Денис Агеев - Страж границ (СИ)
— Давайте не будем горячиться. — Я чуть приподнял руки, надеясь, что они истолкуют этот жест, как попытку к примирению. — Вы говорите на межмировом, значит, мы можем найти общий язык.
— Тыс-с-с глупыйс-с-с человекс-с-с, — прошипел тот ящер, что приближался слева, и приподнял самострел. До меня им оставалось шагов восемь.
Я резко вскинул руку, мысленно активируя заклинание. Ящер согнулся пополам, словно его ударили в живот, и отлетел назад. Его приятель угрожающе зашипел и выпустил из своего оружия снаряд. Деревянный стержень с заостренным камнем на конце, отдаленно похожий на арбалетный болт, пролетел мимо меня, едва не задев левое плечо. И тут же появился другой болт, выпущенный человеком. Он вонзился мне в правое бедро. Как ни странно, но боли я не почувствовал, только какое-то неприятное ощущение, словно в онемевшую часть тела воткнули иголку. Я бросил заклинание во второго ящера, и того тоже отбросило на несколько шагов.
Пока человек перезаряжал оружие, я схватился за торчащий в ноге болт и попытался выдернуть. Кровь хлынула из раны темной струйкой. Боли по-прежнему не было.
— Это маг! Маг! — закричал человек, но в его голосе не было страха. Лишь сухая констатация факта.
Первый ящер уже поднялся на ноги и выстрелил. Снаряд метил точно в грудь, но я успел увернуться. Второй возился с перезарядкой, жутко шипя себе под нос, как разъяренный клубок змей. Человек выставил вперед оружие и уверенно зашагал в мою сторону. Я попятился, готовя к использованию новое заклинание. И тут же ощутил, как по ноге поползла тупая боль. Еще не сильная, но грозящая вырасти во что-то серьезное. И очень скоро.
В голове тем временем поселился туман. Я словно смотрел на все сквозь мутное марево сна. Все казалось ненастоящим. Кроме боли, которая нарастала с каждой секундой.
— Стреляйте в него! Стреляйте! — кричал человек. И выпустил очередной болт.
Я с трудом пригнулся, пропуская снаряд мимо себя. Боковым зрением заметил, что находящийся справа ящер все же справился с заклинившим оружием и тоже выпустил в меня болт. Единственное, что я успел, — заслонить лицо руками. Безболезненный удар пришелся в запястье левой руки.
Раскинув руки в стороны, я активировал Огненный вихрь — заклинание, способное сжечь сразу несколько противников. Но в последний миг понял, что из-за суеты не вложил в него достаточно энергии, поэтому большого урона ожидать не следовало.
Образовавшийся вихрь медленно, как, видимо, и все в этом мире, накинулся на одного ящера, закрутил его в пляшущих языках пламени, перекинулся на другого и тут же рассеялся. Оба задымились, отчаянно принявшись сбивать с себя огонь. Будь на них волосы, сгорели бы в миг.
Человек хмыкнул и глянул на меня с уважением. Упер самострел в плечо и приложился щекой к его основанию. Прищурил один глаз и выстрелил. Я выставил руку вперед, снова активируя Телекинетический толчок, и снаряд, летящий в меня по прямой траектории, резко поменял направление.
Человек злобно прищурился. Опустил оружие и принялся яростно его перезаряжать.
К боли в бедре добавилась тяжесть в запястье. Туман в голове расползался все быстрее. Пятка нащупала пустое пространство, заставив меня обернуться. Сердце содрогнулось — я стоял на краю обрыва. Еще полшага, и я бы покатился кубарем вниз. Все это время я медленно пятился, даже не отдавая себе отчета.
— Стре-е-еля-я-яйте-е-е в не-е-его-о-о! — услышал я замедленный голос и повернул голову.
Призрачный туман уже заполонил почти все сознание. Глаза смотрели, но не видели, уши слышали, но не различали звуков.
Болт вонзился мне в грудь, чуть ниже ключицы. Я опустил взгляд на него и ничего не понял. Все происходящее казалось совсем нереальным.
Следующий снаряд вонзился в живот, в то место, где должна быть печень. Тупая боль поползла по запястью, кусая с каждым мигом все сильнее и сильнее.
Потом я понял, что падаю. Лечу с обрыва камнем. К спине прижалось что-то твердое, и во всем теле проснулось неприятное ощущение тряски. Все кости как будто задрожали, а мозг начал выплясывать сумасшедший предсмертный танец. Туман наконец полностью застил глаза, и разум забился в угол.
Я снова услышал голос, стал ощущать пинки. Чьи-то холодные руки схватили меня и подняли. Хлесткие удары по щекам на время привели в чувство.
Я полулежал на уступе — обрыв оказался не таким уж и крутым, — а передо мной стоял человек, направив на меня самострел. На его губах застыла зловещая ухмылка.
