Юлия Федотова - Последнее поколение
И на невольно вырвавшийся у цергарда Азры вопрос: «Это правда?» он промурлыкал с невиннейшей улыбкой:
— Что именно, господа? Что я спятил? Или что я считаю тех людей пришельцами?
— А это не одно и тоже? — поднял дугой бровь вальяжный Репр.
На этот выпад цергард отвечать не стал. Просто достал из кармана одну штучку, которую с некоторых пор любил держать при себе, очень она ему нравилась. Гвейран честно пытался ему втолковать, что данный объект, изъятый из камеры конфиската, имеет сугубо утилитарное, хозяйственно-бытовое назначение и оружием ни в коем случае не является. Как бы ни так! — усмехался про себя церангар. Лопата, к примеру, тоже на вооружении войск не состоит, а дашь ею противнику по голове — и пополам голова! А эта вещь была много лучше лопаты.
Верховные соратники даже не сразу сообразили, что надо удивляться, когда в руках обвиняемого появился некий удлинённый предмет, похожий на карандаш, тонкий розоватый луч света возник из его острия, скользнул по зеркальной глади столешницы… Послышалось незнакомое шипение, и в следующий миг массивный чёрный стол рухнул под собственной тяжестью, разрезанный пополам. Да, именно разрезанный! Еле успели ноги подобрать, не то придавило бы!
— Это ещё что за безобразие?! — возмутился цергард Добан, уставившись на абсолютно гладкий, как шлифованный срез. — Дорогая старинная вещь, где мы… новую…возьмём… — забавно было наблюдать, как сердитое лицо его меняет выражение, по мере осмысления случившегося. — А как оно вообще… — тут голос его совсем утух.
— Вот так! — с достоинством ответил Эйнер. — Технология высшего разума! Лазер! — и прибавил, не сдержав детского восхищения — Шикарно, да?
— Откуда?! — прохрипел Азра, у него вдруг перехватило голос. О смертоносных лучах уже поговаривали в военно-научных кругах Арингорада, но дальше теоретических выкладок дело в ближайшие годы продвинуться не обещало.
— Из камеры конфиската, разумеется. Изъяли у ни в чём не повинных граждан!
Он знал, что ему не поверят. Ни ему, ни собственным глазам. Человеку требуется время, чтобы привыкнуть к существованию НЕВОЗМОЖНОГО. Он и сам через это прошёл.
— Это Квандор! — почти закричал Добан, — Это их оружие! Я давно вас предупреждал — в техническом плане они опережают нас на голову, а вы всё экономите средства на развитие!..
— Это не оружие, — голос Эйнера был издевательски-сладок, говорил он гораздо тише Добана, но был услышан всеми. — Это бытовой резак для домашних нужд.
Пусть знают! Если у них предметы быта обладают мощью столь разрушительной, каким же должно быть оружие? Невольно задумаешься: почему так долго тянется война, если один из противников имеет огромное превосходство в техническом плане?
И всё-таки Верховные упорно настаивали на квандорской версии. Они никак не желали взглянуть правде в глаза. Они были очень предсказуемы: «Пришельцев не существует. Это абсурд. Либо бред нездорового ума, либо вражеская провокация!» Цергард Эйнер сотни раз представлял себе такой вариант развития событий, перебирал в уме все возражения и доводы соратников. Теперь ему почти не приходилось импровизировать. И на самый опасный вопрос, заданный мрачным, никогда не теряющим головы Ворогу: «Если вы в само деле пришли к выводу, что эти люди — инопланетные шпионы, почему не доложили Совету раньше?» — у него давно был готов ответ.
— Не было веских доказательств! Вы мне и теперь верить не хотите, когда их полно. А раньше и разговаривать со мной не стали бы, сразу объявили бы недееспособным. Что, я не прав?
Да, он был прав, это знали все. И потому вместо подтверждения последовал новый вопрос.
— Что ты понимаешь под «вескими доказательствами»?! — усмехаясь через силу, бросил Кузар. — Эту несчастную квандорскую побрякушку?!
— И её в том числе, любезный соратник! — цергард Эйнер был сама доброжелательность. — Наряду с множеством столь же странных объектов. Плюс данные биологического анализа… Знаю, знаю! — он не дал раскрыт рот привставшему с места Дронагу. — Мутации в наши дни принимают самые причудливые формы. Вот поэтому я и не спешил вас оповещать. Пока не удалось найти доказательство совершенно неопровержимое!
— И где же оно? — подался вперёд Ворогу, даже ему стало изменять обычное каменное спокойствие.
