Вячеслав Шалыгин - Бешеный пес
— Попов, ты же не Воин, а сыщик. — Гость усмехнулся. — Зачем тебе эти сложности? Ты его нашел, вызвал кавалерию… Контракт исчерпан.
— Но не исполнен, — возразил Правитель.
— Слушай, Попов, я не любитель семантики. — Титан поморщился. — Исчерпан — исполнен, какая разница? Туркин — Воин, и ты его не одолеешь. Зачем же усложнять жизнь?
— Я не сдал три тысячи сотый экзамен, — сквозь зубы произнес Правитель. — Мне оставалось сделать всего два шага, но на предпоследнем я получил подсечку… Да, я не ношу звания Воина, но верю в свои силы! Я подготовлен не хуже любого, прошедшего все испытания…
— Ладно, ладно, — с сочувствием произнес гость. — Я знаю твою историю. Это же именно Туркин был твоим оппонентом в том последнем спарринге? Вполне серьезный личный мотив. Конечно, обидно срезаться на полуфинальном экзамене…
— Мне не требуется твое сочувствие! — взорвался Попов. — Дай мне возможность вызвать Туркина на поединок!
— Ради бога, — сдался Воин. — Только учти, что правила одиночного боя распространяются на любое время и пространство. Если ты действительно бросишь Туркину вызов, мы будем вынуждены зафиксировать начало официального поединка и выступить на нем в качестве свидетелей. Свидетели не вмешиваются в одиночные бои…
— Я знаю. — Правитель судорожно кивнул. — Но я не могу больше жить с этим грузом. Я должен пройти предпоследнее испытание!
— И я тебя понимаю. — Воин протянул Правителю руку. — Удачи, Попов.
Глава 2.
Завещание
Воздушный объект Правителя мягко приземлился на побережье острова Дождей, когда там началась очередная гроза. Море было черным от постоянных сотрясений дна, а берег мелко вибрировал. Раскаты грома, вспышки молний и крупный хлесткий дождь дополняли эту вполне правдоподобную картину катастрофы, хотя порывы ветра казались несколько вялыми для такого светопреставления. Киберпространство острова пыталось раскрасить надвигающуюся тьму в более приятные тона, но мрачное движение свинцовых туч завораживало гораздо сильнее огней иллюминации, и хотелось смотреть только в небо. Правитель поднял взгляд вверх, и его лицо омыли потоки дождя. Государь провел рукой по волосам, стряхивая крупные капли, и глубоко вдохнул влажный воздух. После сухости кондиционированных помещений запах грозы казался удивительно приятным и возбуждающим. Он вызывал в памяти воспоминания о нежной Земле, суровом Титане и сотнях других освоенных людьми планет. По прихоти загадочного вселенского разума, грозы были единственным звеном, по-настоящему связующим метрополию и колонии. Даже на самой далекой планете, на другом краю Галактики, гроза до мелочей походила на земную. Раскаты грома, порывы ветра и бодрящий поток дождя… Возможно, так считал только Правитель, но любая инструкция по превращению планет в подобие Земли предусматривала «движение атмосферных фронтов с выпадением определенного количества осадков в виде дождя, в том числе — грозы, средние по силе тайфуны и штормы», а поскольку этого требовала инструкция, созданные по ней атмосферные явления просто обязаны были походить друг на друга.
Правитель сделал несколько шагов в глубь побережья и вынул пульт. Киберпространство услужливо создало пронзаемый дождевыми каплями виртуальный терминал, и государь отправил по его каналам сообщение ограниченного радиуса приема. То есть принять послание мог лишь тот, кто находился на обезлюдевшем острове Дождей…
— Туркин, вызываю тебя по правилам три тысячи сто… — прочел Саша необычный для Авесты текст. — Восточное побережье, в полночь… Турис, это случайно не тебя?
— Меня, — прерывая ужин, согласился Турис. — Ты же не Туркин, а кроме нас с тобой, читать по-русски здесь не умеет никто.
Комаров снова взглянул на сообщение и только теперь до него дошло, что текст действительно написан по-русски.
— Так титаны не только земляне, но и наши земляки? — удивленно спросил Саша.
— Не все, — ответил Туркин. — Но среди Воинов русских больше половины. Такая уж мы нация.
— Есть и поагрессивнее, — возразил Комаров.
— Есть, — согласился титан, — но Воин вовсе не обязан быть агрессивным. Он должен сочетать в себе множество качеств, среди которых агрессивность далеко не самое важное. Образ мышления и характер славян наиболее близок к верному сочетанию, увы, после японцев. Они, кстати, составляют вторую часть когорты Воинов.
— Интересно все у вас устроено! — Саша восхищенно взмахнул вилкой. — Но ты же не станешь заниматься всякими глупостями? Ну, отвечать на этот вызов, например.
— Видишь подпись?
— Попов, — прочел Саша. — Ты ему что-то задолжал?
