Роман Глушков - Пекло
Кальтер не привык избегать ни того ни другого, когда дело касалось жизни и смерти. Еще до объединения с отрядом Ирода дядя Костя предупредил Веру, что дальше у них не будет времени на долгие разговоры. И если она намерена ему что-то сказать или оспорить его решение, то либо пусть говорит сейчас, либо помалкивает и делает то, что должна.
Верданди в ответ лишь махнула рукой: хватит, наговорились уже. По ее мнению, проще было выдрессировать тигра, чем пытаться убедить дядю Костю сойти с тропы войны, когда он на нее ступил. Да и зачем убеждать? Сейчас он знал, что ждет его и Веру, если не убить плазмодемона, и другого пути, кроме этой тропы, для Кальтера не существовало…
– …И это все?! – удивился полковник Грязнов, пронаблюдав, как его союзник упаковал только что написанное им послание в металлический пенал и передал тот аль-Наджибу. – Ты хочешь отправить письмо в Америку с просьбой, чтобы тебе прислали ядерный заряд? Да ты просто гений, мать твою!
– Это не просьба, – уточнил Кальтер, уже облачившийся в новый космический скафандр. – Это крик о помощи. И там нет ни слова о ядерной бомбе. Я написал: «Помогите! Долго не продержусь! Скоро русские взломают люк, проникнут на станцию и захватят оборудование. Отшельник». Полагаю, этого достаточно, чтобы хозяева «Фантома» отправили сюда бомбу, а ее взрыв списали на аварию реактора. По крайней мере, тогда они поступили именно так. С чего бы им сейчас изменять своим привычкам?
– Ну, не знаю, – слегка опешил Ирод. – Нельзя быть настолько уверенным, когда дело касается развязывания ядерной войны. В одной реальности она разразится, а в другой ее зачинщики возьмут и в последний момент передумают.
– Полагаю, самое время это проверить, – предложил Куприянов и кивнул шейху. После чего они вместе перекусили проволоку, что удерживала кожух на телепорте, и аль-Наджиб взялся нажимать на очищенном им от копоти пульте какие-то кнопки.
К этому часу он уже мало-мальски разобрался в устройстве телепорта и смог «включить» черную кляксу. Затем произвел на пульте еще какие-то непонятные манипуляции и лишь тогда бросил контейнер с запиской в искусственно сгенерированную аномалию.
Коробочка исчезла без сюрпризов: просто взяла и испарилась, едва коснувшись разлома и не вызвав на поверхности кляксы никаких возмущений.
– С чего ты взял, что, если у тебя все получится, американцы дадут нам фору именно в три минуты? – спросил полковник у Кальтера.
– Они учитывают вариант, что контейнер может вернуться обратно, пока они не выключат свой телепорт, – ответил Куприянов, проверяя, надежно ли закреплен бандажный ремень на левом рукаве. Чтобы продолжать пользоваться протезными «примочками», Кальтер обрезал рукав и у этого скафандра. – Для такого случая противнику нужна фора, чтобы успеть вскрыть футляр и разрядить бомбу. Так что три-четыре минуты до взрыва у нас будет. А, возможно, и больше – как знать.
– Пропади я пропадом, если это не самая безумная затея, в какой мне только доводилось участвовать в жизни, – пробормотал Ирод.
– Могу сказать тебе то же самое, – подтвердил Кальтер. – Даже не знаю, кто из нас – мы или «серые» – зашел в этой игре дальше. Они искали игроков под стать своим сумасшедшим планам? Что ж, как было и в Дубае, они опять не ошиблись в выборе.
– Внимание! – подал голос не спускающий глаз с телепорта аль-Наджиб. – Есть изменение колебаний по краям аномального поля. Полагаю, это обратная передача! Всем приготовиться!
Сам Кальтер никаких изменений в «кляксе» не наблюдал. Но бывшему помощнику «серых», который прошел через множество таких разломов, было, конечно, виднее. Ирод включил дозиметр, чтобы сразу определить, правильную ли посылку им прислали. Но Куприянов был уверен, что и так узнает ее с первого взгляда. Пусть он видел тогда этот контейнер считаные секунды, но запомнил его на всю оставшуюся жизнь.
И уж точно Кальтер не мог тогда вообразить, что ему придется снова иметь дело с этой дьявольской штуковиной!
Дозиметр в руках полковника тревожно затрещал еще до того, как материализовавшаяся перед «кляксой» посылка упала на стол. Этот звук Куприянов тоже хорошо помнил. Весу в контейнере было не меньше двух пудов. И грохотал он при падении куда сильнее, чем можно было подумать, глядя на эту небольшую коробочку.
– Она? – поинтересовался у него Ирод. Судя по вопросительному взгляду шейха, он хотел задать тот же вопрос, но полковник его опередил.
– Она! – подтвердил Кальтер и не мешкая распорядился: – Действуйте!
Чтобы было проще оторвать контейнер от магнитной поверхности, на стол заранее положили несколько кусков медных кабелей. Подняв вдвоем коробку, Грязнов и аль-Наджиб положили ее в притороченный к спине Кальтера ранец, а сам «астронавт» в это время закрыл стекло гермошлема.
– Поехали! – крикнул Ирод и напутственно похлопал Куприянова по плечу. Тот махнул рукой – дескать, понял, – и торопливо пошагал к выходу из модуля.
Прочие члены сборной команды в нетерпении дожидались окончания эксперимента на берегу. Однако появление из шлюза несущего бомбу Кальтера осталось никем не замеченным. Именно в этот момент на мосту сверкнула вспышка, цистерна «Урала» разорвалась пополам, и плазмодемон вырвался на свободу в клубах пара и брызгах кипящей воды.
Сразу за вспышкой последовал взрыв топливного бака, поэтому освобождение Отшельника выдалось вдвойне ярким и громким. И пусть оно случилось раньше, чем ожидалось – Кальтер надеялся, что еще хотя бы несколько минут тварь поварится в своей «кастрюле», – тем не менее план оставался в силе. Куприянову нужно было доставить ядерный заряд к месту назначения. А Ироду и остальным – сделать так, чтобы плазмодемон не взлетел в воздух, а потом убраться как можно дальше от берега.
– Гробик, огонь! – скомандовал полковник. И не успело еще утихнуть эхо прогремевшего на мосту взрыва, как «Milkor» Гробика тут же выплюнул четыре гранаты в левобережную мостовую опору.
Урон от них оказался гораздо большим, нежели можно было себе представить. Таким, который мог быть, пожалуй, лишь при взрыве многотонной авиабомбы. Гробик стрелял туда, где к мосту «прирос» зеркальный пакаль. Пока охотники отсутствовали, Крупье установил вокруг артефакта несколько мин. Детонировав от гранат, мины вырвали большой кусок опоры и практически раскололи ее пополам. Множество мелких обломков разлетелось по берегу и упало в воду. И где-то среди них был зеркальный пакаль, без которого мост Утопленников попросту не мог существовать.
Утратив контакт с мостом, пакаль послужил причиной того, что тот снова обрушился в реку. Горящий «Урал», а также Отшельник, который, видимо, не успел накопить сил для взлета, рухнули в Чучуйку вместе с обломками моста. Гейзер, тут же ударивший ввысь с речной поверхности, был слабее того, который выпарил тогда бассейн на водоочистной станции, что опять же объяснялось слабостью плазмодемона. Зато этот гейзер двигался, поскольку его источник был подхвачен течением. И оно несло его прямо на лежащий поперек реки пролет железнодорожного моста.
