Сергей Зайцев - Неистребимый. Трилогия
Огненный ветер налетел как коршун, набросился на нее, обрушивая жаркие объятья на беззащитное тело, и светлая ткань ее платья распалась черным прахом, а белая кожа обуглилась, рассыпаясь вместе с горящей вокруг травой.
Задымился, зачадил труп кровного врага. Причудливая игра бездушной судьбы соединила в смерти их вместе — жертву и убийцу. Навсегда.
Затем пришел и мой черед.
Незрячее, безглазое светило посмотрело на меня бездушным кровавым глазом, легко отыскав на краю земли…
И метнуло потоки огня!..
* * *Жесткая, незримая сила грубо встряхнула, вырвав из объятий сна, и я открыл глаза. Но ничего не увидел, кроме себя, полностью обнаженного, подвешенного среди пустоты на невидимых нитях боли, липкой паутиной опутавших все тело.
Еще один сон, мелькнула тревожная мысль. Еще один кошмар. Но этого сюжета не было в сценарии моего подсознания. Меня неудержимо несло сквозь безликое нечто к неведомой цели. Внезапно безумная боль разорвала мысли, я застонал, корчась в жестоких конвульсиях, не в силах освободиться от бесплотных тисков, сжавших мозг.
Одно длинное, длинное мгновение запредельной боли…
Щелчок.
Боль пропала…
Перед глазами проступили странные, нереальные картины. Я вдруг оказался в широком кругу, окольцованный багровой стеной живого ревущего пламени (ненавистный цвет!), в толще которого в беззвучном сардоническом хохоте корчились гнусные образы химер — порождений абсолютного Зла. Под ногами туманными потоками струилась черная бездна, жадно пожиравшая свет пламени, над головой текла раскаленная магма, посылавшая это пламя вниз. Место было безумно, и волны безумия пронизывали мозг, оседая в нем погребальным звоном…
Стена струящегося пламени нестерпимо слепила. Ее неистовый свет причинял боль, но я обнаружил, что не могу пошевелиться, не могу даже опустить веки. Что-то заставляло меня смотреть только вперед, напрягаясь изо всех сил.
Через тысячу лет, когда плоть моя высохла и обтянула кости, что-то начало изменяться.
Химеры растворились, структура пылающей стены исказилась в некий объем. И возник алтарь. Блики света причудливо переливались на его бесчисленных острых гранях, сотканных из узоров черных кристаллов. Высота алтаря была мне по пояс, а размер его поверхности соответствовал длине человеческого тела.
Он и был источником безумия.
Картина проступила вглубь, и за алтарем возник пьедестал, тоже из черного, но не отражавшего свет камня, и там, за перилами, находилось существо, власть которого вызвала меня в это чистилище Зла.
Лицо его не было человеческим. Шершавая бугристая кожа, словно изъеденная кислотой, тусклые безжизненные глаза, сочащиеся ледяным холодом. Тонкий, как след от удара кинжала, рот раскалывал острый подбородок надвое, и больше не было ничего — ни волос, ни ушей, ни носа.
Это был чужой, но я не знал этой расы.
Костлявая правая рука сжимала длинный мерцающий жезл, свитый из тех же черных кристаллов, что и алтарь, один вид которого заставлял сокращаться мышцы в спазмах дикого животного ужаса. Чужой наклонил голый потрескавшийся череп, сложил разрез рта в снисходительную усмешку, и бесплотный голос проник ко мне в сознание:
— В жизни сплошные неприятности, иноп, не так ли?
— Кто ты? Где я нахожусь? — так же беззвучно спросил я и понял, что мы обменялись мыслями, не открывая рта.
— А ты догадайся сам, иноп, — предложил чужой.
— Ты шептун, доррикс, — уверенно ответил я. — Но я не знаю, где мы находимся.
— Между миров, иноп.
— Это место реально?
— Конечно, иноп. Пока я нахожусь здесь, оно реально. И реальной будет твоя смерть. После суда. Честного, справедливого суда. Шефир вынес всем вам смертный приговор и послал меня исполнить его. Я решил начать с тебя и должен был убить сразу, но… я этого не сделал. Знаешь почему?
Я попытался усмехнуться, но губы не послушались, скованные ментальной силой доррикса. Тогда, приняв навязанный способ общения, я ответил ему мысленно, постаравшись вложить в ответ едкую иронию:
— Потому что ты — доброе сострадательное существо, не так ли?
— Молодец, — доррикс благосклонно качнул лысым черепом. — Почти верно. Я люблю ясность и справедливость во всем, поэтому я сначала задам тебе вопрос, и от твоего ответа будет зависеть, как ты умрешь — быстро и безболезненно или долго и мучительно.
Я не верил в него. Сон не может убить, какой бы страшный он ни был. Так с какой стати я буду распинаться перед этой тварью? Но если все-таки чужой недооценил шептуна и тот сумел-таки меня достать, то… Жаль, что именно на меня он возлагал какие-то особые надежды. Придется ему без меня обойтись. Эх, чужой, чужой, сплошные ошибки, и это несмотря на твое хваленое могущество…
Нельзя сказать, что я не испытывал страх. Но тело мое было обездвижено, а чувства — не знаю, чья это заслуга, Нкота или шептуна, — заторможены. Мозг был холоден и ясен, как никогда.
— Чтобы ты не тратил зря время на бесполезные раздумья, посмотри на алтарь, — посоветовал шептун.
Я скосил глаза, и кровь с жарким звоном застучала в висках. Это какой-то бред, сказал я себе. Потому что на алтаре, обнаженная, как и я, неподвижно лежала Нори, глядя на меня глазами, переполненными диким ужасом. Не было заметно каких-либо пут, удерживавших ее на месте, — как и мне, ей не позволяла шевельнуться парализующая воля шептуна.
Я поднял глаза, не в силах выдержать ее взгляд. Это невозможно… Как шептун мог захватить ее? Она не могла покинуть Ферму. Или… смогла? Голова пошла кругом, я не знал, как на это реагировать. Шептун сказал, что это место реально. Но реально ли?
Я решил не рисковать.
— Если я отвечу, отпустишь ли ты ее, шептун?
— Это будет зависеть от качества ответа.
— Но если я не знаю того, о чем ты спросишь?
— Ты знаешь, — уверенно заявил он.
— Я сомневаюсь, что могу доверять тебе, но, похоже, у меня нет выбора… Постой. Я знаю твой вопрос. Что делает чужой на Шелте, не так ли? Именно это интересует Шефира? На это я могу ответить. Он спасает планету со всеми, кто на ней обитает, от…
Я умолк. Мне внезапно пришло в голову, что разглашение информации о Проколде может быть преждевременным. Чем больше существ будет знать о Хищнике, тем больше шансов, что он заинтересуется источником направленного к себе внимания. Ведь Нкот сказал, что на Шелте размещен его энергорецептор, следящий за ментальной активностью за границами территорий. А шептун, с его мощными ментальными способностями, узнав о Проколде, может тем самым его привлечь.
