Вадим Проскурин - Добрая Фея
Костя вскочил с кровати, сердце екнуло и пропустило удар, он пошатнулся и ухватился за стену, чтобы не упасть. Какое-то мгновение ему казалось, что сейчас он умрет, наверное, так и происходит инфаркт. Саша – дурак, говорили же ему, что лекарства не совместимы с алкоголем…
Костя отодвинул занавеску и выглянул в окно. Инна лежала в гамаке, Андрей стоял рядом с ней, он тряс ее, как будто она была куклой, а не живой женщиной, то есть инопланетянкой. И почему Андрей в красной рубашке? Она же была белой…
Осознание происшедшего ударило в виски Кости гулким набатом. Он закричал:
– Нет, нет, НЕТ!!!
Сунул ноги в тапочки, рванулся к двери спальни, упал, снова вскочил, не чувствуя боли, вообще ничего не чувствуя, распахнул дверь, вывалился в бильярдную и застыл на месте. Из противоположного угла помещения на него смотрел Саша, он стоял, скособочившись, его белая рубашка была разорвана на плече, весь бок был залит кровью. В руках у Саши был автомат, ствол был направлен в грудь Кости, лицо Саши было бледным, глаза – шальными и сумасшедшими.
– Твою мать, нельзя же так пугать, – пробормотал он, щелкнул предохранителем и повернулся к лестнице, при этом стало видно, что брюки Саши разорваны на левой ягодице аккуратной круглой дырочкой, а ниже нее вся штанина намокла.
Саша заковылял вниз по лестнице, Костя догнал его, но Саша остановил его гневным криком:
– Не подходи! Стой, где стоишь! Ученый, твою мать…
Эти слова остановили Костю, как останавливает кулак в солнечном сплетении или пуля в груди. Он стоял на верхней площадке лестницы и смотрел, как Саша спускается вниз, пыхтя, кряхтя, ругаясь и орошая ступени кровью, а потом Саша скрылся из поля зрения, и психотропная пелена спала с Костиного сознания. Он бросился в каморку, схватил второй автомат и ринулся вниз по лестнице, поскользнулся на Сашиной крови и ссыпался вниз в самом прямом смысле. Саша сидел на полу у подножия лестницы в неловкой позе и плакал.
– Все к черту, все коту под хвост, – причитал он.
Внезапно он выбросил вбок руку (автомат ударился об пол с металлическим лязгом) и крепко ухватил Костю за брючину.
– Не ходи туда, Костя, – сказал он. – Дай ей закончить свое дело. И запомни, навсегда запомни, я хотел только хорошего. Я всегда хотел только хорошего, всегда! Ты мне веришь?
– Верю, – сказал Костя.
Он сказал это автоматически, не задумываясь над смыслом произнесенного слова. Почему-то надо было дать утвердительный ответ, он его дал, а зачем и почему – это можно будет обдумать потом, если это потом когда-нибудь наступит. В последнем Костя сомневался.
Саша улыбнулся искренней счастливой улыбкой, завалился на бок и сполз по стене. Его пальцы разжались, и Костя пошел дальше.
Ольга стояла на коленях посреди лужайки, рядом с ней черной змеей в траве лежал пистолет. Она мерно качалась взад-вперед, как будто отбивала поклоны в церкви, и неразборчиво выла. Костя подошел к ней, она не видела его, он подобрал воняющий порохом пистолет, поставил на предохранитель и зашвырнул далеко за забор. Справа в траве блеснула стреляная гильза, Костя отметил этот факт и пошел дальше.
Декоративные елочки, которые давным-давно Ольга зачем-то потребовала посадить вдоль задней стены дома, загораживали от Костиного взгляда две березы, между которыми, он знал, был натянут гамак. Он не видел, что там происходит, но знал. Инна была права, она всегда была права, это тоже ее свойство, странно, что он раньше не понимал этого. Даже когда она его обманывала, она делала это не ради выгоды (она не знала, что такое выгода), а ради того, чтобы ему было не так больно. Это не Ольга желала ее смерти, Ольга стала орудием, такой же бессмысленной железкой, как пистолет в ее руке.
– Зачем? – тихо спросил Костя, обращаясь к духу или призраку Инны, которого, он точно знал, больше нет на свете. – Зачем так? Зачем она?
Шизофренический голос в голове ответил Косте:
– Я не управляю тем, как сбываются желания. Это мое свойство. Я не хотела так.
Костя понял, что сзади-справа уже некоторое время доносится голос Ольги, осипший от слез, но не истеричный, а рассудительный, точно такой же, как раньше, когда Инны еще не было в их жизни.
– Я не хотела так, – говорила она. – Я не хотела ее убивать, я стреляла в воздух…
Костя повернулся к жене, взял ее за плечи и крепко встряхнул. Точнее, он хотел крепко встряхнуть ее, а получилось, что он на нее оперся. Куда подевался автомат, кстати? А, вот он, рядом валяется.
– Возьми аптечку в машине, – сказал Костя. – Там, в доме, Саша истекает кровью, перевяжи его. А на это тебе лучше не смотреть.
Как ни странно, Костин голос звучал спокойно и уверенно, как будто сейчас его ртом говорил не он, а суровый матерый мужик наподобие того же Саши.
– Хорошо, – сказала Ольга. – Я все сделаю. Но я не хотела, клянусь, я не хотела!
– Тихо, – прервал ее Костя. – Не истери, время дорого. Давай, ноги в руки и вперед, раз-два.
Из-за елочек навстречу ему вышел Андрей.
– Папа, я должен тебе кое-что сказать, – начал он, но Костя остановил его решительным жестом.
– Ты ничего мне не должен, – сказал Костя. – Сходи лучше в сарай, возьми две лопаты и носилки. Хотя нет, лучше помоги маме, Саша ранен, его нужно перевязать. И постарайтесь меня не тревожить, я хочу попрощаться с Инной.
Андрей ушел. Костя сделал два шага вперед, бросил взгляд на то, что раньше было Инной, и отвернулся, с трудом сдержав рвотный позыв. Это больше не Инна, это страшная кукла без головы, Инна совсем другая, совсем другая, совсем…
– Я люблю тебя, Инна, – прошептал Костя. – Несмотря на все, что ты натворила, я люблю тебя и буду любить всегда. Что бы ни случилось. Я прощаю тебя, и ты тоже прости меня, ты права, мы, люди, глупые, нам нельзя доверять то, что ты пыталась нам дать. Если можешь исполнить мое последнее желание, сделай так, чтобы у нас была своя собственная судьба. Нам не нужны мудрые пришельцы, мы слишком глупые и слишком гордые.
Закончив эту речь, Костя сел на землю, привалился спиной к стволу березы и стал плакать, как часом назад плакал Саша, если Инна не соврала. Костя плакал очень долго, и рядом не было никого, кто смог бы утешить его. Не было никого во всем мире, был только он и его горе. И некому было исполнять желания, которых тоже больше не было. Может, это и есть нирвана?
Все персонажи, организации и страны вымышлены, все совпадения случайны. Рассуждения автора о биологии, хакерстве, политике, инопланетянах и деятельности правоохранительных органов носят дилетантский характер и примерно так же достоверны, как описания деятельности Джеймса Бонда в романах Яна Флеминга. Не нужно относиться к ним серьезно, это всего лишь фантастика.
