Любовь Федорова - Путешествие на восток
У «Крепости» в запасе имелись два своих, уже настроенных, отлаженных и проверенных перехода. Один, простенький, ориентированный на крошечный конвойный или курьерский кораблик, и не требующий большой мощности, вел к миру Тай; его государь делал пятнадцать лет назад для Оро Ро. Другой – гораздо более монументальная работа – выводил очень далеко отсюда, к Внешним Станциям, но не в непосредственную близость к ним, а за два световых месяца. Видимо, раньше расстояние между точкой выхода и Станциями было меньше, но за две тысячи лет то ли Станции отдрейфовали в сторону, то ли настройки перехода слегка сместились. Через второй переход государь сам когда-то попал на Та Билан.
Прежние хозяева «Крепости» использовали для работы немного другую систему кодировок, и при перепланировке их перехода приходилось на себя накладывать маску «Крепости», а не наоборот, как он привык. Да и переделывать уже построенное другими несколько труднее, чем на пустом месте возводить свое. Поэтому дело слегка затянулось. Учитывая те несколько перерывов, которые государь позволил себе для отдыха, к намеченному Верхними сроку он едва-едва успел.
Подкорректировать вторую воронку так, чтобы выход из нее вел, к примеру, в сектор учебных полетов «Тетратриона» в световой неделе от ВС, а горловина находилась бы в точке выхода из собственного переходника Верхних – было задачей сложной, но решаемой. Он надеялся, что все сделал правильно. На Внешних Станциях, конечно, не обрадуются, обнаружив недалеко от первого защитного контура удивительных гостей. Для Верхних оказаться вместо Бенеруфа в трех с половиной тысячах парсек от него тоже вряд ли будет приятным сюрпризом. Но выбирать было не из чего. Зона тренировочных полетов – единственное место во Вселенной, расстояние до которой и все опорные координаты он знал с абсолютной точностью. Если не считать пяти ближайших к Внешним Станциям звезд. Но кидать Верхних на звезду означало бы массовое убийство. Так он не хотел. Да это было и не нужно. Если Верхние таю поведут себя умно, к Внешним Станциям просто присоединится еще один комплекс. Если они поведут себя мудро – им дадут планету. Терраформированные или от природы пригодные для заселения планеты у Терра-Новы имелись в запасе. Не находилось только желающих их осваивать.
На Бенеруфе была объявлена двухчасовая готовность. В Большом Улье Нижние таю заперлись и притихли. Для них ожидался маленький локальный конец света. И что из того, что они останутся живы? Агония их родного мира вступит в решающую фазу, и остановить ее своими силами они уже не смогут. А государь сидел в капитанском кресле «Крепости» и ни в чем не был уверен. Он отталкивался носком сапога от невидимой стойки сенсорного пульта и заставлял плавающее кресло покачиваться. Так и шло время.
Наконец, он решился провести небольшие переговоры и позвал Фая. Тот откликнулся немедленно, очевидно – ждал.
– Ну что? – сказал государь. – Как ваше настроение?
– Плохое, – ответил ему Фай.
– Я все подготовил.
– Они тоже.
– Я знаю.
– Что вы собираетесь делать?
– Сначала спрошу их, что собираются делать они. Вы представите меня полковнику Лаллему, господин Фай Ли?
– С удовольствием, – мрачнее мрачного отвечал Фай, и по голосу сразу становилось ясно, какого рода ожидается удовольствие. – Я сам давно мечтал поговорить с ним.
– Чего же вы ждали?
– Вашей поддержки. Я могу на вас рассчитывать?
– Возможно. Вызовите полковника. Я послушаю. Меня интересует, насколько реальна угроза от Верхних Та Билану.
– Мое свидетельство не вызывает у вас доверия?
– Это немного другое, господин Фай. Дело не в доверии. Дело в размерах моей ответственности.
– Вы зря сомневаетесь.
– Посмотрим. Не трогайте ваши системы связи, попробуем говорить через мой ретранслятор на Бенеруфе, чтобы не задерживать ответы на вопросы. У них ведь нет Быстрого Света…
– Насчет этого я не уверен.
– Зато я уверен. У них нет Быстрого Света. Переводите им мои слова. Ваш язык я понимаю, только говорить на нем не могу. Ну, давайте. Пора внести ясность.
– Давайте, – вздохнул Фай.
– Говорите, командный пункт на связи, – откликнулся голос с Бенеруфа.
– Это Фай Ли, – произнес Фай. – Мне срочно необходим полковник Лаллем.
– На связи, – сказал другой голос. – Что у тебя, Фай? Все-таки решил стать одним из нас? Много же тебе нужно времени, чтобы собраться с мыслями.
– Да, я кое на что решился, – многообещающе сказал Фай.
На той стороне космической пропасти произошло движение. Кажется, полковник Лаллем невнятно выругался.
– Откуда ты говоришь? – спросил он. – Ты так шутишь?
