Антон Белозеров - За дверью
Глава 3. Путь домой.
Дом моих родителей находился неподалеку от Муравы. Однако я не мог открыть дверь прямо к нему, так как картинка, нарисованная тетей Викой, изображала его таким, каким он был десять лет назад. Мне нужно было попасть в Изначальный мир в свое время, а потом обычными человеческими средствами передвижения добраться до дома. Адрес я знал. Тетя Вика написала его на обратной стороне картинки, и за минувшие два месяца я запомнил его наизусть.
Я знал несколько путей в Изначальный мир: через сад камней возле дома Отшельника, через дом Наула Назеля, через квартиру Цедарии Соображаевой, через площадь возле Главного Учебного Заведения Колоссии. Дом Отшельника находился в Тассисудуне, и оттуда мне пришлось бы добираться до Муравы через полмира. Дом Наула Назеля в настоящее время был разрушен, и я не был уверен, что этот путь безопасен, ведь истребители магов даже спустя два месяца могли вести за ним наблюдение. Квартира Соображаевых тоже казалась мне не слишком подходящим местом для проникновения в Изначальный мир. Я допустил ошибку, когда на дне рождения Мыстра открыл свою сущность слишком большому количеству людей и боблинов. Кто-нибудь из них мог оказаться доносчиком и предателем, или же просто болтуном. Так что и этот путь не был безопасным.
Выбор пути у меня был невелик. Впрочем, открытие двери возле ГУЗКа меня вполне устраивало. На подземке я бы доехал до вокзала, а потом на пригородном поезде — до нужной станции. Я закрыл глаза и представил стену ГУЗКа. Это было нетрудно, так как места, в которые я когда-либо открывал двери, надежно запечатлевались в моей памяти. Я открыл глаза и создал магическую дверь.
— Прощайте, Двуликий Янус! — громко произнес я.
Я уже прощался со старым магом во сне, но мне подумалось, что и наяву это будет нелишним. Я так и не узнал, слышал ли меня дух Януса. Ветер по-прежнему шевелил листья деревьев в священной роще, и больше никакие звуки не нарушали тишину парка.
Сделав несколько шагов, я прошел сквозь расстояние, время, и оказался в Мураве. Тут тоже наступало раннее утро. На широкой площади не было видно ни единого живого существа. Я быстрым шагом пошел по знакомому пути к ближайшей станции подземки.
В Мураве, в Изначальном мире, как и в Москве на Земле, в это время был конец осени. Ночью, похоже, ударили заморозки: траву на газонах покрывала белая изморозь, а лужи сковала корочка льда. Так что моя теплая куртка вполне соответствовала погоде. Я не знал, то ли климат в Изначальном мире был теплее, чем на Земле, то ли зима в этом году запаздывала на всех Отражениях. По моим расчетам, в Москве уже должен был бы выпасть снег, а в Мураве пока шли холодные осенние дожди, и только по ночам температура опускалась ниже точки замерзания воды.
Вскоре по улице я шел не один. Из домов выходили усталые, невыспавшиеся, бедно одетые люди и обреченно плелись в сторону станции подземки. В Колоссии тот, кто работал с раннего утра до позднего вечера, жил в нищете, тогда как богачи свои дни проводили в праздности. Свое богатство они приобретали не собственным трудом, а только лишь присвоением результатов чужой работы.
Я смотрел на шагающих рядом со мной людей, и у меня возникали сомнения: стоили ли эти безвольные, забитые создания того риска, на который шли их защитники и освободители? Почему честно работающие люди, составлявшие абсолютное большинство жителей Колоссии, сами не протестовали и не пытались свергнуть власть немногочисленной боблинской верхушки? Бойцы Браспасты на Дубле за свою свободу готовы были сражаться даже с превосходящим по силе и численности противником. Они, несомненно, заслуживали уважения. А люди Колоссии? Чего заслуживали они? Презрения или сочувствия?
Вместе с толпой людей я спустился в подземку. Карту Муравы я помнил прекрасно. У меня была отличная зрительная память то ли благодаря крови магов, то ли из-за собственных врожденных способностей. Поэтому я мысленно выстроил наилучший, с моей точки зрения, маршрут.
Я решил сесть в пригородный поезд не на главном городском вокзале, а на одной из городских станций. В Мураве, точно так же, как и в Москве, вокзалы были расположены в черте города. Когда-то их строили на окраинах, но, из-за того, что города значительно разрослись за счет новых районов, вокзалы оказались почти в центре столиц. Так что рельсовые пути шли прямо через город, и поезда делали несколько остановок в тех местах, где когда-то располагались пригородные поселки, а сейчас раскинулись новые городские кварталы.
