Василий Сахаров - Мечник
— Мерхаба, аскеры!
— Мерхаба, русь! — радостно ответили они.
Вот, поражаюсь этому городу, и туркам в частности, в повседневной жизни все делают с улыбкой. Пытаются всучить тебе залежалый товар на рынке и улыбаются, чем-то интересуются, и опять улыбка на губах, а когда собираются тебе кинжал в спину воткнуть, так такое счастье излучают, что можно подумать, этим тебе одолжение делают. Что интересно, это не лицемерие или хитрость, а стереотип поведения, ну, я так думаю. Еще что хорошо, если их больше десяти, то среди них обязательно найдется кто-то, кто мало-мало говорить по-русски, по крайней мере, в приморских городах дело обстоит именно так. И есть еще один момент, который мне всегда в местных жителях нравился, они не в меру болтливы, только спрашивай, и тебе расскажут все военные тайны, все слухи и все новости. Вот только про экономику и торговлю речь заводить не надо, сразу же упираешься в глухую стену непонимания и вызываешь подозрения, а в остальном же, только успевай спрашивать.
— Кто меня понимает? — я оглядел семерых стражей местного правопорядка.
— Да-да, я говорить, — вперед выдвинулся смуглый как уголь, горбоносый мужик, судя по погонам, юстчавуш, что значит старший сержант. — У меня лавка на рынке есть, много торговать, много говорить. Что ты хочешь узнать, русь?
Указав рукой на дымы, поднимающиеся на окраине города, спросил его:
— Это Кара натворил?
— Нет, — помотал тот головой, — это наши, хотели, чтобы Кара ушел, а он не уходил, и тогда туггенерал Ибрагим Гюнеш, брат Мэра, приказал открыть огонь по лагерям наемников из орудий.
— Неужели победили? — мое удивление было искренним.
— Не знаю, говорят, что Кара со своими воинами на Хайрат отступил, и теперь собирает всех своих башибузуков в кулак, чтоб атаковать Трабзон.
— А что с семьей его?
Юстчавуш ничего не ответил, и только плечами пожал. Понятно, это не его уровень. Жаль, придется искать другого информатора. Где живет купец Мурад, я знаю, и теперь остается только до темноты дотянуть, а там выбраться в город и переговорить с главным шпионом нашего государства в этом городе. Ненавижу ожидания, но ничего, время сейчас осеннее, и темнеет рано, так что ждать остается не так уж и долго. Мой план по проникновению в город был прост. Требовалось взять у корабельного боцмана термогидрокостюм, со стороны морского борта спуститься в воду и, проплыв пару километров, высадиться в одном из многочисленных укромных мест на берегу, благо, развалин там хватает. Потом, обходя жилые городские кварталы выйти к монументу Ататюрка, где располагались дома местных богатых купцов, навестить подполковника Мурадянца и получить у него более конкретную информацию по всем происходящим в городе событиям.
Еще некоторое время, пообщавшись с болтливым сержантом, и узнав у него все городские новости и расценки на самые разные товары, поднялся на борт, и в этот момент на причал вернулась автоколонна с нашими дипломатами. Первый раунд переговоров, ознакомительный, был окончен, и продолжение намечалось на вечер. Дождавшись, пока Еременко освободится и пройдет в нашу совместную каюту, проследовал за ним и спросил:
— Иваныч, как все прошло?
— Для первого раза неплохо, встретились, поздоровались, вручили верительные грамоты и к противной стороне присмотрелись. В общем, нормально.
— Что насчет Кары и его семьи?
— Буров в Хайрате закрепился, с ним полторы тысячи самых отпетых головорезов, и сейчас он от границы с Грузией остальные свои подразделения подтягивает. Однако думаю, горожане с наемниками драться не будут. Мэр слишком умный человек, и только из-за несдержанности его младшего брата, местные войска лагерь наемников обстреляли. В городе тревожно и усиленные патрули ходят, но в целом все вполне нормально. Есть некая нервозность среди местных жителей, а так, все тихо. Как чиновники говорят, даже рынок работает в прежнем режиме, а это показатель.
— А семья, Иваныч, что с семьей Бурова? — поторопил я полковника.
— Что с женами и детьми не ясно, но говорят, что где-то в городе прячутся. Местные спецслужбы их ищут, но пока найти не могут. Сам понимаешь, если семья Кары будет у них, то им с наемниками договориться проще будет. Я с Ильей Симаковым твой вопрос по дороге обсудил. Он приказал найти семью Бурова и если его домочадцам грозит опасность, то вытащить их из города.
— А ему это зачем?
— Ха, — усмехнулся Еременко, — сам подумай. Чем больше у местных властей проблем, тем лучше для нас пройдут переговоры. Одно дело, если бы наемники уже были разбиты, и ситуация урегулирована, а совсем другой вопрос, когда они неподалеку от города лагерем стоят. В общем, Мечник, это дело поручается тебе. Ищи семью Бурова, а там сам решишь, как лучше поступить. Если они в безопасности, оставь все, как есть, а если их положение не стабильно, то помоги из города выбраться.
— Ну, что, тогда я ночью в город рвану, Мурада навещу?
— А чего не днем? — усмехнулся полковник. — До вечера еще далеко, а после первой встречи с местными властями, нашим бойцам разрешен выход в город. Морпехи, понятно, они на службе, их не более чем по пять человек на пару часов выпускать будут, а ты человек вольный, можешь передвигаться спокойно.
— Нормалек, — только и ответил я. — Значит, могу прямо сейчас на поиски отправляться?
— Не торопись, ты данные по турецкой армии в свой ноут загружал, как я просил?
— Так точно, — армейский ответ вырвался по привычке, — и не только по армии, но и по городу, и по ресурсам, и по доходам. Там все что нужно.
— Отлично, тогда на мой ноутбук все данные скопируй, и можешь в город двигать.
— Уже сделано, — улыбнулся я, — еще в первый день похода все перекинул, и значки папок специально для тебя на рабочий стол вывел. Однако, командир, ты его включаешь редко, а потому и не заметил.
— Что поделаешь, — полковник пожал плечами, — никак не привыкну к этому технологическому чуду.
— Иваныч, а чего конкретно по турецкой армии надо?
— Мы, когда в Старую Крепость ездили, где сейчас резиденция Османа Гюнеша, танки видели и пару САУ. Видимо, их на показ выставили, чтобы нам пыль в глаза пустить, а Илья Симаков хочет знать, откуда они.
— Это я и так скажу, все-таки разведку здесь по заданию СБ вел. Вся бронетехника, что у местного правительства есть, досталась городу в наследство от Девятого армейского корпуса, который в Эрзеруме стоял. Всего в корпус входило шесть механизированных бригад, четыре пехотных и одна танковая. Разумеется, это без частей усиления, жандармерии, спецназа, ВМС и ВВС, базирующихся на границе с Арменией и Грузией. В хаос почти все похерилось, но кое-что и до наших дней дотянуло.
