"Фантастика 2024-31". Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Гришанин Дмитрий Анатольевич

Он отошел от техников и вызвал по внутренней связи командира.

— Кир, вели всем шлемы надеть, срочно.

— Что случилось? — насторожился командир.

— Еще ничего, но сейчас случится. И лучше быть готовыми, — проворчал интуит, сходя с вымощенной плиткой дорожки на заросший сорняками пожелтевший газон. Он непрерывно осматривался с помощью дара, но Истинное зрение сегодня подвело — ровно ничего подозрительного на пути не встречалось.

— Куда тебя опять несет? — строго спросил Кир. — Тебе Эл специально велел быть осторожнее.

— Я осторожен, — заверил Ильнар. Подумал — и, стянув перчатку, вытянул левую руку, пытаясь поймать то ощущение сквозняка, какое он помнил по залу накопителя. Правой рукой он вытащил парализатор. Ладонь покалывало, фон в четыре единицы не был опасен для здоровья, но недовольство дара вызывал. — Слушай, я просто осмотрюсь, ладно? Мне очень все это не нравится, но ты сам понимаешь, что Элори меня слушать не станет. А техники — и подавно.

Кир секунду подумал и велел:

— Стой на месте. Я к тебе Стена пришлю. Если сам чуешь опасность, то нечего лезть туда без страховки. Жди, понял?

— Понял, — вздохнул интуит, осматриваясь. Его внимание привлек дальний угол участка, где над макушками облетевших кустов торчала крыша покосившейся и облезлой садовой беседки. Если бы Ильнар сам ставил ловушку для тех, кто попытается вскрыть периметр, лучшего места не найти — достаточно далеко, чтобы олухи вроде Триана не сразу заметили, но достаточно близко, чтобы силовой луч с небольшой бусины дотянулся до дома. Осталось проверить, насколько верна его догадка, и сферотехник медленно, чтоб дать стрелку себя догнать, двинулся к зарослям.

До беседки оставалось шагов двадцать, когда в наушнике зазвучал встревоженный голос напарника:

— Иль, ты где? Они…

Голос в наушнике заглушил треск помех, силовая волна от сработавшего периметра толкнула в спину. Ильнар выругался вслух, повернулся к почти догнавшему его стрелку…

Ощущение присутствия потустороннего резануло по нервам почти физической болью. В траве вспыхнула, засеребрилась тонкая силовая нить, соединившая дом — ну кто бы мог подумать, с беседкой! Порадоваться своей догадливости и обругать техников интуит не успел. В беседке что-то хрустнуло, полыхнуло, и из зарослей, обламывая ветки и стирая в порошок сухую траву, выкатилось нечто, более всего напоминающее спутанный клубок из темных дымных нитей и серебряной проволоки. Выкатилось — и целеустремленно понеслось по силовой нити к дому.

— Фин, паук! — заорал Ильнар в микрофон. Луч парализатора скользнул по поверхности клубка и отразился, смяв сухую траву. Стен тоже начал стрелять — но потусторонние пауки были из тех тварей, которые чхать хотели на нейтрализатор, пока висели на подпитывавшей их силовой нити. Паук почти поравнялся с интуитом — и тот сделал самую глупую вещь в своей жизни.

Защитная ткань боевой формы была не по зубам пауку, пробиться сквозь нее он не мог, и обойти, оторвавшись от паутинки, тоже. Ильнар бросил парализатор и упал на колени, правой рукой в перчатке пытаясь схватить тварь. Ему это даже удалось, но паук, почуяв неладное, энергично задергался, едва не уронив сферотехника в траву, и потихоньку начал выскальзывать. Заряд нейтрализатора окутал его искристым облачком, чуть задержав, и Ильнар успел ухватить дымный клубок второй рукой.

Левой. Без перчатки.

Нейтрализатор ткнулся в ладонь, упругий и прохладный на ощупь. Разрушался он слишком быстро, руки соскальзывали, пальцы медленно погружались в липкое желе. Стен сообразил выстрелить второй раз, третий, Ильнар прижал паука к земле, придавил коленом, стараясь не касаться твари левой рукой. Голова соображала так быстро, как никогда раньше, удержать тварь надолго все равно не удастся, но держать надо, не зря в периметр вкачано столько энергии — случись что, отдача будет такая, что техников размажет по траве ровным слоем. А ведь змеев колдун или его дружки наверняка оставили какой-нибудь сюрприз и в самом доме…

Где-то на границе сознания он услышал крик напарника, что-то про «держись!» и силовую ловушку. А потом паук, которому терять было нечего, выпустил из себя десяток силовых нитей, которые, пробив пленку нейтрализатора, в одно мгновение оплели державшие тварь руки.