– Нет, я не шучу. Я сделал небольшое открытие, мы теперь можем не делать скидку на то, что скорость света ограничена.
– Полезное открытие. Как скоро мы будем знать, в чем оно заключается?
– А это зависит от вас. Откажитесь от переброски орбитальных баз к Бенеруфу, и вы будете знать о пространстве и времени столько же, сколько знаю я.
Полковник Лаллем хмыкнул.
– Забавно, – сказал он. – Но твое чувство юмора сейчас не к месту. У меня нет времени шутить даже по мгновенной связи.
– Вы перебросите базы, – сказал Фай. – И что дальше?
– Будем здесь жить. Бенеруф – хорошая планета. А Та Билан – еще лучше.
– Та Билан занят.
– И что это значит для Верхнего Тай? Попросить разрешения? Ты же знаешь, что на Та Билане живут не люди. И сколько можно спрашивать разрешение на все подряд у вас, планетарных пиявок? Две тысячи лет – не хватит ли?.. Брать должен тот, кто сильнее. Пора бы тебе начать привыкать к тому, что ты теперь – тоже Верхний Тай.
– Боюсь, Лал, что Та Билан уже взял тот, кто сильнее. Вы опоздали.
– Объясни, дорогой, что ты имеешь в виду. Твои шутки иногда бывают понятны только тебе одному.
– Тот ретранслятор, при помощи которого мы разговариваем, принадлежит не мне.
– Да, мы тоже удивились. Я его вижу на сетке. И кому же он принадлежит?
– Господину, который называет себя «Добрый Хозяин».
– Почему до сих пор молчал этот «Хозяин»?
– Ну что мне вам сказать, господин Лаллем? – произнес государь. – Я хотел бы попросить вас убраться с Бенеруфа, но вы ведь не послушаетесь моей просьбы?
Фай перевел.
– Перестаньте морочить мне голову, – сказал полковник Лаллем. – Я не знаю, с кем ты там сговорился, Фай, но у меня нет времени ни для тебя, ни для твоих друзей или хозяев – уж не знаю, кем они тебе приходятся. Поэтому я еще раз повторяю: даже если бы переброску можно было отменить, она все равно состоится. Смирись с неизбежным и думай о себе, а не о глобальных мировых проблемах. Судьбы миров сейчас решаем я и мое командование. И если кто-то с нашими решениями не согласен, мы с ним поговорим позже и не так любезно, как сейчас.
– Не торопитесь, господин Лаллем, – сказал государь. – Я тоже не люблю, когда со мной шутят.
– Я не знаю, кто вы и над кем хозяин, но вам лучше бы в наши дела не соваться.
– Господин Лаллем, я позволил бы вам жить на Бенеруфе, если бы вы обещали…
– Фай, освободите канал. Или я превращу ваш ретранслятор в облачко плазмы.
– Господин Лаллем, – государь оскорбился, – смею вас уверить: если вы покажете зубы – я покажу клыки.
– Да показывайте вы хоть задницу, только уйдите сейчас с рабочего канала.
– Задницу? – оскорбился государь. – Прощайте, господин Лаллем. Не жалуйтесь потом, вы сами напросились.
Он дождался, пока ошарашенный Фай переведет слова, и выполнил требование Лала – ретранслятор отключил.
– Он не политик, – разочарованно сказал государь Фаю. – Может быть, стоило вступить с ним в переговоры раньше?
– Он сказал бы вам то же самое, – ответил Фай. – По законам его мира вы – не человек. Что вы теперь думаете?
– Вышвырну их отсюда. Может быть, тогда они примут меня всерьез.
– Как?
– Это мое дело. Не бойтесь, господин Фай Ли, я в любом случае буду на вашей стороне.
– Простите, что задаю вам лишние вопросы. Но… у вас получится?
– Это-то как раз просто. Я не хотел вступать в конфликт. Я надеялся на разумный разговор. Ведь я его не провоцировал, правда?
– Истинная правда, – тоном заправского придворного поддакнул Фай.
Государь помолчал. И этот успел нахвататься подхалимских манер за пару появлений при дворе, надо же.
– А мы? – осторожно спросил Фай. – Ведь мы останемся на Та Билане…
– Все вы одинаковые аферисты, господин Фай, и Верхние, и Нижние, не правда ли?
Как ни странно, льстивый дворцовый подхалимаж из голоса Фая мигом испарился. Фай сказал тихо и с достоинством:
– Господин Добрый Хозяин, у меня есть родина – мир Тай. Он умирает. Там мой дом и мои дети. Если моему миру суждено погибнуть, я хотел бы погибнуть вместе с ним. Но не на Та Билане, пусть даже Та Билан и Бенеруф стократ лучше.
В дверь лаборатории стучали и, видимо, давно. Фай опомнился от ностальгических тоскливых размышлений. Чувствовал он себя скверно. Никаких гарантий он опять не получил, да и получить не мог. Разве слова, даже по быстрой связи, могут служить абсолютными гарантиями?
