Игорь Градов - «Хороший немец – мертвый немец». Чужая война
Она не хотела надолго оставлять работу, что было понятно – в женском журнале, где она трудилась, мигом нашлись бы желающие занять ее место. И не факт, что после возвращения ей удастся вернуться на прежнюю должность. По закону, конечно, ее никто не имел права уволить или перевести на менее оплачиваемую работу, но одно дело – вести свою колонку в журнале, и совсем другое – быть обычным корреспондентом. Это, как говорят в Одессе, две большие разницы – и в положении, и в уважении, и в карьерном росте.
Макс прекрасно понимал это, а потому старался взять заботу о дочке на себя – насколько было возможно. Он ведь тоже на службе не дурака валял – приходилось изрядно «шевелить булками», как любил высказываться их шеф, Марк Сергеевич, чтобы обеспечить должное содержание своей выросшей на треть семье.
Макс тоже знал, что никто ему скидки на новое положение не сделает, и чуть что – сразу оттеснят в сторону или вообще выпрут из фирмы. Это у них запросто… Причем сделают это с милой, дружеской улыбочкой: «Извини, старик, ничего личного – только бизнес!» И ведь не возразишь – все правильно, какие времена, такие и нравы. Как говорится, не мы такие, жизнь такая…
Жена занималась дочкой днем, а вечером вручала ему коляску со спящей Машкой и отправляла гулять во двор. Сама же садилась писать очередную статью для своего журнала. Слава богу, теща, Лидия Васильевна, наконец-то вышла на пенсию и смогла уделить внучке все внимание. Ее помощь была просто незаменима: она и готовила, и стирала, и гуляла с Машкой, давая возможность им с Маринкой побыть какое-то время наедине… Отдохнуть от детского визга, прийти в себя, заняться, в конце концов, сексом. Они же молоды и любят друг друга… Просто золото, а не теща!
Лидия Васильевна решила посвятить себя целиком Машке, потратить, так сказать, на нее все оставшиеся силы. Макс не возражал, а Маринка – тем более: она хотела как можно скорее вернуться в редакцию, для чего требовалось передать дочку в надежные руки. Что и было сделано: Маринка уговорила Лидию Васильевну приходить к ним в дом ежедневно, убираться, готовить обеды и ухаживать за Машкой, а сама стала отдавать ей часть заработка – как некое вознаграждение. Благо в их журнале платили очень даже неплохо.
Итак, все отлично устроилось, все были счастливы и довольны: ребенок находился под постоянным присмотром бабушки, Маринка занималась любимым делом, а Макс получил возможность не думать о памперсах и вечерних гуляньях. Гораздо приятнее сидеть в любимом кресле и смотреть телевизор, чем прыгать вокруг коляски на холодном ветру. Плюс он получил заботу сразу двух женщин – жены и тещи. Причем вторая думала о нем гораздо больше, чем первая. По крайней мере, именно она стирала его рубашки и идеально гладила брюки. Вечно занятую Маринку было не допроситься…
Макс привык к семейному уюту, сытой, размеренной жизни. Но в то же время быстро ушло чувство, которое он первоначально испытывал по отношению к жене. Конечно, он ее любил, Маринка весьма интересовала его как женщина, и в постели у них все было хорошо, но прежней страсти и остроты уже не осталось. Правильно говорят – брак убивает любовь. Обыденность и привычка – главные враги семьи…
Когда же он встретил Эльзу, то прежнее, казалось бы, давно забытое чувство, неожиданно вспыхнуло вновь. Да с такой силой… Макс сам от себя этого не ожидал, не предполагал даже, что способен на такую африканскую страсть. Но как выяснилось…
Поэтому возвращение в Берлин стало для него праздником. И одновременно большим огорчением – он прекрасно понимал, что это его последняя встреча с Эльзой. Через две недели он навсегда расстанется с ней – вернется в свое время. Такова неумолимая логика жизни, такова его судьба.
Нет, конечно, он никогда не забудет Эльзу, слишком уж яркий след она оставила в его жизни. Но спрячет мысли о ней как можно дальше, в самой глубине своей памяти, и постарается не извлекать их оттуда. По крайней мере, не так часто и только наедине с собой. Маринка ревнива, очень подозрительна и сразу почувствует, что он думает о другой. У нее поразительная чуйка, и лучше уж ее не провоцировать. Во избежание, так сказать, тяжелых последствий…
Самое поразительное и горькое, что Эльза даже не заметит его исчезновения. Конечно, она зарыдает, узнав о гибели мужа, но это будут слезы не по нему, Максиму Соколову, а по немецкому лейтенанту Петеру Штауфу. Который, надо прямо сказать, не слишком-то ее любит и вообще, если уж говорить совсем откровенно, не был ее достоин.
Петер Штауф при ближайшем рассмотрении оказался самодовольным, занятым лишь собой и собственной службой эгоистом. А Эльза была нужна ему больше для карьеры – блестящий германский офицер обязан быть образцовым семьянином, иметь жену и детей. Ну, и, конечно, она нужна была и для сексуального удовлетворения, не все же бегать по шлюхам. Вот он и выбрал себе женщину, соответствующую его положению в обществе и вкусу.
И, надо сказать, не прогадал – Эльза оказалась хорошей женой и отличной матерью. Не говоря уже о том, что искренне любила его и всячески ублажала в постели. А он ее, очевидно, никогда по-настоящему не любил и не ценил. Не то что он, Максим… Но тем не менее ему придется покинуть ее. И Эльза, к сожалению (или к счастью?), никогда не узнает, кто был с ней в эти последние два месяца.
«А может, так даже лучше, – подумал Максим. Пусть все остается так, как есть. У Эльзы останутся приятные воспоминания о своем муже, об их последних месяцах, она сохранит светлую память о нем. О своем супруге, Петере Штауфе, бравом лейтенанте вермахта…
А он вернется в свое время и к своим обязанностям. Скучным, но таким необходимым. Вся жизнь, если разобраться, и состоит именно из них – из этих скучных обязанностей…
Макс вышел из лифта и остановился напротив двери своей квартиры. То есть, конечно, квартиры Петера Штауфа. Впрочем, это было уже неважно – и он, Максим Соколов, и немецкий лейтенант Петер Штауф возвращались в нее в последний раз. Две недели – и назад, каждый в свое время: Макс – в двадцать первый век, на свою дачу, а Штауф – в 1942-й, на фронт, в свою роту. Две недели счастья – вот все, что им осталось. Две недели на двоих…
«Так чего тянуть, – решил Макс. – Нужно провести их так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно потраченное время. Как правильно заметил один отличный советский писатель…
С этими мыслями он и нажал на кнопку звонка. Через пару секунд дверь распахнулась и на пороге возникла Эльза. В привычном домашнем халатике, немного растрепанная, вся такая родная и близкая. И Макс сразу забыл обо всем на свете: о войне, обстрелах, бомбежках, страданиях, смерти и даже о близком и неизбежном расставании.