Эйнер, будто вопрос доставил ему необыкновенное удовольствие, подарил соратника ослепительной улыбкой.
— Не поверите даже! Лежит себе в болоте. Хотите — через часок-другой достану, пригоню.
— О чем речь-то?! — тряхнул головой Азра, он чувствовал себя окончательно замороченным.
— Об инопланетном транспорте, конечно! Я же вам толкую — лежит в болоте во-от такая штука, — для наглядности он широко развёл руками, стараясь изобразить габариты упомянутой «штуки». — По размерам вроде автозака, по виду как дальнобойный снаряд. Заходишь внутрь и летишь куда надо. Отличная вещь, вам понравится.
— Всё-таки он нас дурачит, — пробормотал себе по нос Добан. — Или в самом деле спятил.
Мимо внимания Эйнера его замечание не прошло.
— Но это же так легко проверить! Скажи, дядька Хрит!
— Ага! — щербатая пасть новоиспечённого цергарда растянулась в хищной ухмылке. Про пришельцев он знал давно, а вот на транспорт их взглянуть не довелось. Но ради своего он подтвердил бы что угодно, хоть присягнул бы на знамени Отечества, что знаком с Праматерью-Вдовицей лично и близко. И теперь он ясно почувствовал, что хватит ему уже оставаться безмолвным зрителем, пора и подыграть мальчику. — Только я так скажу. Вы уж извиняйте, если что, я человек простой и среди вас новый, могу обидеть ненароком. Но я мыслю, не стоит тебе, соратник Эйнер — тут он не утерпел, хрюкнул, очень уж смешно и непривычно выговаривалось это «соратник Эйнер» — не стоит ничего показывать, пока инциндент не разрешим. А то не по справедливости выйдет.
— Вот правильно, дядька Хрит! — поймал пас Эйнер. — Как я сам не подумал?
— Вы про что опять? — почти простонал Верховный Главнокомандующий. За всю свою карьеру он не припоминал более абсурдного совещания!
Цергард Эйнер мгновенно спрятал свою весёлость, сделался серьёзен и официален, как того требовал трагизм момента. Говорил долго и скучно.
— Вынужден довести до вашего сведения, господа соратники, об инциденте, имевшем место между службами Внешней и Внутренней безопасности. Воспользовавшись моим недавним отсутствием, люди Соратника Кузара совершили разбойное, не побоюсь этого слова, нападение на подведомственный мне особо охраняемый объект, в результате из камеры временного содержания были выкрадены и вывезены с территории Штаба девять подследственных лиц, обвиняемых в принадлежности к инопланетной разведке. При этом убиты трое преданных отечеству солдат, честно исполнявших свой воинский долг. Судя потому, что никто из троих не оказал ни малейшего сопротивления нападавшим, не смотря на строгий приказ стрелять на поражение, господин Верховный цергард Кузар принял личное участие в данной противоправной операции. Люди были убиты с применением холодного оружия. На телах в области гортани оставлены длинные резаные раны, несовместимые с жизнью…
— Короче, глотки им перерезали! — встрял цергард Хрит, решив, что грубая простота будет выгодно контрастировать с официальными оборотами, и произведёт большее впечатление на слушателей. — От так, — он беспечно показал не себе, — от уха до уха распахали! Видали поди, как уголовные режут, какая у них манера?
Он и сам не знал, насколько точно били в цель его слова, и что испытывали в этот момент соратник Кузар и его тайный родственник Репр. Обвинения в нападении Кузара не волновали, он рассчитывал отпереться. Но упоминание об «уголовных» истолковал однозначно: Реганов выродок Эйнер и Реганов пёс Хрит пронюхали-таки о его лихом прошлом! Вот это действительно был удар, неожиданный и опасный! Впрочем, оставался большой шанс, что они не станут выкладывать все козыри сразу, ограничатся намёками, с тем, чтобы потом иметь повод для шантажа.
Он и сам поступил бы именно так, поэтому не был удивлён, когда уголовная тема развития не получила. Замяли — и прекрасно, хоть какая-то отсрочка. А там… сложности, конечно, будут: что Рег-ата, что Хрита так просто не возьмёшь, сами — головорезы те ещё! Но и они смертны.
…Да, давно не случалось в Совете ситуации столь неприятной! С одной стороны, услышанное ни для кого из присутствующих новостью не было, в общих чертах о происшествии знали все. С другой — они не ожидали, что дело, не ограничившись обычной, скрытой междоусобной грызнёй, примет столь явный характер и дойдёт до прямых обвинений. Теперь им нужно было как-то на них реагировать, и это вызывало замешательство.
