Вячеслав Шалыгин - Бешеный Пес
Обзор книги Вячеслав Шалыгин - Бешеный Пес
Вячеслав Шалыгин
Бешеный Пес
Часть первая
Курсант Комаров
1
20.05.1988 г. Утро
Комаров Александр Васильевич, — прочел на обложке личного дела незнакомый майор с общевойсковыми эмблемами в красных петлицах.
Он поднял на собеседника ничего не выражающий взгляд и спросил:
— Начальник курса предупредил вас о том, что наша встреча строго конфиденциальна?
— Так точно, — серьезно ответил Саша.
— Хорошо. — Майор задумчиво полистал бумаги, но не прочел ни строчки и, захлопнув папку, отодвинул ее в сторону. — Эта макулатура не понадобится… Я знаю о вас гораздо больше, чем здесь написано.
Он снова взглянул на курсанта, но уже более внимательно. Саша почувствовал себя совсем неуютно. Ему казалось, что майор ожидает от него каких-то действий или умных слов, но ничего толкового в голову Комарову не приходило.
— Через месяц — выпуск, — продолжил офицер. — Как сдали первый экзамен?
— На отлично, — ответил Саша. — Это был не самый сложный предмет.
— Верно, — согласился майор. — А в спорте как успехи?
— Зимой проплыл полтора километра на «мастера», — гордо ответил курсант.
— Это хорошо, — вновь одобрил офицер. — Насколько мне известно, боевая подготовка у вас лучшая на курсе, а вот с политической почему-то проблемы. В чем дело?
Комаров слегка покраснел и пожал плечами.
— Я хочу стать офицером, а не политработником, — наконец осмелев, выпалил он.
— Офицер должен быть всесторонне развит, — возразил майор.
— Я чемпион училища по плаванию и стрельбе, — почувствовав легкий прилив раздражения, ответил курсант, — еще я умею фехтовать, прыгать с парашютом, водить все виды транспорта и драться в нескольких стилях…
— Этого недостаточно для гармоничного развития, — словно не замечая резких ноток в голосе Александра, сказал собеседник.
— Помимо родного, я свободно владею двумя восточными языками, немного разбираюсь в живописи, читал Достоевского и Толстого, правда, ни тот ни другой мне не понравился, — ответил Комаров. — Также я участвовал в работе научных кружков по прикладной электронике и перспективным видам вооружений… Основные документы пленумов партии мне не пригодились ни разу.
— За такие взгляды вас следовало бы выгнать из училища еще на первом курсе, — майор усмехнулся, — но раз вы сумели доучиться, значит, все не так уж скверно. К тому же на дворе восемьдесят восьмой год, полным ходом идет перестройка, и основная линия партии направлена на определенную либерализацию взглядов в обществе. Однако в армии этот процесс может вступить в серьезный конфликт с Уставом. Вы забрали свой рапорт. Почему?
— Вы о рапорте насчет Афганистана? — уточнил Саша.
— Да.
— Потому, что я понял, до какой степени коллективная подача подобных бумаг похожа на случай массового психоза, — твердо ответил Комаров. — Чтобы победить в настоящем деле, нужно к нему тщательно подготовиться. А стать пушечным мясом ради того, чтобы заработать авторитет среди таких же баранов, — глупо. К тому же война скоро закончится.
— И как же вы думаете готовиться к настоящему делу? — с интересом спросил офицер.
— Продолжу тренировки и постараюсь восполнить кое-какие пробелы — я до сих пор толком не освоил подводное снаряжение, да и управление вертолетом хромает. — Саша покачал головой. — Да много что еще…
— Ну а дальше? — продолжил допытываться майор.
— Лет через десять получу «подполковника» и добьюсь разрешения создать специальное подразделение совершенно нового типа, — убежденно ответил Комаров. — Я пришел в училище не со школьной скамьи, а после срочной службы и точно знаю, насколько действительно хороша наша нынешняя армия.
Собеседник, вопреки Сашиным ожиданиям, не рассмеялся и не посмотрел на него как на сумасшедшего. Он задумчиво поиграл шариковой ручкой и вновь придвинул к себе папку. Наконец офицер принял какое-то решение и, кивнув, произнес:
— Завтра у вас будет весьма напряженный день, Александр Васильевич. Придется сдать сразу три оставшихся экзамена, получить диплом и подписать обходной лист. Ровно в двадцать один час у КПП вас будет ждать белая «Волга», номер 10–50 ЕА. Так что, если хотите попрощаться с товарищами или вашими многочисленными городскими подружками, сделайте это сегодня. Завтра в девять часов утра встречаемся здесь, на кафедре.
Саша ощутил, как быстро забилось сердце, и встал.
— Разрешите идти?
— Идите… товарищ лейтенант.
Когда Комаров вышел на свежий воздух, внутри у него все просто пело. Мечта, которой он жил и дышал с самого детства, начинала сбываться…
2
Планета Авеста. Внешние острова континента Тана
— Слава Ахурамазде! Мы добились своего. — Правитель слегка поклонился незатухающему священному огню и строго взглянул на инспектора разведки Лейца. — Запомните, инспектор, ваше будущее в ваших руках… А также за вашими зубами. Если Император Симилара узнает о том, что ученые островов сумели подсоединить к Государственному компьютеру новый вероятностный вариатор, да еще по образцу его собственного, нам не поможет ни сама «Фортуна», ни вся армия дружественной Таны…
— Смею возразить, господин, — ответил Лейц. — Сделав главную машину страны такой же мощной, как у других, мы можем разговаривать с правительствами обоих континентов на равных. К тому же Монарх Таны будет расстроен не меньше Императора Симилара.
— Симилар наш дом, а Тана всего лишь ближайший материк. — Правитель покачал головой. — Обоим сюзеренам понятно, что если мы и нанесем удар, то через море, а не через пролив. Тана меня не интересует. Я намерен вернуть трон собственной Империи. Это справедливое желание и, в отличие от обычного захватнического похода, имеет хорошие шансы на успех. Так утверждает «Фортуна».
— Я согласен, что вероятностный вариатор, который в народе так метко окрестили многозначительным словом «Фортуна», весьма точный прибор, но вряд ли стоит полностью доверять его предсказаниям, — осторожно возразил инспектор.
Правитель просто фанатично верил в волшебные возможности этого последнего слова электроники, а вот Лейц к прибору, который моделировал ситуации и выбирал для них оптимальное решение, относился довольно скептически. Он сомневался в том, что аппарат не только просчитывает наиболее вероятный ход событий, но и корректирует их. Впрочем, абсолютных доказательств не было ни в пользу никчемности «Фортуны», ни в пользу ее исключительной полезности. Вариаторы являлись сдерживающим фактором, и на государство, имеющее такой аппарат, не смели напасть ни те, кто обходился без вероятностного вариатора, ни те, у кого «Фортуна» была. Войны на планете Авеста уже давно велись боевыми компьютерами, и полководцы лишь наблюдали за тем, как машины выводят на математически смоделированные позиции виртуальные войска и устраивают на информационных полях грандиозные сражения. Все солдаты и офицеры в армии любого государства были скорее талантливыми программистами и игроками, нежели действительно военными. Когда же к мощным компьютерам, которые управляли всеми делами государства и периодически устраивали передел границ при помощи «войн», наиболее богатые и развитые страны присоединили вариаторы, военное дело окончательно перешло в ведение электроники, оставив людям лишь роли обслуживающего персонала. Впрочем, эта, казалось бы, низшая точка падения военного искусства тоже была быстро пройдена как на Авесте так и на других планетах звездной системы. С повсеместным введением в эксплуатацию «Фортун» наступил полный военный застой. Считалось, что волшебные машинки способны просчитать все ходы противника и поставить на его пути адекватный заслон. Следовательно, борьба двух армий, имеющих в своем распоряжении вариаторы, была заранее обречена на ничейный результат, а затевать войну без надежды на победу было глупо, это понимали все.