Ощущение было такое, словно его ухватил за шиворот рассерженный великан. Встряхнуло так, что зубы лязгнули, и во рту появился привкус крови, а потом отшвырнуло в сторону, впечатав виском в мерзлую землю. Небо, трава, деревья — все завертелось перед глазами с немыслимой скоростью, мелькнули лица сослуживцев — и стало темно.

В следующий миг он пришел в себя, лежа на спине. Думать было невероятно тяжело, словно в голове медленно крутились ржавые шестеренки и каждая мысль ползла по невидимому конвейеру со скрежетом и скрипом. Интуит почти слышал этот скрип, а больше не слышал ничего, и когда над ним нависло смутно знакомое лицо с шевелящимися губами, он лишь понимал, что ему что-то говорят, но звук не доходил. На то, чтобы узнать говорившего, нужно было прокрутить очень много шестеренок, а это так долго… Ильнар закрыл глаза и отключился.

Он то приходил в себя на мгновение, то снова терял сознание, смутно осознавая, что его куда-то несут. И вроде бы кто-то рядом ругался, громко, но смысла слов он не понимал, хотя, кажется, кричали именно на него. «Отстаньте, мне плохо», — мысленно попросил он, а может, и вслух, потому что ругаться перестали. Или они умеют читать мысли?

В следующий раз его привели в себя голоса. На сей раз шестеренкам в голове перепало чуть больше смазки, голоса и слова оказались знакомыми.

— Кир, я его не удержу!

Это Тавис. Держат, кажется, его самого… обидно будет, если все-таки не удержат.

— Удержишь. До больницы пять минут.

А это Кир, и когда он говорит таким тоном, лучше послушаться. Это и перепуганному стажеру ясно.

— Он слишком много энергии теряет, даже со стимулятором! Нужен донор!

— Подключай меня.

— А тесты?!

— Подключай.

Ильнар ухитрился приоткрыть глаза, и увидел над собой лицо командира — бледное, нечеловечески спокойное. Что-то плотное сдавило шею, потом отпустило, по телу прошла волна тепла — а потом его накрыло ощущение дурноты, и он снова вырубился.

И снова голоса… Да дайте уже человеку спокойно сдохнуть!

— Иль, открывай глаза, не придуривайся. И не вздумай умереть, слышишь? Нас Эл поубивает.

Весомый аргумент. Он попытался приподнять веки. Тяжело…

— Давай-давай, старайся! Сейчас придет добрый доктор и тебя спасет. Смотри на меня! Сколько пальцев видишь?

Видел он лишь размытые пятна, но голос напарника узнал. Улыбаться было не менее тяжело, чем открывать глаза, но почему-то хотелось.

— Засунь… свои пальцы… знаешь… куда?

Губы шевелились едва-едва, но Фин его услышал и нервно засмеялся:

— Командир, ну ты слышишь, да? Мы его тут спасаем, а он гадости говорит. Вот сейчас Эл тебя оживит — и я тебя сам придушу, честное слово!

— Или я, — негромко добавил откуда-то голос Кира.

— Вот, слыхал? Не вздумай помереть самостоятельно! Тут целая толпа желающих тебя прибить!

— Помрешь с вами… — прошептал Ильнар. На то, чтобы произнести эти слова, сил ушло столько, что глаза снова закрылись.

Последним, что он услышал, был голос Эла, рявкнувший: «В операционную, живо!» Ильнар успел испугаться, что это действительно будет последним, что он услышит, рванулся изо всех сил, пытаясь разорвать сгущавшуюся вокруг него темноту…

И окончательно отключился.

Снежинки… Они летят с неба, расцвеченного странным сиянием. Зеленые, алые, фиолетовые сполохи переплетаются в причудливом танце, которым можно любоваться до бесконечности. Вот только кто-то, стоящий за спиной, монотонно считает: «Двадцать девять… тридцать… тридцать один…», и голос этот раздражает, мешает расслабиться и раствориться в цветном сиянии.