Олег Бондарев - Выбор сталкера
Благо до Маяка было, по сути, подать рукой. Костя облегченно вздохнул, когда обнаружил «калошу» на том же месте, где они ее оставили перед отправкой в Боровой. Открыв дверь ключами, конфискованными у Картуза, он ввалился внутрь, усадил Сергея на боковую лавку и пристегнул его ремнем, чтобы не сверзился на пол во время полета.
– Ничего, Сереж… – бормотал сталкер, снимая оба вещмешка и укладывая их на противоположную скамью. – Справимся… Не впервой…
По счастливой случайности, пуля прошла навылет, не задев, кажется, ни один из жизненно важных органов, но Сергей все равно выглядел крайне скверно. Эх, им бы сейчас чудесный «браслетик», подумал Костя, покосившись на раненого через плечо. Говорят, иные экземпляры чуть ли не стопроцентных мертвецов к жизни возвращали.
Мечты, мечты…
Управление в «калоше» было довольно примитивное, на все про все руль да с десяток кнопок: большая часть дублировала ручное управления, одна включала автопилот, назначение же двух последних оставалось для Кости загадкой. Сталкера так и подмывало сразу вверить управление автоматике, однако он смутно помнил, что первым делом нужно все же поднять агрегат в воздух, на такую высоту, чтобы брюхом верхушки деревьев не цеплял. Облизав пересохшие губы, Костя нажал на кнопку «вверх», и «калоша» шустро взмыла в небо. Компас на приборной панели подсказывал нужное направление, плюс «вешка» торчала прямо по курсу, как ориентир.
На первый взгляд, ничего сложного. Ребенок справится.
Позади снова застонал Сергей. Костя встревоженно покосился в его сторону: дотянет ли до Искитима? Это только на первый взгляд в ране ничего фатального, но с армейских времен запомнил Смычок, что рассчитывать стоит только на худшее, дабы оно не застало тебя врасплох. И потому Костя решительно утопил кнопку с буквой «А» в приборную панель, и летающая машина неспешно тронулась к следующей «вешке». Рома как-то обмолвился, что «калоши» этой серии могут развивать скорость до пятидесяти километров в час, но в режиме «автопилота» гравиплатформа шла явно медленней.
Костя снова оглянулся на спутника и тихо чертыхнулся: Сергей, по-видимому, потерял сознание, что, разумеется, не есть хорошо. Закусив губу, сталкер с полминуты взирал на руль, после чего спешно уселся на сиденье и, одной рукой взявшись за баранку, второй выключил «автопилот».
«Калошу» при переходе в ручной режим нехило тряхнуло, однако Смычок вцепился в штурвал обеими руками и выровнял машину, а правой ногой утопил педаль газа в пол. Подрагивая и фырча, гравиплатформа понеслась к виднеющемуся впереди пограничному забору.
Возможно, ему и не стоило так гнать: за то время, что прошло с установки большинства «вешек», у их подножия могли возникнуть аномалии самых разных мастей. Попасть в какую-нибудь гравитационную ловушку Смычку совсем не улыбалось; все силы брошены на то, чтобы от курса не отклоняться, куда там сейчас еще и форс-мажор!
По счастью, Зона пока что миловала.
Еще одна «вешка» скрылась под брюхом «калоши». Их гравиплатформа уже вплотную приблизилась к старой границе Зоны, вот уже перелесок закончился и замелькали внизу серые бетонные плиты, словно гнилые зубы некоего монстра, торчащие вкривь и вкось. Возникло острое желание сбросить высоту, от нынешней голова пошла кругом, но Костя предпочел лишний раз не дергаться: чем дальше от земли, тем меньше шансов за что-то зацепиться.
При виде дозорных вышек Смычок напрягся. Умом Костя понимал: пока он находится на борту институтской «калоши», ему ничего не грозит, ведь все необходимые документы Институт передал «синим каскам» еще перед отправкой. Но это была чертова граница, а он был сталкером, который прежде пересекал ее только тайно, под угрозой ареста, и потому Костино сердце на полминуты замерло и пошло вновь, лишь когда мрачный забор остался позади. Воображение все это время рисовало сцены из голливудских боевиков: то «калоше», проносящейся мимо вышки, в бок прилетает фугас, и она очень по-американски взрывается, то ее начинают поливать очередями из десятка автоматов, и в итоге машина загорается и падает на землю (где, опять же, по всем канонам жанра взрывается)… Однако реальность оказалась куда менее зрелищной, но не менее жесткой: когда Смычок направил гравиплатформу к посадочной площадке и попытался сбросить скорость, педаль тормоза просто провалилась в пол.
Костины глаза расширились. Он нажал педаль снова, еще и еще, но все время – с тем же эффектом. Тогда Смычок попытался снова включить «автопилот», надеясь, что встроенный компьютер скорректирует их скорость, однако медленней они лететь не стали.
А меж тем площадка уже была практически под ними. Сталкер отчетливо видел то место, над которым ему следовало остановиться, дабы опуститься вертикально вниз, но, как это сделать, Костя не знал.
Лоб его моментально стал мокрым от пота, как и ладони, сжимающие руль. Как же затормозить разогнавшуюся «калошу»?
Ясно было одно: если он не сбросит скорость, их гравиплатформа на всех порах влетит в толстенную стену ангара и превратится в лепешку.
А что, если…
Костя потянулся к ключу зажигания, однако, поколебавшись, руку убрал. Нет. Сначала надо сбросить высоту, иначе они просто разобьются.
Поэтому, едва «калоша» влетела на площадку, он надавил кнопку «вниз».
Земля приближалась с угрожающей быстротой, а если учесть, что впереди еще маячила серая стена гаража, нервам Смычка можно было позавидовать. Он отпустил кнопку, только когда до асфальта оставалось буквально полметра, и судорожным движением повернул ключ против часовой стрелки, заглушив двигатель.
Мотор смолк практически моментально, и в воцарившейся тишине было слышно только надсадное дыхание Сергея. Костя же дышать боялся. Время на несколько секунд буквально остановилось, сжалось, точно пружина, а потом резко выпрямилось и бросилось наверстывать упущенное. «Калоша» рухнула на асфальт, ее развернуло, и Смычка швырнуло в заднюю стенку кабины. Больно ударившись головой, он рухнул на пол, а гравиплатформа продолжала со скрежетом катиться по площадке на брюхе, раскачиваясь, словно лодка в шторм, и высекая искры металлическим дном. Костя попытался приподнять голову, но в этот момент на него свалился один из рюкзаков с «трассером», и сознание погасло.
* * *Когда он снова открыл глаза, перед ним был знакомый потолок каморки, а под ним – достопамятная раскладушка, на которой ему уже доводилось валяться совсем недавно. Единственное отличие заключалось в том, что входная дверь на сей раз была распахнута настежь.
«И как это понимать?» – подумал Смычок, хмуро глядя на зияющий дверной проем. Что теперь он здесь не на правах арестанта? Или же Костино состояние было настолько тяжелым, что он вообще не должен был прийти в себя? Впрочем, пока сталкер ломал голову, внутрь уже заглянул растрепанный Коля. Встретившись с Костей взглядом, службист беззлобно усмехнулся и спросил:
