Константин Утолин - Проект "Третий Рим"
Его сменил на сцене человек в спортивном костюме от известной зарубежной фирмы. Подтянутый, волосы ежиком, лицо костистое и волевое.
— Иван Терентьевич, главный инструктор лагеря по рукопашному бою, — представился он и объявил лаконично: — После кросса попрошу всех переодеться. В 12.30 встретимся в спортзале.
— Ты в какой комнате живешь? — спросил Дмитрий Григория, когда они выходили на улицу.
— Второй этаж, двадцать восьмая.
— У меня седьмая, на первом. Увидимся вечером.
— Учебная группа! Становись! — зычный командирский голос, звенящий холодным металлом, недвусмысленно дал понять, что с лирикой покончено.
Это был не простой кросс, а бег с препятствиями. Мягкие бельгийские ботинки методично молотили вязкую землю, разбрызгивая водянистую грязь, струи дождя затекали за шиворот, хлестали по щекам, задуваемые ветром под капюшон и даже под пятнистую бандану, плотно прилегающую к голове. Курсанты бежали по специально подготовленной полосе. За спиной рюкзак, под рукой автомат АЕК971, разработанный на Ковровском машиностроительном заводе, в спецназовской «разгрузке» всевозможная запасная мелочь, без которой не обойтись на марше и при столкновении с врагом.
Вот и первая преграда — водная. Одна за другой пятнистые фигуры вспрыгивали на узкое бревно, перекинутое через мелкую, но сварливую речушку, и перебирались на другой берег. Кто- то не удержал равновесие — нога соскользнула с мокрой поверхности, — и вот уже неудачник барахтается в ледяной воде, ухватившись за крупный камень, чтобы не унесло стремительным потоком. Двое ребят, встав на колени, бросили ему с бревна веревку. Вытащили со смешком.
— Небось на русалку загляделся? — принялись над ним подшучивать.
— Не отставать! Бегом марш! — рявкнул инструктор, давая понять, что расслабляться им не позволят.
Дальше путь пролегал по кривым пенькам, уходящим в лес хаотично изломанной линией. От пенька до пенька метра полтора. Курсанты запрыгали, кто с матюгами, кто с шуточками. Всполошенные сороки затрещали с верхних веток, но, не уловив для себя опасности, не стали покидать насиженные места.
Впереди, на опушке леса, белесо маячила гладкая бетонная стена высотой около трех метров.
— Ну, эту хреновину я точно не одолею. — спасовал один из парней на подходе к препятствию.
— Одолеешь, если захочешь.
— Да ты не понимаешь. Для меня всю жизнь высота — проблема!
Подпрыгнув, он попытался ухватиться за край стены руками, почти уже зацепился, но тут же сполз на землю, обдирая ногти.
— Ну? Что за заминка?! — послышался голос инструктора.
Выручая товарища, Дмитрий рывком подкинул его кверху, потом взобрался на стену сам. Повиснув на руках лицом к стене уже с другой ее стороны, Дмитрий качнулся и, выполнив мощный толчок ногами, взвился в воздух. И, «винтом» развернувшись в полете, в приседе приземлился на другой стороне оврага. Ноги заскользили по влажной траве, но он смог выровнять корпус и удержался на краю обрыва. Такой прыжок с грузом и в подобных условиях был очень трудным. Зато Дмитрий выиграл во времени.
— Как твоя фамилия? — спросил инструктор, наблюдавший за ним.
— Одинов.
— Молодец! Кое- что умеешь.
Никто из курсантов не рискнул повторить этот трюк. Все скатывались в расщелину, потом карабкались по обрывистому склону наверх и продолжали кросс.
Но это были еще только семечки. И вот — первый орешек. Переправа над настоящей пропастью шириной метров двадцать- двадцать пять. И не мост — два натянутых каната!
Генка удивленно присвистнул:
— Они что, думают, нам жить надоело?!
Не понятно как услышавший это инструктор ехидно заметил:
— А вы что, граждане курсанты, страховать друг друга совсем не обучены? — И добавил громко: — Двигаемся двойками!
Дмитрий вытащил из рюкзака моток веревки, продернул ее через карабин, который прищелкнул к поясу Генки. Затем перекинул веревку через себя и встал у пропасти, упершись ногами в ближайший валун. Генка ухватился за один из канатов и начал передвигаться. Он висел спиной над бездной, держась по- обезьяньи цепко и ловко за намокшее волокно, и перемещался так быстро и уверенно, что многие из курсантов с завистью следили за ним. Но к концу дороги стал уставать. Весь красный и распаренный от напряжения, застыл в обнимку с канатом, убаюкиваемый ветром.
— Дальше иди! — крикнул ему Дмитрий. — Осталось метра три! Потом отдохнешь! Не теряй силы!
