Василий Тараруев - Путь паломника
Внизу в нос Дон Кихоту ударило духотой, пропитанной запахом дыма, нестиранного тряпья и блевотины. Дон Кихот брезгливо сморщился, поправляя лямку походной сумки и убирая за спину свисавший с ремня верный АКМ.
— Привет, Дон Кихот, проходи — навстречу ему выступила фигура в защитном комбинезоне спецвойск и прорезиненной плащ-накидке. Это был Боря Зубр, ветеран-одиночка, за голову которого и военные, и мародёры с Периметра в своё время объявляли награду.
— Печник очень хотел тебя видеть — сказал Зубр — Он очень плох, уже не выкарабкается, последние часы доживает.
Дон Кихот кивнул, мрачно вздохнув. Он уже знал о несчастном случае, произошедшим с его наставником.
Обнаружив детектором редкий и дорогой артефакт под названием "громовая капсула", Печник полез на груду радиоактивного мусора, видимо забыв об осторожности. Защитный комбинезон из просвинцованной ткани и каучука не спас от мощного излучения, кроме того, Печник слишком поздно обратил внимание, что циферблат нагрудного дозиметра зашкалило на предельной отметке. Обратно Печник ещё сумел выползти сам. Остаток пути его несли.
— Он не выкарабкается — продолжал Зубр — Мы перепробовали всё: медикаменты, водку, лечебный хабар. Не помогает, едва хватило лишь чтоб не дать ему сразу скопытиться.
— Пусти — тихо произнёс Дон Кихот.
Зубр чуть посторонился, открывая взору Дон Кихота грубо сколоченный топчан, возле которого стоял ржавый таз. Дон Кихот снова поморщился от запаха блевотины.
Безвольный куль на топча, закутанный в ветхое шерстяное одеяло, вдруг вяло пошевелился. В сторону молодого сталкера повернулась лысая голова с измождённым лицом узника концлагеря. К покрытой горячечным потом бледной коже прилипли пряди выпавших волос. Дон Кихот содрогнулся.
— Это ты, парень — сипло прогудела голова голосом Печника — Я рад, что ты пришёл. Подойди ближе.
Печник тяжело дышал, каждое слово давалось ему через силу.
— Печник! — выдохнул Дон Кихот — Скажи, чем я могу тебе помочь? Может попробовать найти лечебный артефакт какой? Или попробовать лекарство какое добыть?
— Пустое — прохрипел Печник — Мне уже ничто не поможет. Я сдвину лыжи через пару часов, я до сих пор крепился только чтоб успеть тебе кое-что сказать.
— Скажи, что я должен сделать — нетерпеливо произнёс Дон Кихот, присаживаясь на колченогий табурет — Я постараюсь выполнить.
— Да что ты заладил одно по одному! — прохрипел Печник — Ничего от тебя не требуется, только выслушать, что я скажу. Эй, ребята, нижайше прошу, выйдите покурить.
Последнее относилось уже к Зубру и Арлекину, что чистил автомат, сидя на корточках в углу.
Сталкеры нехотя, но покинули погреб — всё же Печник в сталкерской среде был фигурой авторитетной, да и волю умирающего стоило уважить. Арлекин напоследок оглянулся, на мрачной роже читалось любопытство и почему-то жадность.
— Теперь можно и поговорить — тихо просипел Печник, когда дверь погреба глухо стукнула — Эй, наклонись поближе. Тем снаружи не стоит слышать, что я скажу. Они там наверное ухи навострили, думают, я тебе про свои тайники с хабаром рассказывать буду. Кстати, рассказал бы, да нету у меня этих тайников. Вот так!
Печник натужно хохотнул. В смехе распластанного на топчане полутрупа было что-то сатанинское.
— Печник, может не будешь тянуть резину? — сказал Дон Кихот — Я весь внимание.
— Какой ты нетерпеливый, парень — снова хохотнул Печник — Кстати, скажу сейчас одну банальную жизненную мудрость: деньги — пыль. Поверь мне, я знал цену большим деньгам. Их на самом деле нужно иметь столько, чтоб можно было нормально жить, не надо превращать гонку за ними в самоцель. Счастье от жизни можно ведь получать массой других способов.
Печник вздохнул, задумчиво глядя в потолок.
— Правду говорят, что истину можно как следует постичь только находясь в шаге от смерти. Когда точно знаешь, что небо коптить осталось считанные часы, многое в этом мире с новой стороны осмысляешь. Впрочем, мы, сталкеры и так всё время под смертью ходим. Эх, пока я тут лежал, было время поразмыслить, думаю, на что я жизнь положил? Столько ведь стоящего мог сделать, так ведь большую часть жизни прожил как тупое животное, тыкался в потёмках как слепой щенок. Ещё одну банальность брякну: надо каждый день стараться прожить со смыслом, будто он последний. Эх, что теперь воздух сотрясать.
