Вячеслав Шалыгин - Навигаторы Апокалипсиса
Так что на Самосе Локтев отрывался, точно зная, что делает. А вот с генералом расклад другой, ему дерзить или высказывать претензии без веских на то оснований – себе дороже. Один-два козыря в игре против такого мастера – это мизер, ноль шансов.
Окончательно лишил Локтева всех козырей новый демарш Мазая. Генерал бросил Гуськову пару ободряющих фраз и вдруг снова обратился к Локтеву. Теперь со словами сочувствия по поводу всего, что довелось пережить старшему лейтенанту в Старом мире. Особенно печальным и участливым сделалось лицо у генерала, когда он упомянул о погибшем на глазах у офицера «прототипе» и членах его семьи.
«Интересно, кто ему об этом доложил? – Гуськов незаметно усмехнулся. – Клименко? Вряд ли. Кто-то из моих? Кто? Стрельцов? И когда успел? После того, как вытащил ребят из мясорубки в Строгино, я почти сразу развез их по назначению: Локатора и Трощинского в госпиталь, а Стрельцова прямиком к нему домой. А позже я встречался с Мазаем, и у генерала даже для меня, перспективного контрнавигатора, нашлось всего-то минут двадцать. Выпили по чашке кофе, коротко переговорили и разбежались. Очень уж много дел у генерала накопилось. Где Мазай нашел время для встречи еще и со Стрельцовым, а главное – зачем? Непонятно».
– Это были не мои дети… – опустив взгляд, глухо проронил Локтев, комментируя «сочувственную» речь Мазая. – Мои дома. Спят еще.
– Да, так и есть, – согласился Мазай. – Твои дети живы и здоровы. Проснутся, Саша в школу пойдет, а Дима в садик. Все как обычно. И жена твоя в порядке. Ольгой зовут, верно? А то, что произошло в другой реальности, для тебя, коренного жителя этого мира, все равно что сон наяву. Кошмарный сон, тяжелый, удручающий, но ведь на жизнь он не влияет, так зачем его бояться? И зачем переживать о том, что случилось с «прообразами» твоих родных? Главное, что здесь, в этой реальности, они живы и здоровы. В общем, хорошо, что ты держишься молодцом, старлей. Одобряю. Продолжай в том же духе.
Гуськов покосился на Локатора и понял, что Мазай выиграл эту короткую схватку вчистую, нокаутом в первом же раунде. Локтев был поставлен на место буквально в два счета. По лицу старшего лейтенанта было видно, что он начисто забыл обо всех своих претензиях и осознал, насколько он мелкий винтик, какая он пешка в играх планетарного масштаба. В играх, в которые с завидной легкостью играет Мазай. Великий, могучий и ужасный, но справедливый и такой демократичный. Кофе наливает каким-то там… микробам, сочувствует им, приободряет. Недосягаемого уровня человек! Глыба! Скала! Эверест!
Короче, едва стартовав, Локтев сошел с дистанции.
«Как раз потому, что Локатор не дурак, он вовремя сообразил, чем дело пахнет, – подумалось Гуськову. – С такого «Эвереста» рухнешь, костей не соберут. Интересно, кто настучал еще и что Локатор «имеет песен»? Не мог же Мазай прочитать мысли Локатора или по лицу угадать, что старлей припрятал какой-то камень за пазухой. Олег, водитель, доложил? Оперативно! Или дело опять в Стрельцове? Допустим, со слов капитана Мазай понял, что действительно прокололся, продумал, как это исправить, и вот сейчас нанес упреждающий удар. Тоже вариант. Спасибо в этом случае капитану Стрельцову. Вот уж воистину: «На хрена нам враги, когда у нас есть такие друзья?» Надо будет выяснить у Локатора, что же все-таки за компромат он откопал? Жаль, сразу не спросил. Теперь даже мне может не сказать, очень уж серьезно Мазай его придавил».
– К делу, – Мазай обернулся к Гуськову. – Мне доложили о происшествии в госпитале. Я не понял только, какого рожна ты там делал, майор? Решил навестить Клименко?
– Так точно, – Гуськов и глазом не моргнул.
– Ночью? – Мазай окинул майора холодным, изучающим взглядом.
Обычно так смотрят, когда ни на грош не верят и намекают, что любая, даже мизерная неточность или замешательство будут расценены как попытка ввести в заблуждение. Но Гуськову скрывать было нечего, и он выдержал это испытание.
– Вечером, – спокойно ответил майор. – Прибыл в двадцать два ноль пять. Водитель может подтвердить.
– Адская машинка сработала в десять сорок три, – Мазай прищурился. – Сорок минут беседовали? И о чем?
– Беседовали минут десять, – Гуськов покачал головой. – В два приема. Я выходил ненадолго.
