же день выдается возможность проявить власть над тем, кто гораздо выше по социальному положению, утопить в тупости и собственном ублюдочном понимании жизни.
Каждый визит между Капитаном и дознавателем происходил примерно следующий разговор:
— Итак, вы утверждаете, что никогда раньше не были знакомы с Джейн Томпсон?
— Да.
— При каких обстоятельствах вы познакомились?
— Она была агентом по продаже недвижимости. Я обратился в агентство для покупки городской квартиры и загородного дома.
— У вас были на это средства?
— Да.
— Каким образом вы их заработали?
Джек начинал перечислять, а следователь пытался поймать Эндфилда на несоответствиях. В основном все возражения сводились к форме заполнения документов, различиям законов для разных имущественных классов. Похоже, дознаватель, работая в основном с четвертым и более низкими классами, не мог до конца уразуметь, что спекуляция на бирже приветствуется и сильно отличается от спекуляции мылом, крупой и носками на рынке. Его любимым выражением было: «Не положено». Каждый раз, насупившись, он говорил, что разберется с этим, а в следующий раз снова придирался к запятым, демонстрировал поразительную тупость, пропуская слова и целые фразы. Много раз Джек заявлял протест, указывая начальнику этого идиота на некомпетентность следователя и незнание самых элементарных законодательных актов. Одно время Капитан даже специально выделил день, чтобы сходить к шефу следственного отдела. Тот извинялся, говорил, что его подчиненный специализировался на работе с пятым имущественным классом, обещал разобраться — и все оставалось по-старому.
Возвращаясь домой, в поселок, приписанный к одному из окраинных районов Баалграда, Капитан проводил долгие вечера, созерцая оранжево-черную пустыню, читал печатные книги, которые остались от прежних владельцев. Какая-то странная апатия овладела Джеком. Прикасаться к компу, в котором странным, мистическим образом были уничтожены его работы, не было желания. Делать деньги — у него их было столько, что не потратить за несколько жизней. После отмены контрактов, произведенной от его имени СБ, все суммы, словно в насмешку, были возвращены. Получать удовольствие от комфортного быта, сытной еды, огромного дома, роскошной машины Капитан не умел. Да и его жилище, превращенное в гигантский аквариум системами наблюдения, не располагало к этому. Впустить в свою жизнь женщину, наполнить свое существование чужими заботами, банальностью постельных утех, обыденных разговоров, ее тягой к ночным огням города и жаждой дорогих удовольствий Джек не хотел, справедливо полагая, что его избранницу постигнет участь Джейн. Так проходили дни. Эндфилд убеждал себя, что, когда идет ураган, хочешь ты того или нет, нужно лечь и пропустить его. Иногда Капитан задумывался над тем, что благодаря своей силе он сам смог бы стать ураганом, который повалит все на своем пути, но чувство реальности подсказывало Эндфилду, что он не выстоит один против всей системы, которая так легко, мимоходом поломала его жизнь. Джек не знал, как победить, поэтому не спешил умереть. Надежда на то, что все изменится, что наконец удастся сбросить с себя клеймо предателя, заставляла его мириться с текущим положением дел и не использовать свои возможности даже для того, чтобы прекратить тот фарс, который творился в прокуратуре. Однако Эндфилду все больше и больше казалось, что он лежит, плотно прижав лицо к песку, хотя над ним давно полный штиль. В конце концов Капитан решил, что хватит праздновать труса. Хватит лежать, прикидываясь мертвым.
Ему стало невыносимо находиться в скорлупе своего жилища, которое вот-вот раздавят. Не могло быть, чтобы СБ оставила его в покое. Подобно одной из древних организаций Старой Земли, Служба Безопасности не была ни глупой, ни ленивой, оттого и просуществовала в неизменном виде десятки веков. Капитан рассматривал различные варианты и не находил выхода. Возле дома всегда крутились подозрительные гравы, собственная автоматика дома исправно шпионила за ним. В дополнение к этому датчики орбитальной крепости «Победа-6» фиксировали любое перемещение Эндфилда как носителя определенного типа психического излучения.
