Николай Побережник - Эрта. Время сирот
— В дом не приглашу, извини, — сказал Крей и протянул руку Кинту, — ну здравствуй.
Они так и проговорили стоя у калитки около получаса, потом Крей попрощался с гостями и побрел в дом с озадаченным видом. Грустная история выходила с Крем: вернувшись домой после увольнения со службы он застал родительскую ферму этом ужасном виде. Его родители умерли давно, оставив в наследство ухоженное и приносящее прибыль хозяйство двум сыновьям. Старший брат к тому времени женился и привел в дом жену, родились дети… А Крей решил связать свою жизнь со службой в дорожной жандармерии. Старший брат Крея много пил, играл и совсем не занимался хозяйством. Вскоре, собрав детей, от него ушла жена. Брат распродавал отцовские земли и скот, и продолжал играть и кутить… шло время и он наделал очень много долгов, а за месяц перед приездом Крея, его зарезали в очередной пьяной драке. И вот уже неделю, Крей сам пьет и отбивается от кредиторов брата. Сразу соглашаться на контракт охранника Крей не стал, заявив, что подумает до утра. Волье выписал ему пропуск и они распрощались.
— Придет? — спросил Волье когда они ехали обратно.
— Не знаю, боец он хороший, службу знает… ну, если не придет, то у тебя в списке есть еще несколько адресов, — вздохнул Кинт, — хотя я надеюсь, что все же придет.
Вернувшись на станцию, Кинт и Волье обнаружили недалеко от путей скревер, у лестницы в вагон их встретил сияющий от радости Профессор и сообщил, что офицер уже поговорил с теми двумя кандидатами в охрану, которые явились с пропусками, также закончил опрос студентов, и уехал ужинать. А после ужина он ждет на беседу Волье и Кинта.
— Тогда мы тоже ужинать, — сказал Кинт, — на голодный желудок с инспекторами тайной жандармерии нельзя разговаривать.
— Да, я согласен, — кивнул Волье и спросил у профессора, — Из мясной лавки привезли копчености что мы закупили?
— Не знаю, спросите у Кан, она у нас этим всем занимается, — отмахнулся профессор, и усевшись в раскладное кресло рядом со столом заложенным бумагами и картами терратоса, стал что–то записывать в блокноте.
Обратив внимание на копошащегося на крыше топочной башни инженера, который чинил телеграф, Кинт и Волье поднялись в столовую.
Кинт уже заканчивал ужинать, когда послышались шаги по лестнице, а затем в дверях столовой появился высокий человек в синем камзоле, а запах еды в маленьком помещении столовой сразу перемешался с сильным запахом одеколона. Подняв глаза на вошедшего, Кинт замер с вилкой во рту.
— Интересно, — капитан Морес снял фуражку, а затем медленно, высвобождая каждый палец перчатки, — меня мало чем можно удивить, но у вас получилось… Кинт Акан, верно? Память меня еще не подводила.
— Да капитан, — ответил Кинт и положил вилку.
— Думаю, у вас есть что мне рассказать и главное так, чтобы я в это поверил.
— Есть господин Морес.
— Тогда заканчивайте с ужином, и я жду вас в купе профессора, и попрошу, в ваших же интересах… не делайте глупостей, вы итак в этом преуспели.
— Вы знакомы? — прошептал Волье когда Морес пошел дальше по коридору.
— Немного… Вот что Волье, — Кинт вытер руки полотенцем, — возьми мой ранец и отнеси его на смотровую площадку, пусть там постоит.
— Не понял…
— Я не уверен в исходе беседы с этим капитаном и в том, чем она может закончится.
— Ясно, хорошо, сделаю. Но пусть все закончится хорошо.
Кинт прошел к себе в купе, взял бумаги, написанные Жорэ, сунул их в карман и направился к капитану.
Морес уже приготовил оборудование для записи, скучал и разглядывая ногти на холеных руках ждал Кинта.
— Присаживайтесь Кинт, вы же помните всю процедуру, по этому не буду повторяться.
— Да помню, — ответил Кинт и сел на стул напротив капитана, — прежде чем вы начнете задавать вопросы, я хочу рассказать все сам, с самого начала.
— Что ж, так даже лучше, начинайте.
И Кинт начал рассказ, с того самого момента, как вернулся от Чагала и ему сообщили о гибели старика Итара, и хотел закончить на том как встретил в степи экспедицию, но Морес жестом остановил его и выключив оборудование сказал:
— Дальше я знаю, про это мне рассказал профессор Дакт. Вот, выпейте воды и послушайте как я невольно участвовал во всей этой истории… Несколько лет назад я просматривал сводки столичных происшествий и наткнулся на описание ужасного преступления… вся семья, женщина, дети, все они были убиты. Убийца скрылся, — Морес пристально посмотрел на Кинта, отвлекшись от маникюра, — так вот, спустя некоторое время я снова читал отчет из Конинга, в котором писалось, что подозреваемый в этом убийстве проживал в этом захолустье, но как только туда откомандировали жандармскую службу…
— Да, я уехал сразу же.
— А как вы вообще туда попали?
— Морем.
— Понятно, а потом объявились в Степном корпусе, точнее о том, что вы объявились, сообщили из сиротской школы. Только вот что мне показалось странным, арестовывать вас поехал всего один жандарм и при этом он привлек в помощь каких–то бандитов. Кстати как вы расправились с ними, вам кто–то помог?
— Повезло, — пожал плечами Кинт.
— Везение отличная вещь, — кивнул капитан, потом встал и, открыв свой саквояж достал трубку с длинным мундштуком, раскурил ее и вернулся на место, — особенно когда капитан форта… как его?
— Агис.
— Верно, капитан Агис. Он помог вам?
— Да, он верил мне.
— Вы знаете, я вам тоже почему–то верю. Просто как–то не складываются многие вещи.
— Возможно, это вам поможет, — Кинт положил на стол стопку исписанных листов.
— Что это?
— Признание Жорэ.
— Жоре… Жорэ, а, этот столичный альфонс! — капитан взял бумаги и начал их внимательно изучать.
Прочитав несколько листов, он отложил трубку и, придвинувшись к лампе продолжил очень заинтересовавшее его чтение, а закончив, расстегнул две верхние пуговицы камзола и спросил, изучая на одном из листов бурое пятно:
— И где же сейчас господин Жоре?
— Он должен был забрать карту профессора, но не дождался, расстроился и написав это признание улетел. Совесть наверное замучила…
— А долетел?
— Понятия не имею, эти скреверы такие не надежные.
Морес встал, походил немного к окну и обратно, потом присел на край стола рядом с Кинтом и сказал:
— Давайте сделаем так, я назначен управлением ответственным за безопасность экспедиции, и мы с вами встретимся примерно через месяц, когда я прилечу с проверкой. Решить ваш вопрос быстро не получится, но на это время, лучшего занятия для вас чем эта экспедиция я не вижу. И мне спокойно, что в охране опытный человек, и вы скажем так… эм… на поруках у профессора. И не делайте больше глупостей, пока я буду ворошить это осиное гнездо в столице.