"Едва ли старик так срочно хотел со мной поговорить, чтоб поделиться философскими озарениями, пришедшими к нему на смертном одре" — подумал Дон Кихот — "Наверное хочет что-то важное для меня сообщить".
— Ты угадал — кивнул Печник, прочитав по глазам мысли молодого сталкера — Только я бы на твоём месте не считал пустыми бреднями то что я сейчас сказал. Поверь, к этому стоит прислушаться. Но речь не об этом.
Печник как-то многозначительно осклабился. От этой ухмылки Дон Кихоту стало жутковато.
— Ты же всё так же бредишь Монолитом? — произнёс Печник — Так вот, я могу подсказать как туда добраться. Я там был.
— Да ну?! — не поверил Дон Кихот.
— Не веришь? — поинтересовался Печник.
— Ну почему, наверное верю — сказал Дон Кихот — Просто в голове не укладывается. Ты в самом деле видел Монолит?
— В самом деле — ответил Печник — Он там и находится, где гласят легенды: в развалинах четвёртого энергоблока. Мне удалось добраться до него, незаметно миновав заставы сумасшедших "монолитовцев". Я забрался на крышу саркофага и видел его через пролом, этот светящийся голубой кристалл.
— И что ты попросил у Монолита? — спросил Дон Кихот, чувствуя как задрожал голос.
— Ничего — ответил Печник. Взгляд его стал серьезен.
— Не понял, как это? — Дон Кихот вновь не мог поверить своим ушам — Зачем ты тогда к нему полез?
— Я лишь хотел проверить себя, смогу ли проникнуть за "Выжигатель" — ответил Печник — Своего рода поставить свой личный рекорд. Ну ещё было любопытно, что там в самом деле лежит в этом саркофаге, может все эти истории о Монолите лишь байки. А просить? Я подумал, и вдруг понял, что нет у меня заветного желания, которое хотелось бы осуществить. Да и не привык я просить кого бы то ни было, будь то человек или сверхмощный чудодейственный артефакт. Унизительно это, выпрашивать, я всегда всё получал своими силами.
— Ну, предположим, Монолит к тебе не с неба свалился — возразил Дон Кихот — Мне страшно представить, какие смертельные опасности ты преодолел, чтобы до него добраться. Имел моральное право попросить награду за подвиг.
— Пустое это — скривился Печник — Не привык я выпрашивать подачки. Да и не знал я, чего просить.
Дон Кихот ловил каждое слово Печника, в его голове мысли хаотически носились как бешеные. Если Печник не обманывает…
— Я знаю, какой вопрос тебя сейчас мучает — усмехнулся Печник — Как я прошел Выжигатель и как вернулся назад. Зная твою идею-фикс насчёт Монолита, именно это я и хотел тебе расскать. Наклонись пониже, мне трудно говорить.
Дон Кихот с готовностью склонил голову к самому изголовью умирающего.
— Значит так — хрипло зашептал Печник — Слушай меня внимательно…
Выход
Ворота Армейских складов, ощетинившиеся дулами крупнокалиберных пулеметов, остались далеко за спиной и полностью пропали из поля зрения после того как паломники перевалили очередной холм.
Из грунта торчали какие-то ржавые трубы, гнутые арматурины. В стороне возвышался изъеденный ржавчиной и кислотными ливнями остов грузовика "Урал", рядом с ним вяло искрила "электра". Невдалеке из бурьяна торчал продавленный посередине гравитационной аномалией корпус автобуса.
Дон Кихот резко повернулся, заметив краем глаза шевеление на холме поодаль, руки машинально вскинули автомат.
"Ложная тревога" — с некоторым облегчением подумал сталкер, опуская оружие — "Всего лишь псевдоплоть". Тварь очень трусливая, хотя и способная напасть со спины или добить раненого.
"Рано выбралась что-то" — подумал Дон Кихот. Выброс закончился совсем недавно, а потому всем мутантам следовало ещё где-то полдня продолжать отсиживаться в норах. С этим расчётом Дон Кихот и покинул базу "Свободы", едва стихли последние отзвуки бушевавшей на поверхности аномальной стихии.
После Выброса пространство вокруг казалось необычно тихим, словно Зона ещё не проснулась. Такая идиллия будет длиться ещё несколько часов. Но Дон Кихот знал что после Выброса всё равно следует держать ухо востро — появляется много новых аномалий в ранее чистых местах, а старые меняют местоположение. Ветераны рассказывали молодому сталкеру, что в прежние времена после Выбросов порой целые области Зоны оказывались изолированными сплошными линиями ловушек. Но самое главное — после каждого Выброса появлялось множество новых артефактов — только успевай собирать. "Самая грибная пора" — вздохнул Дон Кихот, и тут же удивился тому что в общем-то не испытывает особого сожаления.
