Роман Глушков - Эксперт по уничтожению
Мигель и Мефодий съежились, когда юпитерианец пронесся прямо над ними, но тот, вопреки ожиданиям, не нанес по ним ни одного гравиудара. Более того, похоже, он вообще не думал выходить из пике.
– Да он же мертвец! – буркнул Мефодий и, как выяснилось, не ошибся.
Юпитерианец болидом промчался над Песчаным Логом и со всего разгона врезался в противоположный склон неподалеку от выстроившихся в цепочку Сатиров. Прогремел мощный взрыв, который пробил в откосе столь огромный котлован, что в него, словно игрушечные, провалились две десятиэтажки, оказавшиеся на краю воронки. Тонны земли, песка, снега и десятилетиями сваливаемого в Песчаный Лог мусора устремились в небо. Вместе с ними над Заельницким районом взлетело десятка два Сатиров, чьей смекалки не хватило на то, чтобы вычислить место падения мертвого собрата. Ударная волна прошла по Песчаному Логу, скосила росший на его дне чахлый кустарник и сошла на нет, ударившись в склон, по верху которого проходила линия обороны исполнителей.
Не успел еще утихнуть заглушивший все прочие шумы жуткий грохот, как неподалеку от затаившихся Мигеля и Мефодия спустились на землю Гавриил и Иошида.
– Конец Дионису! – глядя на оседающие вдали облака пыли и снега, бросил Гавриил и отряхнул руки, будто не низверг юпитерианца с небес гравиударом, а задушил его.
Взъерошенным видом Гавриил и Иошида напоминали мартовских котов в разгар брачного сезона. Одежда на обоих от порывов ветра растрепалась, лица раскраснелись, а пар от тел валил такой, словно смотрители выскочили из парилки, а не спустились прямиком из тропосферы.
Догадываясь, что Глава Совета отвлекся от сражения не ради простой передышки, Мефодий покинул свое убежище и, нутром чуя новый приказ, подскочил к Гавриилу.
– Слушать внимательно: времени мало, поэтому буду краток, – резко, как и положено в боевой обстановке, обратился к нему Гавриил. – Наших потерь очень много, и, если так будет продолжаться, до завтра нам не дотянуть. Силы врага требуется разъединить. Есть лишь один способ…
Собрать акселератов в группу оказалось куда сложнее, чем представлялось. Обращенный в руины Центральный район города теперь представлял собой сплошные лабиринты. Хотя Мефодий помнил, на какой улице кто из акселератов должен был находиться, сведения эти уже устарели. Улиц как таковых в Центральном районе больше не существовало, и местонахождение, к примеру, той же улицы Маршала Толбухина можно было определить лишь приблизительно – по руинам знакомых зданий.
Ввиду того, что в свое время обком партии строился на веки вечные – то есть с усердием египетских пирамидостроителей, – консерватория относилась к наименее пострадавшим строениям центра. К ним же относились здание сбербанка – натуральный гигантский дот, построенный еще при Сталине, цирк, купол которого гравиудары обтекали, не повреждая, центральные бани (по совершенно таинственной причине) и множество малоэтажных строений, уже имеющих право претендовать на звание местных высоток.
Прежде чем удалось с миру по нитке сформировать ударный отряд из акселератов и пяти мастеров, Мефодию и Мигелю пришлось совершить зигзагообразный вояж по округе. Во избежание лишних потерь группы исполнителей разбились на более мелкие и затаились кто где мог, поэтому оперативность выполнения приказа Гавриила оказалась под угрозой.
Еще перед началом сбора команды Мигель предсказал, что цель задания каждому исполнителю придется втолковывать как минимум два раза. Столь категоричный вывод он сделал из того, что они с Мефодием сами с трудом поверили в слова Главы Совета.
– А может, вас обоих перед этим контузило и вы что-то не так расслышали? – недоверчиво спросил у Мефодия акселерат Жак.
– Не мели ерунды, – огрызнулся Мефодий, которому осточертело в восьмой раз твердить одно и то же. – Гавриил сказал именно это.
– Ну и дела, – только и сумел вымолвить Жак.
«Юпитерианцы поймут, что мы блефуем, и вряд ли на это клюнут», – возразил Мефодий Гавриилу, когда тот взялся объяснять ему предстоящую задачу.
«Именно поэтому вы не будете блефовать. Просто возьмете слэйеры и уничтожите Усилитель, что называется, на корню!» – ответил Гавриил.
Получив такое распоряжение, Мефодий едва не стал заикой.
«Виноват, смотритель Гавриил, я правильно вас…»
«Абсолютно правильно. Выполняйте!..»