— Я провалил его на предпоследнем испытании, — ответил Туркин. — Я тебе уже говорил, что подготовка Воинов отличается особо изуверской системой. Последний отсев происходит после сдачи трех с лишним тысяч сложнейших экзаменов. Среди претендентов он называется Полуфиналом. Двое кандидатов с настоящим оружием, правда, ослабленной мощности, сходятся в открытом бою и дерутся до тех пор, пока один не победит. Я сдавал этот экзамен против Попова. В результате он вылетел из программы за два шага до получения мундира.
— И с тех пор он не может тебе этого простить? — Комаров усмехнулся. — Знакомая история.
— Ему не удалось разрушить мой мир до подхода патруля, и теперь он решил пойти ва-банк, — продолжил Туркин. — Недоучки чаще всего стараются каким-либо образом забыть о своем горе, а этот, видишь, не успокоился…
— Постой, так этот Попов прилетел не с патрулем? — Саша вновь обернулся к посланию. — Это Правитель?!
— Он самый, — подтвердил титан.
— Ну, конечно! — Комаров хлопнул себя ладонью по лбу. — Теперь все сходится! Попов-Правитель не просто ищейка титанов, он недоделанный вояка! Вот почему местные солдафоны неожиданно оказались такими подкованными в боевых искусствах! Их тренировал почти Абсолютный Воин!
— Чего ему категорически не рекомендуется делать по всем формальным законам и неписаным правилам, — заметил Туркин. — Ну да это уже в прошлом. Сейчас нам следует закончить текущие дела и приготовиться к поединку.
— А другие титаны? Они же на стороне Правителя. Тебе не выиграть схватку при таком раскладе, — с опаской сказал Саша.
— Ты мне нравишься, парень. — Титан хлопнул Комарова по плечу и рассмеялся. — Ты настоящий боевой товарищ. Однако твои опасения напрасны. Воины не станут вмешиваться в поединок ни при каких обстоятельствах, а я постараюсь затянуть драку на максимально возможное время. Остров должен рухнуть в бездну где-то к утру, а значит, с рассветом у меня появится шанс имитировать собственную гибель и навсегда избавиться от преследования титанов.
— Ты когда-нибудь бился шесть часов подряд?
— Сорок восемь, — с усмешкой ответил Туркин. — Экзамен под номером три тысячи ровно.
— Серьезные вы мужчины, — с уважением проронил Саша.
— Ты станешь первым из нас, — неожиданно пообещал титан. — Если, конечно, этого захочешь…
— Что за вопрос?! — воскликнул Комаров. — Только я вряд ли смогу пройти такие испытания.
— Этого и не потребуется, — успокоил Воин. — Ты станешь первым по времени, а не по силе.
— Да? — На лице Саши отразилось смущение.
— Это почетно, — строго заявил Туркин.
— Я понимаю. — Комаров разочарованно вздохнул.
— Это необходимо, — еще строже сказал титан. — Когда придет время, тебя призовут на Совет, и твой голос станет решающим в исключительно важном вопросе…
— В каком?
— Там узнаешь, — ушел от ответа Туркин.
— А вдруг я приму неверное решение?
— Ты для этого слишком честен. Так что не кривись и слушай внимательно. В моем времени все не так хорошо, как может показаться на первый взгляд. Если ты задумаешься, то поймешь, что превращение живых людей в непобедимые машины для убийства практикуется титанами не от хорошей жизни. Галактикой правит Диктатор, и все Воины находятся в его прямом подчинении. Он лично следит за их обучением, и даже те, что проваливают экзамены, остаются в поле его зрения, поступая на службу в полицию, сыскные агентства и прочие вооруженные государственные структуры. Нравится такое положение дел далеко не всем, но оппозиция слаба, и ее демарши жестоко пресекаются. Я попал в черный список случайно, меня просто подставили свои же товарищи, но Диктатор никогда не слушает оправданий. С врагами он поступает очень просто — убивает их без всякого разбирательства. Я — Воин, и убить меня трудно даже таким же Воинам, но подставка была сделана чисто, и никаких улик в пользу моей невиновности не оказалось, а потому Диктатор решил рискнуть и отдал приказ о моем уничтожении. Мне, сам понимаешь, не оставалось ничего другого, как бежать. И вот я оказался в вашем времени. Сначала я хотел остаться на Земле, но тогда пришлось бы нарушить Закон Неприкосновенности Времени, а я не преступник. Людям из моего века нет места в прошлом родной планеты. Можно было, конечно, подменить какого-нибудь человека и прожить его жизнь, придерживаясь известных рамок чужой биографии, но такое существование недостойно титана. Что ты ухмыляешься? Это не бахвальство, а чистая правда… Осознав этот прискорбный факт, я решил подыскать себе местечко в другом времени, но везде сталкивался с одной и той же проблемой. Личности великих людей оказывались либо слишком известны, либо несли оттенок патологии, а подменять простого обывателя мне было скучно. Единственный во всей истории человечества подходящий, но загадочный персонаж жил на рубеже второй и третьей эры. Он обладал не только подозрительно знакомыми знаниями и навыками, но и мелькал на протяжении рекордного времени. Обычные люди столько не живут. Сначала я решил, что это и есть тот, кого я смогу подменить, не нарушая ход истории, но потом до меня дошло, что этот человек не может быть заменен никем.