Закрепив бандану ремешком, чтобы не слетела с головы, он передал оба конца страховочной веревки другому курсанту, а сам, пристегнувшись карабином, заскользил по второму канату, более ослабленному, чем тот, на котором все еще оставался Милохин. Сравнительно легко добрался до товарища, заглянул ему в лицо- Генка смеялся!
— Ты чего?!
— Да приколоться захотелось. Давай, кто быстрее! Наперегонки!
— Ну что ж.
Они рванулись к финишу «обезьяньей» дистанции. Двигались мощными толчками, набивая на ладонях мозоли и подстегивая друг друга едкими словечками. На твердую землю ступили одновременно.
— Ты шел с передышкой, к тому же, у меня канат провисший. Следовательно, я выиграл! — заключил Дмитрий.
Генка не обиделся. Отцепив страховочные карабины, они продолжили кросс. Кое- где вместо бега пришлось переходить на движение ползком — под колючей проволокой, под металлическим ограждением из арматурных прутов, направленных под разными углами вниз.
И вот- горящая изба! Гришка Шаталов, прикрывая руками лицо, бросился в огонь и вскоре выскочил с другой стороны избы. Слегка дымящийся, зашелся кашлем и плюхнулся в воду — это была следующая преграда. Заработал руками, с трудом продвигаясь в болотистой жиже. Тяжелое обмундирование сковывало движения, тянуло вниз.
Дмитрий задержал дыхание, чтобы не отравиться ядовитым дымом, и нырнул в сплошную завесу огня. И будто вновь очутился в горящем чеченском доме.
— Там ребенок! Помогите! — исступленно орала женщина, и крики ее долетали до Дмитрия с улицы.
Он бросился в комнату, где огонь еще только занимался, — никого нет! Защищаясь от пламени, добрался до другой.
Пылающее марево обступило со всех сторон, норовя поджарить. Бросок! В глаза бьет жаркий, разъедающий воздух. Скорей! И вдруг инстинктивно почувствовал опасность. Увернулся в кувырке от просвистевшей рядом пули. И увидел смуглого мальчишку, забившегося под кровать. В руке- пистолет, в глазах- звериная ненависть. Все решилось в мгновение. Скрутив одуревшего от страха стрелка и крепко прижав его к себе, Дмитрий побежал к выходу. А сверху с треском и грохотом уже обваливался потолок. Объятое пламенем стропило, рухнув, загородило дорогу. Перепрыгнув его, Дмитрий хотел бежать дальше, но что- то заставило его остановиться. В следующий миг огненная плаха обрушилась прямо перед ними, взметая фонтаны искр.
За этими воспоминаниями Дмитрий и не заметил, как уже очутился в воде. И вовремя: Григорий с трудом боролся с болотом и уже успел глотнуть жидкой гадости. Одинов рывками доплыл до него и, оценив дистанцию до берега, сдернул с плеча товарища АЕК971. Отстегнув один из карабинчиков, раскрутил автомат в воздухе, держа за свободный конец ремня, и бросил на берег. Ствол угодил в осоку — на чахлый островок с торчащей посреди травы корягой. Почувствовав облегчение, Григорий поплыл. Дмитрий, усиленно загребая свободной рукой, также продолжил движение. А уже выбравшись на берег, вытащил за ремень автомат.
Глава 6. Инструктор курсанту — люпус эст
И снова бег- трудный, изматывающий. По колдобинам, через лесоповал, каменные насыпи. Потом курсанты ползком пробирались по узкой горной скважине, из жерла которой скатывались по одному к каменистому холму.
Ровная площадка, кое- где утыканная острыми валунами, заканчивалась обрывом. Внизу- ущелье. В центре плато — ряд ранцев с парашютами типа «крыло». И вокруг них — цепочка инструкторов под предводительством Никиты Юрьевича, директора учебного заведения. Когда последний курсант оказался на площадке, начальник центра произнес:
— Задача такая. Разбиться на тройки. Действуя тройками, захватить парашюты и приземлиться на них вон на той площадке, — и показал пальцем на красный квадрат, выложенный плитами специально для учебных целей на подходящем пятачке земли.
Место посадки было выбрано на пологом холме, лежащем по другую сторону обрыва. Предстояло лететь над ущельем, на дне которого блестела белая, как снег, вспененная речка.
— Бой рукопашный, без применения оружия. Как только кто- то из вас коснется парашюта, он может выйти из боя. Но прыгать должна вся тройка, — уточнил один из инструкторов. — После того, как первая тройка сумеет захватить парашюты, схватка заканчивается. — И скомандовал: — Первая тройка, вперед!
Курсанты замешкались. Многие из них с трудом держались на ногах и явно рассчитывали на отдых. Новое препятствие для них было неожиданным «сюрпризом». Да и после того, как во время движения уже успели сработаться в парах, нужно было срочно искать себе новых партнеров, чтобы разбиться на тройки. И все это в условиях дефицита времени. В общем, рано расслабились!