– Вот с этого места поподробнее, – потребовал Мазай. – Судя по записям с внутренних камер, ты не выходил, а выбегал. А перед тобой из палаты Клименко вышел кто-то еще. Кто это был, почему ты за ним погнался, зачем стрелял? А главное, на кой черт нырнул за этим навигатором в Старую реальность? Жить надоело? Герой-одиночка, твою мать! Брюс Виллис хренов! Докладывай по существу!
– Разрешите с момента, когда мы с Клименко начали разговор?
– Валяй, – Мазай неожиданно смягчил интонации и откинулся на спинку кресла.
– Мы телефоны перепутали, – начал Гуськов. – Точнее, это я перепутал. Когда мы из Старой реальности вернулись и Глеб сознание потерял, я его айфон поднял и в карман себе сунул. А когда в «Скорую» майора грузили, я случайно свой «Самсунг» ему в карман положил. Потом аврал в Строгино случился, потом мы с вами разговаривали, не до звонков было. В общем, обнаружил я подмену только в начале десятого. Без своего телефона, сами понимаете, трудно, вот я и решил не откладывать. Тем более, до полуночи, как вы приказали, домой съездить все равно не успевал. Вот и отправился в госпиталь…
Гуськов на миг остановился, чтобы перевести дух.
– Хорошо, – сказал Мазай, – верю, продолжай.
Продолжил майор в том же стиле. Неторопливо, припоминая все существенные детали, но стараясь не застревать в личных впечатлениях и переживаниях, рассказал про СМС, про свои подозрения насчет Клименко, про подставу и погоню за предполагаемым Козерогом и так далее. Все как было, без прикрас и почти без передергиваний. Только факты, насколько это было возможно.
Впрочем, при описании черных тварей Гуськов не удержался и дал волю красноречию. А как иначе? Какими казенными словечками можно описать настолько невероятное и ужасное «нечто»? Какими канцелярскими штампами можно передать охватившее майора оцепенение и как с помощью полувоенного языка выразить чувства, бушевавшие в душе у Гуськова, когда он смотрел в бездну?
Мазай отлично все понял и принял. Не было заметно, что красочные описания и метафоры майора произвели на него неизгладимое впечатление, но хотя бы выслушал доклад Гуськова генерал внимательно. Ни разу не перебил, не усмехнулся и не сменил позы. Сидел все время прямо, положив руки на стол, как прилежный школьник на уроке, и слушал, казалось, опасаясь пропустить хоть слово. И когда Гуськов закончил, генерал еще почти минуту сидел неподвижно и молчал. Словно переваривал услышанное.
Кстати сказать, Локтев вел себя почти аналогично. Только не сумел сохранить каменную физиономию. Когда Гуськов дошел до момента, в котором описывал, как встретил копию погибшей медсестры, на лице у Локтева появилась и тут же исчезла болезненная гримаса.
– Значит, теперь еще и твари, – наконец проронил Мазай, выходя из глубокой задумчивости. – И пространство между мирами… как ты его окрестил? Нереальность?
– Первое, что в голову пришло, – Гуськов кивнул.
– Годится, – одобрил Мазай. – И обитает в этой нереальности… Козерог?
– Не уверен.
– Не понял, – Мазай удивленно посмотрел на Гуськова. – Почему не уверен? Ты ведь сказал, что Клименко… Чтоб он был здоров, этот сукин сын не в меру инициативный! Черт! Извините, ребятки, сорвался… Итак, ты сказал, что Клименко… пометил незнакомца как Козерога. Разве нет?
– Клименко лишь предположил, что вышел именно на Козерога. Ведь он опирался на ваши данные, согласно которым последним неустановленным навигатором оставался Козерог. Вот Глеб и присвоил ему свободный позывной.
– Клименко сам так сказал?
– Нет, но я так думаю.
– Почему?
– Потому что этот «Козерог» как-то связан с ночными тварями, которые разогнали всех встретивших меня в Старом мире партизан. Получается, навигатор натравил тварей на помощников навигаторов? Нестыковка.
– А то, что у него телефон зазвонил, – это что, «стыковка»? – хмыкнув, спросил Локтев. Проронив фразу, старлей опомнился, виновато взглянул на генерала, но Мазай одобрительно кивнул, и Локатор продолжил: – Если это был не Козерог, ты не должен был дозвониться.
– Возможно, он вел свою игру с навигаторами, маскируясь под Козерога, – предположил Гуськов.
– А теперь затеял игру еще и с нами? – спросил Мазай.
– Получается так, – согласился Гуськов. – И почему он решил убить Клименко, в этом случае ясно как божий день. Тип из нереальности опасался, что Глеб выведет его на чистую воду. Наверное, Клименко знал настоящего Козерога в лицо.
– Тогда непонятно, зачем неизвестный прикрыл тебя от тварей? – Мазай покачал головой. – А потом еще разговаривал с тобой, советы давал. Зачем ему это?
