Осколки Минувшего - Лоуренс Алистер
«Он справится, если нет — быть по-твоему». — Кайлер на деле не питал иллюзий и только согласился с братом. Кардинал опустился на одно колено, пристально вглядываясь в обездвиженные глаза соратника.
Роб словно замер в ожидании чего-то или кого-то, но рукой все также крепко сжимал оружие, хотя все больше погружался в состояние полутьмы. Его лицо сделалось безэмоциональным, похожим на застывшую восковую маску. Сознание все больше отделялось от тела, подобно двум галактикам, уплывающим друг от друга. Однако, свет глаз, видеть который мог только Кайлер, угас не до конца. — «Надежда есть, я вижу, он сопротивляется». — Кардинал поторопился доложить брату.
«Приборы тоже показывают минимальную активность, но я не могу пробиться сквозь сумрак Асури». — Отреагировал Фэллон.
— Дядя, ты не рад? — Немного грустно спросил малец, опустив голову вниз.
— Нет, Саймон, не рад. — Роб развел руками, словно все то, что предстало вокруг, было чуждо ему. — Это не мой дом, и не твой.
— Ра-а-азве? — Удивленно протянул малец, словно у него отняли любимую игрушку. — Да, ты прав, может тогда вот наш дом? — Саймон прищурился.
В одно мгновение декорации сменились.
Оглядевшись, Роб увидел старинную картину одного из итальянских мастеров эпохи ренессанса, в серебряной рамке, с подписью художника — подарок Фэллона; роскошный диван с дубовыми ручками, обитыми темно-красным бархатом и широкое окно, из которого виднелась только пустота тумана, как это и было долгие годы назад. Свет почти не проникал в дом, так что почти всегда хрустальная люстра оставалась включенной даже днем.
Роб подошел к картине и внимательно рассматривал ее детали. Затем он повернулся к дивану и ощутил приятное прикосновение бархата под своими пальцами. Длинные занавески из шелка создавали атмосферу уюта и комфорта. Все в этом доме напоминало Робу о его прошлой жизни, о тех временах, когда он был частью высшего общества.
— Ты боишься?
— Нет.
— Стыдишься?
— Да. — Роб опустил голову вниз, всматриваясь в паркетный пол.
— Отчего тебе так грустно, дядя? — Саймон подошел к Робу и обнял его маленькими детскими ручками, словно ему было столько же лет, сколько и в подземелье.
— Потому, что я был убийцей, у меня руки по локоть в крови. Даже теперь, я только и умею, что лишать людей жизни. Вот кто я…
— Больше не придется! Никогда! — Малец едва не расплакался. Его голос дрожал, подобно струне гитары. — У нас будет новая жизнь! Без смертей, без страданий и крови!
«Черт, господин Кайлер, что с Робом?» — Сержант Хьюз забеспокоилась. — «Я не чувствую его присутствия!» — Сержант присела на корточки рядом с кардиналом.
«А тебе, смотрю, Роб пришелся по нраву? Не ожидал!» — Кайлер состроил удивленную гримасу, хотя он уже давно знал, о чем говорил.
«Мы на войне!» — Сержант решительно отвергла слова кардинала. — «Он — солдат! Как и я!»
«Не кипятись!» — Кайлер предпочел оставить свои шутки при себе и сказать правду. — «Он переходит в подпространство, мы ничего не можем с этим поделать!»
«Вы не говорили об этом!» — Сержант резко возмутилась, с тревогой взглянув на предводителя. — «Я думал, вы…»
«Мы предупреждали!» — Кайлер оборвал подчиненную. — «И не перечь мне!» — Кардинал изрядно разозлился. На его лице проступили морщины, а зубы сжались от нахлынувшего негодования. — «Ты слишком высокого о себе мнения! Не мешайся! Я и так делаю, что могу!»
Кайлер почувствовал, как гнев захлестнул его. Он не мог просто молчать и смириться с тем, что происходит.
«Но…» — Сержант пыталась возразить.
«Я знаю, что делаю!» — Рявкнул Кардинал. Его голос был наполнен яростью и упрямством. Он провел рукой по лицу, стараясь успокоиться.
«Простите меня…» — Мысленно прошептала Хьюз со слабой ноткой раскаяния в голосе. — «Я только хочу помочь…»
Кардинал не ответил.
— Дядя! — Саймон взглянул в глаза Робу. — Не стоит переживать больше ни о чем! Доверься мне! Прошу!
— Мне есть, о ком переживать! — Роб вздохнул.
