Иван Катавасов - Иная реальность
-- Пошли, Леон. Будем расслабляться, как положено.
На балконе Кирилл едва успел сесть в кресло, когда Вирта сообщила о своей готовности...
... Кирилл очень удивился, опять оказавшись в игровом пространстве Тюрингенского Леса, где вместо идеальной фигуры Вирты ему предстал гориллоподобная бой-баба, перевитая толстыми жилами и гипертрофированными мышцами.
Стало быть, это у нас Инга. А какая мохнатая спереди и сзади, мама миа! Где ж таких макак делают, так-перетак?
Он бы предпочел другой сюжет, но не он ныне заказывает музыку, пришлось заняться повторением пройденного. Разве что вместо болотца с бензиновыми разводами им предстояло омовение в глубокой глинистой луже на лесной дороге, разбитой танками. Вечерело.
Кирилл еще раз со вкусом выругался сержантским загибом и с чувством, от души смачно шлепнул могучую валькирию Ингу по голому мускулистому заду:
-- Будешь меня сиськами прикрывать, махнешь ими раз, махнешь другой, все немцы, американцы в разные стороны так и разлетятся. Или слетятся...
... -- Вирта, ты бы как-нибудь иначе...
-- А мне, Кирилл, там очень было весело. Я думала, мой герой, ты там тоже славно повоевал.
-- Индюк тоже думал. Я иду вниз. Показывайте, что там у вас получилось, моя дорогая леди Мэри-Вирта Шелли-Франкенштейн.
-- Нет, дорогой мой, пока не готово. А часа через полтора добро пожаловать. Мы обе будем очень рады вас видеть, храбрый сэр Сирил Тюрингенский.
* * *Кирилл успел основательно утомить организм в тренажерном зале и принять душ, когда Вирта позвала его в лабораторию.
-- Мой дорогой! Ты еще не заснул? У нас все готово.
Инга в своем традиционном костюме для занятий физкультурой и спортом стояла в свободной позе посреди реакторного зала под яркими галогеновыми лучами бестеневой лампы, а Вирта в серо-зеленоватой хирургической униформе и в латексных перчатках в тон приплясывала вокруг и любовалась делом от рук художества своего:
-- Посмотри, мой дорогой! Просто прелесть! Какая внешность, ум, стать. Где твои глаза? Я бы на твоем месте непременно в нее влюбилась. Скажешь нет?
-- Скажу да. Сойдет для сельской местности. В общем и целом. Что у нее от Инги осталось?
-- Достаточно, чтобы стать мыслящим существом, но разум ее пока спит. Несколько часов она будет себя вести как человек без воспоминаний. Но все нервные реакции в норме и вестибулярный аппарат в идеальном состоянии.
-- В ней много модифицированной кремнийорганики?
-- Не очень, но хватает. Однако, поменьше, чем у твоего эффектора. Форм-фактор прежний, но посмотри, как она прекрасно двигается! Ну не будь таким букой, пожалуйста.
-- Ну что ж, посмотрим, коллега Вирта, что у вас получилось.
Кирилл подошел поближе, солидно, по-профессорски прокашлялся нацепил воображаемое пенсне, взял с лабораторного стола стеклянную палочку, похожую на дирижерскую, поискал камертон, но не нашел и принялся донельзя серьезным академическим взглядом изучать Ингу, как статуэтку или монетку, в аверс и реверс, время от времени глубокомысленно хмыкая.
Он не показывал виду, но преображенная Инга ему понравилась до невозможности, с первого взгляда. Рост, вес, плечи Инги остались прежними, но фигура стала мягче, воздушнее, приобретя ранее немыслимые для этого тела грациозность и изящество школы классического балета.
Под неулыбчивым взором мэтра Кирилла обнаженная балерина Инга, встала в скромную пятую позицию со скрещенными ногами и грациозно показала строгому экзаменатору, как она умеет перейти в арабеск -- намного более откровенную позу классического танца. Затем она опять скромница в четвертой позиции, взмах руками а-котэ, Инга открывает бедра в подготовке, закручивает скоростной искрометный пируэт и с изящной медлительностью приседает в балетном поклоне. Аплодисменты, маэстро!
Метр Кирилл не смог удержаться от восторженных оваций и несколько раз крикнул: браво! Все же на бис он балерину не вызывал и цветов ей не дарил. Вместо этого он, вынув из наплечной кобуры пистолет Стечкина, протянул его Инге рукояткой вперед.
-- Розы в хрустальной вазе на журнальном столике в углу. Огонь без команды. К бою!
Через две минуты вся дюжина обезглавленных цветочков грустно лежали на столе и под столом. А Вирта разразилась бурными и продолжительными аплодисментами:
-- Получилось, получилось! А я боялась, что она стрелять не умеет.
