Майкл Стэкпол - Я – джедай!
Но самым худшим, на мой взгляд, было то, что на нас летел целый рой истребителей. Мои экраны выдавали информацию гигабайтами. Там было по крайней мере две эскадрильи «костылей» и «ашек». Эге, да еще и «бритвы»! Они с «ашками» направились к «Ответному удару». Если они оставили наши «когти» «костылям», значит, у «костылей» была подмога.
Я увидел, что это за подкрепление, и мое сердце ушло в пятки. Я щелкнул переключателем комлинка:
– «Возмутительный», у нас серьезные проблемы. К вам со стороны Кса Фел приближаются истребители.
– Им не пробиться сквозь заслон наших истребителей, Скала-Лидер. Это невозможно.
– Не говорите «невозможно», – я послал на «Возмутительный» картину со сканнера. – Это Разбойный эскадрон, и они специализируются на невозможных вещах.
Глава 37
Я вышел на тактическую частоту «Выживших»:
– Говорит Скала-лидер. Держитесь подальше от «крестокрылов». Займитесь «костылями», стрелять только из ионных пушек. Истребители сбивать, но пилоты пусть выживут.
Тотчас же послышался ответ капитана Гуртт:
– Но почему бы просто не убить их всех?
– У нас силы равные, и единственный способ победить – это смыться отсюда. Пусть их пилоты дрейфуют, республиканцы бросятся их подбирать. Тем временем «возмутители спокойствия» вырвутся из гравитационной ловушки и смоются. Республиканцам это покажется победой, и они дадут нам уйти.
– Мочи их всех! – голос Сасиру звенел от бравады. – Я не боюсь пилотов Республики.
– Отлично, тогда ты и займешься Пронырами. Удачи, – я бросил взгляд на монитор. – Через минуту мы вступим с ними в контакт. Капитан, слово за вами.
Гуртт немного помолчала, затем отдала приказ:
– Сбивайте «костыли», используйте только ионные пушки. И атакуйте пару десантных челноков. Пусть парни Тавиры займутся «крестокрылами».
Я переключился на тактическую частоту эскадрильи «Скала»:
– Тряхните «рогатки», держитесь подальше от «стрелок», к «ашкам» и «крестам» не суйтесь. Чуть что – зовите подмогу. Мы выберемся.
Я хотел сказать тысячи других вещей, но у меня было всего тридцать секунд, и мне нужно было сказать главное. С тех пор как я покинул академию джедаев, я не разу серьезно не открывался перед Силой. Я знал, что если советники Тавиры были чувствительны к Силе, то я мог навлечь на себя опасность, но я решил рискнуть. Я расширил свою сферу контроля, направляя ее вперед, к приближающимся истребителям. Я выделил все «крестокрылы», затем стал искать среди них. Я нашел полковника Селчу и внушил ему странный образ.
Словно мой «коготь» деформируется и превращается в «крестокрыл» с моими опознавательными знаками. Я понятия не имел, как он воспримет это видение, да и длилось оно всего секунду, но я надеялся, что он поймет, что перед ним – Корран Хорн. Я оставил Селчу в покое, давая нам обоим время сосредоточиться перед схваткой, затем нырнул в самую ее гущу.
Вокруг нас все сверкало – это крупные корабли обменивались залпами. Хотя у Новой Республики было три корабля поменьше «Возмутительного», по совокупной огневой мощи они были равны ему. Зеленые и красные лучи турболазеров превратили космос в сплошную полосу препятствий, где одно неверное движение могло закончиться очень печально. Выстрелы, которые достигали цели – другого корабля – сквозь мириады истребителей, отражались щитами, только у небольших кораблей они быстро сдавали. Обе стороны старались расстреливать небольшие корабли из ионных пушек, чтобы избавиться от назойливого обстрела, и многие истребители превратились в груды обломков.
Эскадрилья «Скала» ввязалась в схватку с агрессивной эскадрильей «костылей». Наши «когти» были быстрее их «рогаток», но пилоты «костылей» были парни не промах. Я достал первого, когда зашел ему в хвост и выстрелил под острым углом, всадив ему ионный заряд в обшивку двигателя. «Костыль» немедленно перевернулся на правый борт, вынуждая меня повторить этот маневр. Я сбросил скорость до нуля, затем переключил реверс и дал полный назад, предвосхищая аналогичный маневр моего противника. Он понял, что я перехитрил его, только через секунду-другую и стал удирать от меня на полной скорости. Я ударил по рулю направления, развернув «коготь» влево так быстро, что он чуть не сложился пополам, и всадил в «костыль» второй заряд – на этот раз сразу за кокпитом. Его щиты сдохли, но корабль продолжал круто набирать высоту, уносясь прочь от Кса Фел.
Я набрал скорость и закрутил «штопор», чтобы выйти в хвост «костылю», который обстреливал один из моих «исТРИбителей».