Несмотря на то, что мне хотелось посмотреть на вокзалы Муравы и сравнить их с Московскими, которые, если верить Отшельнику, являлись их отражениями, я решил избежать ненужного риска. На центральных вокзалах было больше полиционеров и, наверняка, негласных наблюдателей в штатском от других правительственных и неправительственных организаций. Хотя Браспаста научила меня многим хитрым магическим приемам, предыдущее пленение агентами КОЛО все еще было свежо в моей памяти. Я не хотел его повторения.
В жарком, душном вагоне подземки, зажатый плотной толпой людей, я стоя ехал до нужной станции. Я думал о скорой встрече с родным домом и о том, когда и как я почувствую, что готов к следующему шагу — к встрече с родителями. Одновременно с этими размышлениями я не переставал контролировать окружающее пространство вокруг себя с помощью человеческих и магических органов чувств.
На пересадочной станции подземки много людей вышло, едва не вынеся меня из вагона. Но мне-то надо было ехать дальше! К счастью, у меня имелся опыт поездок в Московском метро, так что я неплохо умел упираться, проскальзывать и проворачиваться в плотной массе тел. В вагон вошло значительно меньше людей, чем вышло. Я бегло, глядя как бы мимо и сквозь них, осмотрел вошедших и убедился, что они не представляют для меня опасности.
Мое особенное внимание привлекла молодая девушка, приблизительно моя ровесница. Она была необыкновенно красива. Ее лицо и фигура казались сотворенными каким-то скульптором, настолько близки они были к идеалу. Даже без помощи магии я почувствовал, как мужская часть вагона принялась исподволь или явно разглядывать девушку. Тогда как женщины как бы демонстративно игнорировали ее появление. Девушка легко скользнула к освободившемуся сидению и села еще до того, как вагон тронулся с места. Не глядя по сторонам, она достала из сумочки книгу с яркой обложкой и раскрыла ее на заложенной странице. Знала ли она о своей красоте и о том, какое впечатление производит на окружающих? Несомненно, знала. Радовало ли ее жадное, переходящее в плотское желание, внимание мужчин, и завистливое пренебрежение женщин? Это мне было неизвестно.
Одежда прекрасной девушки была недорогой, но чистой и опрятной, соответствующей современным Колосским модным тенденциям. Если бы девушка пожелала, она сейчас могла бы ехать не в переполненном вагоне подземки, а в роскошном лимузине, или, скорее, этим ранним утром она еще нежилась бы в постели. С ее внешностью перед ней были бы открыты многие двери, доступны дорогие товары престижных фирм… Ей всего лишь достаточно было бы заплатить некоторую, вполне определенную и известную цену. Но девушка находилась здесь, в подземке, а не в апартаментах богатого боблина. Сможет ли она прожить честную, достойную жизнь, несмотря на свою красоту и притягательность? На этот вопрос у меня тоже не было ответа.
Словно почувствовав мое внимание, девушка подняла глаза. Наши взгляды встретились. Должно быть, девушка пребывала под впечатлением от прочитанного. На ее лице блуждало мечтательное выражение, а взгляд был слегка рассеян, хотя и направлен на меня. Как будто в ее глазах находились шторки, которые были раскрыты, чтобы впитывать строчки книги и передавать их прямо в глубину души. И я тоже, следом за книгой, мог бы войти в ее душу…
Я не нашел ничего лучшего, чем слегка улыбнуться и кивнуть головой, как будто приветствуя знакомую. Взгляд девушки мгновенно затвердел, шторки в глубину души плотно захлопнулись. Нежная, трогательная мечтательность на лице сменилась твердо-нахмуренным строгим выражением. Девушка вновь опустила глаза в книгу, не задержав на мне взгляда.
«Жаль!» — только и мог подумать я. Из любопытства я посмотрел на обложку книги. Там были изображены дракон, единорог и фигура мага со светящимся посохом. Какая ирония судьбы! Девушка предпочла книгу в стиле фэнтези настоящему, живому магу.
Может быть, девушка отвергла не меня, а мой образ простого паренька в метро, одетого в скромную одежду? А настоящий я — Калки, легендарный Судья — мог бы предстать перед ней в блеске славы и сиянии силы великого мага.
«А что, собственно, я бы мог?» — одернул я сам себя. Продемонстрировать девушке свои сверхъестественные способности? Совершить чудо? Удивить ее? Заинтересовать? Подавить своим могуществом? Напугать? Отвергла бы она меня тогда? А если бы она меня все равно отвергла, что бы я с ней сделал: казнил или подчинил себе магическим внушением?