— Все позади… Мы в безопасности…
— Нет, это все не правда! Нет! — Прокричал Роб. — Это только сон! — Отторгнув объятия Саймона, он отшатнулся назад.
«Черт побери, мать твою!» — Колкие слова посыпались из разума сержанта одно за одним. Хьюз приблизилась к лежащему неподвижно, словно статуя, Робу, подняв забрало шлема. Его глаза пристально смотрели в одну точку, как бы прикованные к чему-то, а лицо побледнело, и теперь более походило на камень, нежели на человеческую кожу. — «Плохо дело».
— Вояка, очнись! — Вслух произнесла Хьюз. — Давай, борись Роб, сражайся. — Ее голос звучал настойчиво и решительно, но Роб не отреагировал.
— Вояка, очнись! Давай, борись Роб, сражайся! — Она снова повторила свои слова, на этот раз с большей интонацией.
Но все было тщетно. Роб оставался бездыханным и неподвижным как камень. Хьюз почувствовала отчаяние охватывать ее. Она не могла поверить, что такое произошло с ее товарищем-солдатом. Он всегда был сильным и решительным.
«Совсем сбрендила, сержант?» — Вмешался Кайлер. — «Нельзя произносить вслух ни единого слова! Это приказ! Всех нас под гильотину подведешь!»
— Роб! Ты слышишь меня? — Хьюз проигнорировала команду, будто не слышала ее. — Не сдавайся! Ты справишься, я уверен в этом! Ты нужен нам, товарищам, семье! Если тебя не станет, все мы понесем огромную печаль!
— Странно, Саймон, ты слышишь? — Роб широко раскрыл глаза, посмотрев на племянника, позабыв о том, что всего пару секунд назад оттолкнул его. — Кто-то зовет меня.
— Нет… — Саймон отрицательно покачал головой. — Тебе только кажется. Здесь больше никого нет, кроме нас двоих. — Малец посмотрел в окно. — Темнеет. Близится ночь. Мне страшно. Ты ведь защитишь меня?
— Но я слышу чей-то голос. И он кажется знакомым. — Роб возразил, пропустив мимо ушей слова племянника о приближении ночи.
— Это просто ветер, тут не откуда взяться посторонним. — Саймон будто удивился. — Только мы вдвоем. Это же наш мир.
— Да, пожалуй, ты прав. — Роб согласился и присел на диван. В его руке, словно из ниоткуда возникла чашка с кофе, который он любил пить перед сном. — Все зашло слишком далеко. — Аромат кофе напомнил ему о жизни в России, что, казалось не входило в планы мальца.
— Дядя, ты, наверное, устал? Отдыхай. Я приготовил еду. — Саймон взял Роба за руку и повел на кухню. — Я плохо готовлю, не обижайся, у меня ум ученого, но никак не повара.
— Это не страшно! — Роб только улыбнулся. — Я так голоден, что готов съесть целого барана! — Дядя лукавил, голод совсем не одолевал его.
— Роб, не уходи! — Хьюз тем временем изо всех сил пыталась привести соратника в чувства. На ее лице проступила легкая испарина, а глаза забегали из стороны в сторону. Она еще никогда не испытывала состояние, в котором оказалась, что только добавляло ей тревожности. — Держаться, только бороться, ты же знаешь это не хуже меня самой! — Сержант впервые заговорила о себе в женском роде, что вызвало молчаливое удивление Кайлера, сидящего немного в стороне.
Остальные стояли чуть позади, кардинал мысленно запретил кому-то еще приближаться к Робу, это было слишком опасно и только добавляло работы из без того измотанному Фэллону.
Роб никак не отвечал Хьюз, наоборот, все дальше отдалялся от мира людей. Кожа его окончательно приняла вид белого камня, а глаза почти угасли.
«Сержант, я же говорил — бессмысленно что-то предпринимать, когда Асури уже захватили разум». — Кайлер попытался уговорить Хьюз. — «Теперь жизнь Роба только в его руках».
«Замолчи!» — Сержант резко отреагировала. — «Хватит!»
«Да что здесь такое? Почему остановились?» — К Робу в нарушение приказа кардинала стремительно приближалась Эфа.
«Роба пленили Асури, вот что!» — Хьюз незамедлительно ответила, не скрывая своего раздражения.
«Понятно!» — Эфа достала из кармана какой-то прибор, чем немало удивила сержанта, и казалось, даже самого Кайлера. — «Да, дела плохи, он почти перешел по ту сторону вселенной».
