Эльрида Морозова - Оборотная сторона Луны
– Я вижу, что вы не нуждаетесь в психологической помощи. Ваша адекватность составляет около семидесяти пяти процентов. Это выше нормы.
Я была очень рада, что она, наконец, отстала от меня. Может, это частично объяснялось тем, что у нее нашлись новые клиенты. Эти пять человек не отказывались от психологической помощи, только просили первым делом покушать.
Миссис Браун ушла проводить с ними общий сеанс психологической помощи за столом. А я осталась с Арнольдом Расселом.
– Мне очень не понравилось то, что сделали с моими друзьями, – сказала я. – Да, это каторжники, и они должны были сидеть. Но разве честно сразу же надевать на них наручники и изолировать от общества? Хотя бы элементарно им можно было сказать несколько слов благодарности за то, что взяли корпус.
– Знаю-знаю, – сказал Рассел. – Мне и самому все это не нравится. Я тут разговаривал с мистером Мейсоном, но сейчас иду беседовать с президентом. На них должна быть какая-то управа. Я этого так не оставлю. Эти одиннадцать часов, когда мы ждали помощь с Земли, были лучшими часами здесь. На Луне не было оружия. А первое, что принесли эти люди, были автоматы. Все пытаются решить силой. Поэтому у нас и существует такая вещь как преступность. Но я обещаю, Эл, больше в лунном корпусе не будет никакой каторги. Это неправильно, и мы все в этом убедились. Подобной ошибки больше не повторится.
– Я хочу поговорить с ними.
– Понимаю твое желание. Но давай для начала сделаем так. Я пока поговорю с президентом. И возможно, что-то решится в ближайшее время. Если их освободят, тебе комфортнее с ними будет общаться. А пока можешь пойти и принять душ.
Это надо было сделать. За эти пять дней я ни разу не принимала душ, и только пользовалась мужскими дезодорантами, от которых было мало толку.
Я подумала, что мне действительно нужна психологическая помощь, когда осталась в ванной комнате наедине с собой. Все эти дни меня съедала одна мысль: что я не должна раздеваться, запахнуться до самого подбородка и никому не показывать свое тело. И сейчас снимать с себя комбинезон каторжника мне было очень волнительно. Хотелось сделать это как можно скорее и тут же облачиться в новую одежду. И желательно, которая максимально скрывает тело.
Я разделась и взглянула на себя в зеркало. Даже это казалось мне страшным. Я кое-как справлялась со своим волнением, когда делала это.
За эти дни я сильно похудела, постарела и осунулась. Сутулость стала моим постоянным спутником, так я прятала свою грудь. И она действительно уменьшилась в размерах. Мне сейчас бы развернуть плечи, посмотреть на себя смелым взглядом. Это не получалось. Я отвыкла от этих простых женских привычек.
А мой голос? За последнее время он стал более низким и более хриплым. И если сначала я сознательно делала его похожим на мужской, то теперь он таким и остался.
Я разглядывала себя в зеркало и понимала нигде не написанную истину. От мыслей человека очень многое зависит. Он может перестраивать свое тело так, как ему выгодно. Я заработала себе хроническую сутулость всего за пять дней, хотя у меня даже не было к ней предрасположенности. И если бы я провела здесь больше времени, у меня выросли бы усы и борода. Может, не в таком обильном виде, как у мужчин, но больше, чем то, что было до этого.
Когда-то я была красивой женщиной. Я нравилась себе в зеркало с косметикой или без. Сейчас я была блеклой и невзрачной. Чужой взгляд бы не остановился на такой женщине. Мне надо было стать незаметной, и я ей стала. И дело было не в том, что я обрезала себе волосы и ногти. Изменился весь внешний облик. Изменился мой внутренний мир. И это не понять никакому психологу с его липовой помощью.
Мне бы почувствовать наслаждение, что я, наконец-то, принимаю душ. Но мне по привычке казалось, что времени очень мало и надо спешить.
Мне действительно было надо. Меня не устраивало то, что происходит сейчас в этом корпусе. Надо было поговорить с Лео. И с остальными. И спросить у Рассела, удалось ли ему что-то сделать.
Огромной проблемой было надеть на себя халат. Я только глянула на себя в зеркало, как тут же отвернулась. Моей главной задачей на протяжении этих дней было не выдать в себе женщину. Мне бы сейчас отменить эту задачу как выполненную и неактуальную. Но почему-то сделать это было трудно.
Смогла бы Хильда Браун помочь мне в этом? Я думала, что нет. Мне казалось, она может осуждать меня за то, что я интересуюсь такими мелочными вещами, как эта. На моих глазах поубивали несколько тысяч мирных жителей, а я говорю о том, что отвыкла носить женские платья.
Как отвыкла, так и привыкну. В этом я обойдусь без нее.
Я надела на себя уцелевший махровый халат. Снова посмотрелась в зеркало. И поняла то, что меня так сильно смущает.
Лео не знал, что я женщина. Сейчас мне надо будет предстать перед ним в своем истинном обличии. Это было страшно.
Не мои старые привычки, не мои старые мысли и решения, которые я не могла отменить. А предстоящая встреча с Лео так волновала меня.
«К черту стыд, – сказала я себе и вышла из ванной комнаты. – Я пережила бунт каторжников, переживу и разговор с Лео».
Глава 76
Пока я приводила себя в порядок, Арнольд Рассел вышел на связь с президентом и обрисовал ему нашу ситуацию. Он добился того, чтобы «инициативная группа», как он назвал нашу команду, была освобождена, пока не будет переправлена в земную тюрьму. С них сняли наручники и заперли в смежных комнатах.
Я попросилась войти к ним. Мне нужно было их видеть. Миссис Хильда Браун пыталась меня отговорить:
– Мисс Гордон, это преступники. Может, они и не трогали вас, когда вы притворялись мужчиной. Но теперь, когда они знают, что вы женщина, я не советую входить вам туда без сопровождения. Вы же не хотите нарваться на неприятности?
Но неприятности я видела только от миссис Браун. Она бежала за мной и твердила, что мне следует сторониться плохих людей. Я бы с радостью сторонилась ее, но она сама навязывала мне свое общество.
Перед комнатой она попыталась перегородить собой дверь.
– Мисс Гордон! Я настаиваю, чтобы вы вели себя благоразумно и не совали голову в петлю! Возьмите с собой хотя бы двух охранников с автоматами. Они отобьют атаку на вас, если она случится.
– Послушайте, миссис Браун, – сказал я ей в лицо. – Я войду в эту комнату независимо, разрешаете вы мне или нет. Если не через дверь, то через вентиляционную решетку, но я туда проникну. И вы с вашими охранниками не сможете мне помешать! У меня есть разрешение президента.
Я схватила ее за плечо и отодвинула от двери. Она осталась в коридоре. Может, подслушивала, как меня встретят, а может, побежала вызывать охрану. Но меня она уже больше не интересовала.
Глава 77
– Я чувствую себя полным идиотом, – признался Лео.
Он сидел на диване и по возможности от меня отворачивался. Я не знала, что ему сказать или сделать, чтобы он хоть как-то начал со мной общаться.
– Бывает, что мы чувствуем себя не лучшим образом, – ответила я.
– Нет. Я на самом деле идиот.
– Почему ты так говоришь?
– Я не знал, что ты женщина. Я так себя вел… Я думал, что знаю о тебе все и крепко держу в кулаке. А на самом деле все было не так.
– Лео, я не могла сказать тебе всю правду.
– Да понимаю. Но мне тоже надо было вести себя по-другому. Мне просто стыдно за все то, что я делал и думал.
Я не помнила ничего особенно стыдного.
– Что же ты делал? Уводил разговор в сторону, когда он касался того, что могло меня выдать. Одергивал меня и советовал сделать лицо попроще, когда я сильно выходила из образа. Спасал, защищал меня. Что же ты сделал плохого?
Он посмотрел на меня впервые с тех пор, как я зашла к нему в комнату.
– Ну, может, ничего и не сделал, но почему-то чувствую себя полным идиотом.
Я не знала, что возразить ему на это. Я сказала:
– Если бы ты знал, сколько ошибок я натворила, притворяясь каторжником! Одна глупее другой. Если бы я придавала этому лишнее значение, я бы уже умела со стыда. Но я просто понимаю, что не это главное.
Вдруг Лео разозлился:
– Ах да! Надо смотреть на главное. Ну тогда посмотри, пожалуйста. Я каторжник, осужденный на лунную каторгу. А ты – нормальный человек, почти святой. Что ты делаешь рядом со мной? Зачем ты вообще пришла? Не трави душу. Сделай милость, уходи отсюда.
Если бы я придавала излишнее значение не главному, я бы так и сделала: просто ушла. Я не привыкла к тому, чтобы мужчина прогонял меня. В моей жизни всегда все было наоборот. Мужчина добивался меня, а я лишь отвергала или принимала его ухаживания. Первый раз все было не так. Словно на оборотной стороне Луны действуют другие порядки.
Я продолжала сидеть рядом с Лео. Мне не хотелось уходить. Моя любовь была выше этих минутных настроений и недоразумений. Я просто понимала, что мне нужен этот человек. И я ему нужна.
– Ну что ты ко мне привязалась? – говорил Лео. – Ты знаешь меня? Ты знаешь, на что я способен?