– Он мой, пятый. Уходи в сторону.
– Осторожно, лидер!
Синие ионные лучи понеслись в меня из кокпита «костыля». Ярко вспыхнул передний дефлектор. Я круто ушел вправо и вниз, использовав в качестве щита двигатель того самого «костыля», затем подал дополнительное питание на мои щиты.
– Выше головы, «Скала». Некоторые из этих «костылей» – двойки. У них кроме пилота есть стрелок.
Держась под «костылем», я разогнал свой «коготь», затем набрал высоту и дал очередь по «костылю». Его пилот начал разворачивать истребитель, чтобы дать возможность стрелку выстрелить в меня, но я попал в него первым. Перевернувшись на левое крыло и немного изменив курс, я снова поймал его в прицел и выстрелил. Погас задний щит, но «костыль» продолжал лететь.
Тут ему в корму вонзился еще один ионный заряд, и «костыль» унесся прочь, беспорядочно вращаясь. Мимо пролетела Кает, и я коротко поблагодарил ее. Она ответила веселым лаем.
Я вдруг обнаружил, что нахожусь в стороне от битвы и немного ближе к крупным кораблям Новой Республики, чем мне хотелось быть. Я выдал быструю бочку и нырнул вниз, затем, крутанув «коготь» в другую сторону, взмыл вверх. Я постоянно менял направление и летел по прямой не более секунды-двух. Ни один их крупных кораблей не стрелял в меня – у них были дела посерьезнее – но я не хотел превратиться в легкую цель, чтобы кому-нибудь захотелось пальнуть в меня.
Да, подбить меня было нелегко. Именно поэтому, как мне кажется, я и привлек внимание разбойного эскадрона. В какой-то мере мне польстило такое внимание. Мои бывшие соратники решили, что я – достойный противник, а поскольку они не знали, кто сидит в кокпите этой ТУшки, это был единственно возможный способ честно проявить свое внимание в такой анонимной ситуации.
Однако проблема была в том, что их методы оказания мне знаков внимания должны были убить меня. Мне этого искренне не хотелось, но я влип. Я мог выйти на их частоту, но я не знал их кода для расшифровки. Если они вызовут меня, использовав широкополосный сигнал, его наверняка услышат все остальные корабли, а это тоже не входило в мои планы. У меня даже не было времени, чтобы сконцентрироваться и при помощи силы внушить Тикхо еще одно мысленное послание, поскольку для того, чтобы его найти и установить с ним мысленный контакт, потребовалось бы все мое внимание, так необходимое мне сейчас, чтобы остаться в живых.
Я влип, но не безнадежно. Когда Сила – твой союзник, у тебя всегда есть шанс.
Не выпуская из рук рычага управления, я распростер свою сферу ответственности. Все вокруг моего кокпита казалось абсолютно хаотичным, калейдоскоп возможностей и вероятностей, которые менялись с каждой наносекундой. Вакуум заполнила мощная энергия, перелетающая от одного корабля к другому и обратно, а сгустки энергии поменьше разлетались во все стороны от истребителей. Протонные торпеды и кумулятивные ракеты неслись к целям, словно наводились они по страху тех, кого преследовали. Эйфория и боль, надежда и ужас, злость и решимость – все смешалось, и у меня в ушах стояли предсмертные крики и облегченные выдохи после чудесного спасения.
Из всей этой какофонии я выделил тех, чьи чувства были направлены ко мне, ментальную энергию, направленную на мой «коготь». Когда эти чувства стали сильнее, они превратились в сверкающие полосы, словно отблеск сверкнувшего на солнце лезвия. Я знал, уходить мне вправо или влево, вверх или вниз. В ответ я чувствовал шок, удивление или злость, затем снова – концентрацию мыслей.
Вот на меня направил свой «крестокрыл» Гэвин. Я читал все его чувства, словно цветные графики на широкоформатной деке. Когда он уже собрался взорвать меня, я сбросил скорость, нырнул вниз, затем потянул руль высоты на себя и взмыл вверх. Я перевернулся на правое крыло, потому что знал, что он любил эту сторону, и зашел прямо ему в хвост. Я угостил его очередью из ионной пушки, затем крутанулся на левый борт и ушел от него.
Следующим был Оурил. Он оказался даже круче, чем я ожидал. Он всегда был хорошим пилотом и стал значительно лучше, полетав в Разбойном эскадроне, но в учебном бою я всегда был чуть лучше его. Я не знал точно, почему, но когда он всадил мне в кормовой щит из лазера, я понял: во время тренировок у него срабатывало что-то вроде психической блокировки, и он не мог выстрелить в меня. Сейчас все было по-настоящему. Он вцепился в меня, словно нек в хвост хатта, и у меня возникли серьезные трудности с выяснением того, когда он намеревался стрелять.