Дабы не растрачивать понапрасну силы, маршрут диверсантами был выбран кратчайший и безопасный, тем паче что Мефодию уже пришлось совсем недавно ходить этой дорогой. Спустившись в метрополитен через обнаруженную лазейку в подземном переходе, акселераты и мастера вышли в основной тоннель метрополитена и двинулись по нему, но не в сторону Первой общины, а в противоположную – к станции «Парк имени Розы Люксембург».
Чем ближе подбирались они к парку, тем сильнее волнение овладевало Мефодием. Но не из-за боязни снующих там Сатиров, а из-за того варварства, которое ему с товарищами предстояло совершить. Покуситься на пресловутое древо познания Добра и Зла! Пожертвовать им ради того, чтобы дать последний шанс веками охранявшим его людям выжить и в свою очередь спасти других людей, не таких могущественных, но столь же сильно жаждущих жить…
Не слишком ли огромная жертва? Глава Совета смотрителей считает, что нет, а значит, так тому и быть.
В парк ворвались по-гусарски: в открытую, с гиканьем, размахивая слэйерами. Акция носила характер отвлекающего маневра, а следовательно, кураж в ней должен был преобладать над осторожностью.
Похоже, что стерегущие дерево-Усилитель Сатиры ожидали нападения. Никакого смятения в их немногочисленной группе не возникло, они просто развернулись в строй, издали свирепый клич и бросились в свой последний бой.
Яркое пламя вспыхнувших тел Сатиров должно было отвлечь находящихся в воздухе юпитерианцев. Оставалось самое трудное – доказать, что рефлезианцы не блефуют, а именно – совершить не имеющий аналогов в истории Человечества акт вандализма, сокрушив бессмертное древо.
От Усилителя в обличье кедра струились волны тепла, ударившие Мефодию в обветренное лицо. Снега вокруг Усилителя не наблюдалось, как и в тот день, когда Мефодий, Мигель и Кимберли его обнаружили. Несмотря на лютую декабрьскую стужу, возле кедра росла мелкая зеленая травка. Сам кедр тоже красовался свежей хвоей – ярко-зеленой, не такой, какой она была на его растущих неподалеку сородичах. Только энергия высшего порядка могла устроить подобную аномалию, бесперебойно подпитывая Усилитель. Энергия, заключенная великим гением в материальную земную оболочку.
Слэйеры Мефодия и его товарищей невольно опустились, будто склонившись в почтительном поклоне перед тысячелетней святыней. Перед исполнителями находилось живое существо, которое широко раскинуло в стороны руки-ветви и словно демонстрировало свою беззащитность и безобидность…
Безобидность?!
От такой мысли Мефодия передернуло. Не тот ли это Усилитель, который вместе с Аннигилирующим Пламенем Юпитера способен испепелять целые планетные системы? Не они ли с незапамятных времен считаются мощнейшим средством уничтожения во Вселенной? Не его ли так страшится Кронос и жаждет заполучить Юпитер? Да в этом на первый взгляд безобидном дереве безобидности ровно столько, сколько ее в бесчинствующих в городе миротворцах!
– Приступим! – дрожащим голосом распорядился Мефодий и замахнулся слэйерами, каждый из которых, казалось, весил сейчас не меньше тонны. На правах старшего группы следовало вдохновлять бойцов личным примером.
Все-таки кедр-Усилитель оказался не совсем обычным кедром, ибо обычную древесину слэйер рассекал без труда. Клинки из люциферрума – самого прочного материала на Земле – рубили Усилитель, будто обычные топоры ствол обычного кедра. Под натиском двадцати клинков щепки полетели во все стороны. Там, где они падали, раздавалось шипение и вверх устремлялись клубы пара, будто в снег погружались капли раскаленного металла…
– Следите за небом! – строго приказал Мефодий братьям-акселератам Карлу и Брендону. – Главное в нашем деле – вовремя смыться…
Что-то изменилось. Не смолкавший уже сутки грохот сражения внезапно стих. Тишина опустилась такая, что на мгновение Мефодий услыхал стук собственного сердца.
Впрочем, продлилась она недолго. Вскоре акселерату почудилось, что с небес раздался протяжный стон, не то боли, не то отчаяния – так, словно уставшие небеса выражали свой протест против творимого под ними кровопролития.
Но стонали вовсе не небеса. Яростный вопль был исторгнут десятками глоток юпитерианцев. Весть о том, что происходит на земле с секретным оружием Повелителя Юпитера, обошла всех участвующих в воздушной битве.
– Кажется, пора! – крикнул Карл. – Они нас заметили!
На небосклоне, за сутки очищенном гравиударами от туч до прозрачной, изрядно позабытой Мефодием голубизны, появилось несколько точек. Черный цвет и на глазах растущие размеры не позволяли отнести их к последним утренним звездам, тем более что утро уже давно перешло в день.
