Евгений Красницкий - Отрок. Внук сотника
– Давайте-ка все это выкинем, не продавать же вместе с хламом!
Очищенный от мусора фургон неожиданно предстал в совершенно ином виде. Мишка как-то сразу и не обратил внимания на то, что неряшливый рогожный тент был вовсе не натянут на дуги, а надет на деревянный корпус в качестве чехла, маскирующего очень добротный, прочный и аккуратный вагончик. Не хватало только задней стенки. Что-то еще зацепило сознание, но Мишка никак не мог поймать мелькнувшую было мысль.
– Ну-ка, ребята, погодите, возок-то, кажется, не прост!
Мишка вылез наружу и внимательно осмотрел фургон. Вроде бы все как обычно, только стоит не на колесах, а на полозьях. Заглянул внутрь и…
– Ага! Роська, Демьян! А добыча-то у нас, похоже, с начинкой! Смотрите, какое дно толстенное, такое разве бывает?
Отроки тут же взялись исследовать буквально каждый сантиметр фургона. Первому повезло Кузьке.
– Есть! Тут вот планка съемная, только колеса вытащить надо – мешают.
Тележные колеса выкатили, планку сняли, и оказалось, что половина дна фургона по всей длине откидывается, наподобие крышки люка.
«Мда-с, не зря на скоморохов грешат, что они грабежом балуются. Эти, пожалуй, и не баловались – всерьез работали».
В двойном дне фургона обнаружился целый склад: два тюка с одеждой, десяток пар сапог, несколько рулонов тканей, тючок с яркими платками из дорогих материалов (были даже шелковые!), два великолепных составных лука, несколько кошелей с различными монетами и ларец с ювелирными изделиями. Оказались в тайнике и четыре воинских доспеха – кольчуги, шлемы с бармицами, пояса с оружием. О судьбе их хозяев более чем наглядно свидетельствовали дыры в кольчугах, пробитые стрелами со спины, напротив сердца.
– Купцов грабили, – со знанием дела пояснил Петька. – У простых путников такого не наберешь.
– А доспехи?
– Охрана, наверно: доспех простой, без украшений. Видите, били в спину.
– Сколько же это все стоит? – поинтересовался хозяйственный Кузька.
– Да уж десятка три гривен, если без монет и того, что в ларце, – довольно уверенно определил Петька. – Про украшения не знаю, отца надо спрашивать.
– Ну вот, Роська! – Мишка ободряюще хлопнул мальца по плечу. – Треть этого всего по закону твоя! Спокойно выкупиться можешь! Повезло, как по заказу! Петь, сколько ему на выкуп потребуется?
– Не знаю. Если бы на нем долг был, тогда – долг с лихвой. Вернул и свободен. Если его на торгу покупать, то за один только доспех можно десяток таких парней выкупить. А он на войне взят, значит, долга на нем нет. И его не продают, если холоп сам выкупиться хочет, то хозяин любую цену может назначить, и никто ему в этом не указ.
– Но этого-то всего хватит?
– Да говорю же, как хозяину захочется! Скажет «сто гривен», значит, сто! Скажет «веверица» – гуляй за треть резаны. Не угадаешь тут.
Мишка вспомнил о кормщике – мужик бывалый, знающий и к Роське хорошо относится, обязательно что-то путное посоветует.
– Роська, как ты думаешь, Ходок в ценах на все это разбирается?
– Он во всем разбирается!
– Тогда так, – принял решение Мишка, – прямо сейчас запрягаем и едем к ладейному амбару. Ходок сейчас там?
– Когда я уходил, был там.
– Ну вот, пусть поможет нам все это оценить и поделить на троих. А потом я деда попрошу с Никифором договориться о выкупе.
– Эх, раньше бы, хоть на день! – Роська сокрушенно вздохнул. – А сейчас Пашка нажалуется, будет мне вместо выкупа…
– Прорвемся, Роська, не грусти! – Мишка старательно пытался не дать Роське совсем отчаяться.
– Ну не людоед же дядька Никифор! – подхватил Кузьма. – Давайте, быстренько запрягаем, пока дед с Никифором не проснулись!
* * *– Значит так, ребята, – Ходок хитро подмигнул всем сразу. – Разбогатели вы в одночасье, как князья! Мы на ладье, дружиной, не всегда такую добычу привозим, а вы в переулке ножичками помахали и вот – пожалуйте! Такое везение один раз в жизни случается, и то не у всякого. У меня было, да счастья не принесло. Ну, да ладно, не о том разговор.
Сначала – монеты. С этим проще всего. На каждого выходит почти гривна с четвертью. Четверть неполная, но это мелочь. Про остальное сказать сложнее, все зависит от того, какие цены на торгу. В Киеве, например, в подходящее время можно это сбыть раза в полтора дороже, чем здесь и сейчас. Но все равно на каждого приходится не меньше десяти гривен, может, даже и двенадцати. Товар, кроме одежды и сапог, дорогой, и не всегда на него покупателя найдешь, особенно если все сразу продавать.
Дальше. Много ли народу о вашей находке знают?
– Только мы, больше вроде бы никто не видел.
– Тогда – молчок, – Ходок внимательно оглядел парней и счел нужным пояснить: – Вам со своей долей до Ратного больше ста верст добираться. Если слушок о находке пойдет, обязательно найдутся охотники перехватить вас на дороге. Вы, конечно, ребята боевые, спору нет, но и те, что на большой дороге промышляют, тоже не дети малые. Видели дырки в кольчугах? То-то. Праздники заканчиваются, народ с торга начинает разъезжаться – с деньгами, с товарами. Разбойнички это знают и к работе своей уже готовы. Поэтому незачем их еще и слухами раззадоривать. Понятно объясняю?
– Понятно, чего уж тут не понять.
– Теперь с тобой, Роська. Вляпался ты по самые… э-э уши, – Ходок сокрушенно покачал головой. – Привык ты на ладье жить, настоящей холопьей острастки не знаешь. Спасибо, парни за тебя вступились, может, еще все и обойдется. Но! – Ходок выдержал многозначительную паузу. – Пока это дело не разрешится, о выкупе – ни слова! Хозяин может в наказание всю твою долю отобрать, и не поспоришь – он в своем праве. Не отобьют тебя парни совсем – наказание вытерпи. Только потом уже о выкупе речь заводить можно. Два раза за одно и то же не наказывают.
– Отобьем! – Мишка вовсе не был так уверен, как старался это показать, но надо было поддержать Роську. – Если надо будет, я свою долю за виру отдам!
– И я тоже! – добавил Демьян.
– Это если хозяин захочет виру взять. А если не захочет? – Ходок снова многозначительно помолчал. – Надейся на лучшее, готовься к худшему. Слыхали такую мудрость?
– Есть еще и другая мудрость, – ответил Мишка. – Делай, что должен, и будет то, что будет!
– Спорить не стану, – согласился Ходок. – Ты с князьями запросто беседуешь, купцов иноземных дураками выставляешь, может, и с хозяином управишься. Однако о выкупе до разрешения дела – молчок.
– Слушай, а Никифор – он с похмелья как, сильно злой? – Мишкин вопрос был, разумеется, чисто риторическим, соответствовал ему и ответ Ходока:
– А кто с похмелья добрый бывает?
– Тогда лучше будет все до завтра отложить, – предложил Мишка. – Спрятать Роську есть где?