-- Завтра проверим в деле. Когда ты над ней работала, меня вызывал Хатежин по транковой связи. Приглашает нас поставить заслон у Марфуткиной фермы на удаленном востоке. Говорит, общегородская контрпартизанская операция откладывается, а дикие менты могут за продразверсткой двинуться.
-- Вот и чудесно! Мы с Ингой обе оденем зеленые диагоналевые гимнастерки с длинным рукавом, ремни, сапожки и коротенькие юбочки как в кино про Великую отечественную...
-- Во-во, только плавочки бязевые или там кевларовые под ваши юбочки подденьте. Не ровен час застудите себе чего-нибудь там. По утрам бывает прохладно...
-- Фи, Кирилл! Красивая женщина, если ты хочешь знать, дышит не только грудью.
-- Наслышан.
-- А посмотреть уже не хочешь?
-- На балерину Анастасию Волочкову? Нет, госпожа Вирта Петипа-Баланчин. Концерт по заявкам окончен. Давай, балетмейстерица, облачай свое творение в повседневную форму одежды. Трусы тоже не забудь, подышит причинным местом как-нибудь в другой раз. И с бюстгальтером что-нибудь придумай. Если я не ошибаюсь, старый, по-моему, ей уже малость великоват.
-- На два размера, дорогой. Ничего, в моем белье походит. Так--то оно будет лучше. И ей полегче, не надо на себе столько сисек таскать, у меня их поменьше, но и то иногда заносит на поворотах. И ты, мой милый, отныне не будешь на ее вымя пялиться каждый вечер.
-- Подсматривала?
-- Это ты подсматривал. А я следила, чтобы с любимым мужчиной не случилось ничего плохого.
-- У, заботливая моя...
-- Вся к вашим услугам, сударь.
Вирта присела в глубоком реверансе, а Кирилл церемонно ей поклонился и отправился к Федору Хатежину делиться живьем новой информацией. Даже сверзащищенной и шифрованной транковой связи Кирилл в общем-то не доверял. Всякое случается во всех частях марлезонского балета.
* * *Стало быть, менты из компьютерной безопасности не угомонились. Опять я им понадобился, а Инга, паскуда, то бишь бывшая паскуда, по команде мента, стоявшего на стреме, их выпустила. Балерина царскосельская! Прима Волочкова-Кшесинская! Может, ей ДШК за дрыгоножество подарить? Нет, пусть лучше им мой болван пользуется. В его руках пулемет лучше смориться. А Инге мы АК дадим и парочку гранат. Только, чтоб носила их, где положено: акушер-взрывотехник -- специальность редкая. Но боец она славный, и к Евграфу ее теперь можно запросто запустить в разведку, если старый насисьник ватой набить. С новыми грудками ей никто не поверит -- скажут подменили. Вирта это, конечно, зря устроила, дурында ревнивая. Но она молодец, шпионку Евграфову лихо вычислила. Евграф и компьютерные менты -- странное сочетание, и всех мои файлы интересуют. Семеницкий-младшенький туда же лезет. Весьма любопытственно: меня боятся и считают, что за мной стоят наша мэрия и столичная гебуха. Вирта -- суперагент! Придумают же! Был я прикрытием у одного гебиста-эмиссара, ныне, значит, мной эмиссарша из столицы Вирта вертит-крутит. И все вокруг крутые по плешку. Деструкторы хитрые, что компьютеры вырубают, надо полагать, не только у гебистов, но и у ментов. Технологии, твою мать. У всех ресурсы, люди, а у меня фига на постном масле. Бойцы нужны, хотя бы с пяток. У Хатежина надо просить.
Тем не менее Федор Хатежин к идее свершить возмездие и обречь мечам и пожарам пионерлагерь "Лесная сказка" отнесся крайне отрицательно:
-- Дербан, тебе что моча в голову стукнула? Фингал что ли под глазом, потому как горшок тоже мимо не пролетел? У Евграфа там поболе двух взводов гвардейцев будет и крахмальный завод в пяти километрах, там еще взвод охраны.
-- А если у Белого, что нынче наследник Ижмы-старьевщика, людей попросить?
-- Белый, скорее, красным еврографьям поможет, чем мне. Он до сих пор от радости поет и скачет, что на первой руке сидит и секонд-хэнд наследственный никто не отнимает и отнимать не собирается.
-- А Евграф у тебя авторынок?
-- Слабо ему. Если во второй раз полезет, по дороге возьмем. Он сейчас в зоне особого внимания. Люди его тоже.
-- Не все, генерал, и не во всякий час и не во всяком месте. Банду мотоциклетную помнишь? Так вот, в воскресенье они еще раз в наших краях появятся сотоварищи. Твоим патрульным на авторынке мстить будут, а Евграф им стволов обещал подкинуть. Выезжать станут из города по одному, по два, на север, скучкуются после, на западе, примерно в районе между шпалопропиточным и мясокомбинатом.
