Владислав Жеребьёв - Я – обычный
Спускались вниз по вентиляционной шахте, точнее спускался Басурман, а Денис висел на веревке, зажмурив глаза и крепко вцепившись руками в автомат. Как им это удалось, не свернув себе шею и не включив датчики сигнализации, которые почти наверняка имелись в том лазе, мне лично было непонятно, но десять минут мучений для мутанта и столько же времени страха для инженера, и они, о чудо, оказались на нужном подземном ярусе.
Стараясь не греметь, Денис аккуратно отжал крышку шахты и высунул наружу свое измазанное в копоти и паутине лицо. Коридор как коридор, самый обычный. Если не брать в расчет то, что он находится в нескольких десятках метров под землей, так вообще самый обыденный с ковровым покрытием и однотипными дверьми коричневого дерева. Лампы дневного света тихо гудели, прилежно освещая помещение, и там, слава богу, царила полная тишина.
– Вроде пусто, – шепнул возвышающемуся над ним в узком проходе, словно скала, мутанту Денис. – Спускаюсь.
Спустив вниз автомат, Маликов спрыгнул вниз и, придерживая дулом автомата крышку, дождался, пока на полу окажется Басурман.
– Что будем делать, – прошептал инженер, – где искать-то их?
Жрун на секунду замер, сосредоточенно втягивая ноздрями воздух и кивнул мордой направо, пошли, мол.
– Пошли, – быстро согласился Денис. Басурман, единственный из этой парочки, кто бывал в здании, так что полагаться приходилось на память мутанта.
Осторожно переставляя ноги, стараясь не шуметь и лишний раз не дышать, Маликов поспешил за жруном, уверенно идущим по коридору.
– Камеры должны быть, – ежился инженер, которому в каждом нестандартном, по его мнению, уступе мерещилась камера видеонаблюдения. – Камеры. Ой увидят нас.
Урчание жруна служило не то согласием, не то отрица-нием, но мутант шел, ни на секунду не сбавлял темп, заставляя человека позади себя шевелить ногами быстрее, пока, наконец, не застыл как каменное изваяние. Коридор, до этого шедший прямо, через несколько метров круто уходил в сторону, почти под девяносто градусов, так что посмотреть на то, что творилось дальше, было крайне затруднительно. Басурман, видимо, учуял опасность. Бугры мышц под шкурой хищника заходили, поза стала напряженной, пружинистой, говорящей о том, что несчастный вот-вот сорвется в атаку и в бешеном темпе ринется на врага.
– Тише, Басурман, – в ужасе зашептал инженер, пытаясь успокоить мутанта, будто огромного пса. – Тише. Там же охрана, с автоматами. Стрелять начнут, еще кто прибежит. Что-то другое придумывать надо.
Басурман непонимающе развернул искаженную продолговатую морду в сторону говорящего и тряхнул головой. Не трусь, мол, все нормально, но Маликов вновь замахал руками.
– Тише, Басурман, тише, прошу тебя. Давай так, я аккуратно выгляну и посмотрю, что там творится. Если шума особого не вызовет, то кончим негодяев, а если будет пальба, то лучше обойдем. Думаешь, нас ловить будут? Нас убивать будут. С чего тогда мы с тобой сюда спускались? А друзья? Костик, Тимур, Женя, остальные пленные? Ты пойми, дурья твоя башка, мертвые мы им существенно бесполезнее, чем живые.
Глас разума, в роли которого сегодня выступал господин инженер, очевидно, был услышан. Басурман попятился назад и, присев на задние лапы, заинтересованно посмотрел на Маликова.
В животе предательски кольнуло, на лбу выступил пот, и сердце, получив ударную дозу адреналина, забухало, как паровой молот. Денис в первый момент даже испугался, как бы бешеный ритм его сердца не был услышан таинственным противником, притаившимся за поворотом, но тут же отбросил эту мысль ввиду ее полной абсурдности. Встав на четвереньки, инженер осторожно подполз к углу и, высунув голову, застыл в недоумении. Метрах в десяти, прислонившись к дверному косяку и поставив рядом с собой автомат, стоял не кто иной, как пропавший в ходе газового нападения админ, всем своим видом говорящий, как ему скучно и тягостно. Обрадовавшись, Денис было рванул к старому знакомому, но осекся, увидел черную как смоль форму и тканую нашивку на груди. Что-то там было написано, но вот что, различить с такого расстояния было практически невозможно, да и цвет кителя Марика явно отличался от синего комбеза, в которые были одеты все люди Константина. Форма на админе была, но форма вражеская. Дав задний ход и возблагодарив Бога, что не поддался на секундную слабость, Маликов уселся на пол и взглянул на сидящего поодаль мутанта.
– Марик там, – кивнул он. – Форма местная, черная. Кого-то стережет. Давай так, я выхожу, включив дурака на полную катушку и отвлекаю на себя внимание, а пока он меня вяжет, ты подходишь сзади и кулаком по темечку? Лады?