— Почему, черт подери, вы на меня напали? — спросил я, ощущая, как боль в груди и животе набирает обороты.
— Обыщите его, — сказал человек, пропустив мой вопрос мимо ушей.
В груди полыхал огонь, в животе жалобно ныло. Я отчетливо чувствовал, как по всему телу растекалась кровь, капала на землю, образуя липкое пятно. Похоже, что жить мне осталось совсем недолго.
В глубине сознания возникли горькие сожаления. Как все же мне не повезло. Бесславно погибнуть от руки каких-то ублюдков — участь печальная. Столько пережить, столько узнать и понять — и все зря.
Ящеры стянули с меня одежду, и я остался лежать почти голым — спасибо, хоть трусы оставили. Боль уже грызла все тело, вонзала свои раскаленные зубы в плоть и вырывала целые куски.
— Какой-тос-с-с амулетс-с-с, — прошипел ящер, достав из кармана моего пальто информационный артефакт Филиона-на-Гассы. — И ещес-с-с какие-тос-с-с безделушкис-с-с.
— Забирайте все, потом разберемся.
Туман снова окутал разум. Голоса, картинки, чувства — все отдалилось, стало нереальным.
— Тебе понравился прием? — спросил человек, злорадно ухмыляясь.
Я с превеликим трудом открыл рот, чтобы послать его к черту, но слова застряли в горле. Я лишь беззвучно пошамкал губами.
— Ты заставил нас попотеть, а я не люблю, когда приходится с кем-то долго возиться. К тому же ты оказался еще и магом, а их я тоже не жалую. — Человек поднял голову и потребовал: — Давай сюда кол, Сал.
Ящер протянул ему длинную палку, заостренную на конце. Человек убрал самострел, взялся за новое оружие обеими руками, его ухмылка стала еще злее и радостнее.
Я замотал головой, в ужасе предвкушая то, что он намеревался сделать. С трудом поднял руки. Одна часть моего разума уже приняла неизбежное, отлично понимая, что пригвожденный к земле колом, я точно умру; вторая же отчаянно сопротивлялась, выискивая хоть малейшую возможность защититься.
Но времени осталось слишком мало. Точнее, его уже не было.
— Добро пожаловать на Исс, — произнес человек и вонзил мне в кол живот.
Боли я не почувствовал. Но знал, что она обязательно явится. Явится и убьет меня. Причем очень скоро.
ГЛАВА 8
Боль не заставила себя долго ждать. Она пришла и заявила о своих правах. Следующей гостьей должна была стать смерть, но по непонятным причинам она не появлялась. Я лежал проткнутый насквозь деревяшкой, с несколькими болтами в теле, истекающий кровью, корчащийся от боли. Готовый уже распрощаться с жизнью.
Но смерть все не шла.
Я уже понял, что время в этом мире замедлено, но смерть-то все равно должна рано или поздно наступить.
Не знаю, сколько я пролежал, мучаясь от боли и глядя на мерцающее полосатое небо. Может, час, а может, и все десять. Страдания мои не прекращались ни на минуту. Нутро жгло огнем, во рту пересохло, как в пустыне. Я пытался вытащить кол, но он никак не поддавался, да и силы в руках иссякли. Жаль, что заклинаний для подобных случаев я не изучил.
В какой-то миг я ощутил, что кол, казавшийся намертво вонзенным, стал понемногу двигаться, а потом и вовсе покинул мое измученное тело. Я уже подумал было, что все это мне пригрезилось, как вдруг услышал голос. Говорили на межмировом. Первая мысль ужаснула: вернулись те самые налетчики, чтобы добить меня. Но затем я осознал, что голос не принадлежал моим обидчикам.
— Ты слышишь меня? — вновь услышал я голос.
— Похоже, он совсем обессилен, — раздался рядом другой.
— Конечно, столько крови потерял. Странно, что не впал в кому.
Я поморгал, картинка стала более четкой. Надо мной склонился человек, рядом с ним стоял другой. Оба одеты в домотканое тряпье, как и те налетчики, что меня обобрали. Видимо, с одеждой у них здесь беда.
— Кто… вы… такие?.. — едва выжал я из себя.
Тот, что склонился надо мной, улыбнулся во весь рот, и я заметил длинный шрам на его левой скуле. Ближе к глазу он раздваивался, как змеиный язык, что наталкивало на мысль о его искусственном происхождении. На лбу же и вовсе красовалась черная татуировка в виде рисунка, похожего на знак биологической опасности.
— Можешь считать нас своими спасителями. Тебе повезло, что мы оказались рядом.
Да уж, повезло дальше некуда, подумал я. Сначала изгнали в мир-тюрьму, потом обокрали и вдобавок всего изувечили. И ведь умереть спокойно не получилось. Лежу здесь, мучаюсь в бесконечной предсмертной агонии.