Басурман поднял лапу вверх, очевидно соглашаясь с предложенным планом.
– Как бы не сорвалось, – вздохнул Маликов и, отложив автомат в сторону, придав лицу как можно более невозмутимый вид, смело шагнул вперед. – Марик, ты ли? Мы же тебя похоронили? – Денис побежал вперед, раскинув руки и усиленно припадая на левую ногу. – Господи, слава богу! Я тут уже который час мотаюсь, думал, пропаду. Тут ты, какая удача!
– Ты один? – Марик ощетинился, схватившись за автомат.
– Один, – замахал руками инженер. – Бежал, увидел лестницу, спустился и тут ты. Это же надо, какая удача.
– Оружие есть? – Марик плавно переместил автомат на грудь, отщелкивая предохранитель.
– Какое оружие? – удивленно захлопал глазами Денис. – Ноги еле унес, тут уже не до оружия было. Каждая секунда на счету.
– Замечательно, – расплылся в улыбке человек в черной форме. – А теперь мордой на землю и не дергаться.
– Ты чего, Марик? – Выпучил глаза Маликов. – Белены объелся?
Сухо щелкнул затвор, и автоматный ствол уставился в грудь инженера. Нехорошо так уставился, мерзко.
– Вниз, я сказал, – прорычал шпион. – Иначе свинцом нашпигую.
– Тихо, тихо, – изобразив испуг и недоумение, Денис лег на мягкое ковровое покрытие.
– Руки за спину, – раздался тот же голос. – Ну, живо!
– Что ты собираешься делать, Марик?
– Молчи, придурок.
На руках инженера сомкнулось что-то твердое и холодное, очевидно наручники.
– Вот теперь все в порядке, теперь и погово…
Секундная возня и отвратительный хруст заставили все естество инженера съежиться в один большой колючий комок. Зажмурившись, Маликов приготовился получить прикладом по голове. Секунды шли, а сокрушительный удар все не следовал. Рядом послышалось довольное урчание.
– Басурман? – не открывая глаз, поинтересовался Денис.
Довольный рык был тому подтверждением. Приоткрыв один глаз, инженер тут же его закрыл, узрев в нескольких сантиметрах от себя здоровенную лужу чего-то бурого. Наконец, собравшись с духом, он перевернулся на спину и, опершись о стену, сел. Картина, представшая перед его глазами, была одновременно мерзкой и забавной. Удар по голове мутант, естественно, представлял по-своему. Угрызений совести он явно не испытывал, а вот ненависть ко всем бункеровским приспешникам почти наверняка, так что расправился он со шпионом очень оригинальным способом. Дождавшись, пока Марик отвернется, Басурман, стелясь по полу, рванул к согнутой спине противника. Десять метров, отделяющих хищника от жертвы, он преодолел практически мгновенно и, схватив того своими мощными лапами за голову, попросту отделил ее от тела. Будто карандаш это был, который можно в руках переломить.
– Ну ты даешь, – ахнул Денис. – Потерял-таки наш Марик голову, и ведь не из-за женщины, а из-за гнилого нутра.
Ключи валялись около правой ноги мертвеца и, подобрав их, инженер на ощупь, не без труда, разомкнул стальные браслеты.
– Нафига, нафига, спрашивается, ты его убил? Оглушил бы просто, потом бы связали и допросили. Он же тут местный, рассказал бы что. Где пленные? Где Костик?
Мутант пренебрежительно рыкнул. Не лезь, мол, со своим рылом, знаю, что делаю.
Встав на ноги, Маликов тщательно отряхнул комбез и, вернувшись за автоматом, вновь почесал затылок. Дверь, которую охранял мертвец, была явно не просто дверью. Точнее дверью-то она была, но вот что скрывалось за ней, явно было достаточно важным, чтобы выставлять в коридоре пост. Других охранников вокруг не наблюдалось, так что не оставалось ничего другого, как взяться за дверную ручку и толкнуть дверь от себя.
Помещение оказалось самой взаправдашней операционной, а посреди нее на столе, закрыв глаза, в беспамятстве лежал командир. Черной формы, как с облегчением отметил для себя инженер, на командире не было.
– Да иди ты, – ахал Маликов, слушая мой рассказ и в то же время стараясь привести мои настрадавшиеся конечности в боеспособное состояние. Затянутые узкими пластиковыми жгутами, они так затекли, что я не чувствовал пальцев. Массаж делал свое дело, постепенно превращая полное онемение в крохотное, а затем все более резкое и под конец непереносимое покалывание, пока наконец я не почувствовал, что если не заору, то сойду с ума. Вовремя подставленный под мое лицо кожаный ремень спас ситуацию, и я вцепился в него зубами, будто бультерьер. – И думаешь, правду жирдяй говорит?
